В путь за любовью - Ли Эйна - Страница 26

Корова подняла голову, посмотрела на Ребекку большими круглыми глазами и продолжила кушать травку. Ребекка уселась на табурет, поставила под вымя подойник и потянулась к коровьим соскам. На ощупь – как кожа, только очень плотная. Клементина повернула голову. В ее глазах читалось удивление. Ребекка надавила, но ничего не произошло. Она попробовала еще раз – с тем же успехом.

– Дорогая, ты совсем мне не помогаешь, – укоризненно сказала Ребекка. – Попробуем еще раз?

На этот раз Ребекка сдавила соски чуть посильнее. Корова взмахнула хвостом. Ребекка попробовала уклониться от удара, но не успела, и хвост больно хлестнул ее по щеке. Ребекка упала, не удержавшись на табурете.

Она долго сверлила животное взглядом.

– Это нехорошо, Клементина. Совсем нехорошо. Мне нужна всего лишь кружка молока! – Потирая пылающую щеку, Ребекка вновь уселась на табурет. – И я не уйду, пока не получу ее.

Она снова схватила корову за соски и сжала. Молока не было, зато на этот раз Ребекке удалось увернуться от хвоста.

– Послушай, дорогая, – прошипела Ребекка сквозь зубы, – я очень стараюсь быть осторожной.

– Вероятно, ты сжимаешь недостаточно сильно.

Она обернулась – позади стоял Клэй. Он опустился на колени и, заключив ее в кольцо своих рук, накрыл ее ладони своими.

Жар его тела обволакивал ее, сильные руки обнимали ее, над ухом звучал чувственный, с хрипотцой, голос. Сосредоточиться на корове стало совсем невозможно.

– Теперь сжимай, – сказал он, надавливая на ее руки.

Ребекка нырнула вниз и увернулась от удара. Клэй получил хвостом по лицу.

– Какая подлая корова, – изрек он и вернулся на прежнее место. – Вся штука в том, чтобы поймать ритм. Давим – тянем, давим – тянем. Повтори сама.

– Давим, тянем, давим, тянем, – послушно повторила Ребекка. Она уже пожалела о том, что вздумала приготовить картофель в сливочном соусе, бобы вполне устроили бы всех. Клэя ее готовка вообще не интересовала.

– Теперь попробуй доить в этом ритме.

Его близость совершенно мешала сосредоточиться, но Ребекка хотела поскорее покончить со своим делом.

– Покажи. – Она встала.

– Конечно. – Клэй уселся на табурет и заработал руками в такт с песней: – Как бы я хотел на Юг – давим, тянем, давим, тянем, – на Юге жить иль умереть – давим, тянем, давим, тянем… – Он запнулся и в недоумении заглянул в пустой подойник. – Вот это уже странно.

– Может, ты сдавливал, когда нужно было тянуть? – предположила Ребекка. – Но я, кажется, поняла. Позвольте, маэстро.

Ребекка заняла место на табурете, взялась за соски и запела:

– Союз непобедим! Ура, бойцы, ура! Изменников караем, героев восхвалим! Счастливая звезда зовет к себе всегда! Сберемся мы у стяга, сберемся мы у стяга, свободу вострубим!

Каждый «давим-тянем» сопровождался журчанием молока. Клэй сдвинул шляпу на макушку и уставился на подойник, уже на четверть полный:

– Черт меня подери! Ничего не понимаю!

Ребекка, страшно довольная собой, подняла подойник и складной табурет.

– А я понимаю. Признай, что ты потерпел полную неудачу!

Он усмехнулся:

– Да ни за что.

– А для меня очевидно, капитан Фрезер, в чем была основная проблема. Фон Диманы – из Пенсильвании. Клементина – янки.

Ребекка удалилась, помахивая подойником. Клэй, смеясь, последовал за ней.

– Бекки, этот пирог восхитителен! – сказал Клэй.

– В таком случае, если ты не съешь последний кусок, я обижусь, как корова на южные гимны. – Она положила ему в тарелку последний кусочек и хихикнула.

– Корова? Южные гимны? – Гарт перевел непонимающий взгляд с Ребекки на Клэя. – Это такая новая шутка?

– Не обращай внимания, братишка, это касается только нас с женой.

Клэй отошел к дереву и уселся, прислонившись к нему спиной. Он жевал пирог и прислушивался к болтовне Гарта и Бекки – они добродушно подтрунивали друг над? другом. Гарту нравилось дразнить Ребекку, а у нее в его присутствии всегда поднималось настроение. На этот раз Гарт обвинял Ребекку в том, что она пользуется мукой вместо пудры. Клэй тоже заметил, что нос у нее испачкан мукой, и едва сдержался, чтобы не стереть это пятнышко, а потом подумал, