Фредерика - Хейер Джорджетт - Страница 68

• Предыдущая
• 68/83
• Следующая

Маркиз улыбнулся:

– Он ее получил. К счастью, вы оставили на столе инструкции Элкота, и я их прочитал. Хорошо поспали?

– Отлично! Целых четыре часа! Как Феликс?

– Так же. Теперь я вас покину и вернусь утром. Доброй ночи.

Фредерика с благодарностью кивнула. Она не стала протестовать, когда Элверстоук, вернувшись после завтрака, объявил, что теперь они строго разделят между собой дежурства. Здравый смысл подсказывал, что, пока Феликс в критическом состоянии, ей не справиться с уходом за ним в одиночку, и, хотя в глубине души Фредерика понимала, что ни она ни Феликс, не имеют на маркиза никаких прав, ей начало казаться естественным полагаться на его поддержку. Он умел справляться с Феликсом не хуже ее, а иногда даже лучше, и Феликс отнюдь не возражал быть вверенным его заботам. Другие соображения не имели для нее значения: если бы Элверстоук объявил о своем намерении вернуться в Лондон, Фредерика приложила бы все усилия, чтобы убедить его уехать, но он этого не сделал, и она приняла его услуги почти как должное.

Маркиз прекрасно понимал, что Фредерика сейчас не думает ни о ком, кроме своего невыносимого братца, и это его забавляло. Элверстоуку нравился Феликс, но было бы наивным полагать, что ему также нравилось ухаживать за ним, и, если бы он против собственной воли не влюбился в его сестру, ему бы и в голову не пришло взваливать на себя столь хлопотную обязанность. Однако маркиз оставался в Хартфордшире не из желания понравиться Фредерике – он думал лишь о том, что она в трудном положении, и старался по возможности его облегчить. Маркиз велел Чарлзу Тревору отменить все намеченные на ближайшее время мероприятия если не без некоторого сожаления, то, во всяком случае, без колебания. Конечно, жаль, что друзья по жокей-клубу тщетно будут ждать его на скачках в Эскоте, но тут ничего не поделаешь. У него была скаковая лошадь, но ему не доставило бы удовольствия лицезреть ее победу, зная, что Фредерика в беде и нуждается в помощи.

Таким образом маркиз, редко делавший усилия ради кого бы то ни было и посвящавший досуг исключительно праздным развлечениям, вступил в самый трудный период своей жизни. Ему пришлось остановиться в скромной и старомодной гостинице, просиживать часами у постели больного мальчика, а так как его прибытие на ферму служило для Фредерики сигналом ложиться отдыхать, разговоры между ними были предельно краткими и касались исключительно их пациента. В последующие годы маркиз часто говорил, что не может без содрогания вспомнить о своих страданиях, но тогда у него не вырывалось ни слова жалобы и он ни разу не терял самообладания.

Джессами прибыл на следующий день. Он собирался идти пешком из Уотфорда через поле, но Элверстоук послал Карри с фаэтоном встретить почтовую карету, избавив его от этого похода, что было к лучшему, так как Джессами, помимо дорожной сумки, привез с собой большой чемодан с книгами. Он объяснил маркизу, дежурившему у постели больного, что среди книг, помимо необходимых для его занятий, есть и те, которые можно читать вслух Феликсу.

– Это я уж точно в состоянии делать, – сказал Джессами. – Он любит, когда ему читают вслух во время болезни, поэтому я принес его любимые книги, а также «Уэйверли»[9]. Мне напомнил об этой книге Харри – я совсем забыл, что, когда Фредерика читала нам ее по вечерам, Феликс уже спал, так как был слишком маленьким. Но теперь она ему понравится, не так ли, сэр?

– Не сомневаюсь, но боюсь, не сейчас.

Лицо Джессами омрачилось.

– Да, Карри рассказал мне. Спасибо, что прислали его встретить меня, кузен! Карри говорит, что у Феликса ревматическая лихорадка и сильные боли. Как вы думаете, сэр, он не… умрет?

– Конечно нет, но Феликс в тяжелом состоянии, и ему может стать еще хуже, прежде чем он начнет поправляться. Сейчас Феликс дремлет, но он редко спит подолгу, поэтому я должен вернуться к нему в комнату. Если хочешь, пойдем со мной – ты не побеспокоишь его, если будешь говорить тихо.

– Да, сэр, – кивнул Джессами. – Я бы хотел повидать его.

– Только не удивляйся, если Феликс не узнает тебя, когда проснется, – он часто бывает не в себе.

К счастью, когда Джессами, потрясенный видом брата, сел у окна, чтобы справиться с эмоциями, Феликс узнал его.

– Мне жарко, и я хочу пить! – капризным тоном сказал он. – Фредерика!

– Это дело поправимое, – успокоил его Элверстоук, подложив ему руку под плечи и приподнимая мальчика. – Вот твой лимонад, а пока ты будешь пить, Джессами встряхнет твои подушки, чтобы тебе было удобнее. Ты ведь не знал, что Джессами пришел к тебе, верно?

Снова опустившись на подушку, Феликс повернул голову, увидел брата и произнес с явным удовольствием:

– Джессами!

– Все в порядке, старина! – Джессами взял его за руку.

– Зря я это проделал! – тяжко вздохнул Феликс. – Я не знал, что так разболеюсь. Ты здорово злишься?

– Нет, я не сержусь, честное слово!

Феликс снова вздохнул и закрыл глаза, когда Элверстоук начал смачивать ему лицо.

Увидев, что Феликс в полном сознании, Джессами повеселел и, когда мальчик опять заснул, смог рассказать Элверстоуку, что происходило на Аппер-Уимпоул-стрит.

В целом новости казались хорошими. Хотя Кэрис плакала, как только вспоминала о Феликсе, а мисс Уиншем твердила, что мальчишка сделал это нарочно, чтобы прибавить ей забот, и что у нее не хватает терпения ни на него, ни на Фредерику, которая его избаловала, Харри вернулся из Уэллса прошлым вечером и сразу же принял на себя руководство. Джессами считал его прибытие благом, но, так как Харри первым делом поругался с тетей, которая собрала вещи и переехала на Харли-стрит, Элверстоук выразил сомнение, что Фредерика с ним согласится.

– Согласится, сэр! – уверенно возразил Джессами. – Фредерика знает, что тетя Серафина и Харри вечно ссорятся, а я уверен, что Кэрис будет лучше без тети, которая говорила ужасные вещи и очень ее расстраивала. Кэрис нуждается в поддержке, а Харри может ее поддержать! Она взбодрилась, как только его увидела! И если он с ней останется, тете там нечего делать!

В ответ на удивление маркиза Джессами сказал, что, как бы часто он ни ссорился с Харри, он никогда не сомневался в. его преданности семье. В качестве доказательства Джессами привел тот факт, что Харри заявил своему другу Пеплоу, что ему придется развлекаться без него, даже на скачках в Эскоте! Первым импульсом Харри было немедленно отправиться в Хартфордшир, но его убедили остаться в Лондоне.

– Должен признать, сэр, что это делает ему честь, – добавил Джессами. – Я-то думал, что он только разозлится, когда я напомню ему, что от него никогда не было ни малейшей пользы, когда кто-нибудь из нас заболевал!

Харри не только благодушно воспринял критику – он снабдил Джессами деньгами на поездку, передал ему успокаивающее письмо для Фредерики, развеселил Кэрис и пообещал заботиться о Лафре.

– Он даже не назвал Лафру невоспитанной дворнягой! – закончил Джессами.

– Весьма любезно с его стороны, – серьезно заметил Элверстоук.

– Харри очень добрый! Он никогда не задирается сам и не злится, если его провоцируют, в отличие от многих старших братьев! – Джессами тяжко вздохнул. – Я бы очень хотел привезти сюда Лафру, но мне бы не позволили взять его в почтовую карету, не так ли, сэр?

Маркиз, мысленно возблагодарив Провидение за то, что ему не придется, вдобавок к прочим обязанностям, охранять стадо фермера Джадбру-ка от нападений Лафры, ответил, постараясь вложить в голос максимум сочувствия:

– Боюсь, что так. Но ты можешь утешаться мыслью, что о нем будут заботиться во время твоего отсутствия.

– Да, – простодушно согласился Джессами. – Оуэн обещал кормить его и гулять с ним.

Если Фредерика и не проявила радости, узнав, что мисс Уиншем умыла руки, отказавшись от забот о молодых родственниках, она восприняла новости философски, сказав Элверстоуку, что переезд ее тети на Харли-стрит пойдет только на пользу.

• Предыдущая
• 68/83
• Следующая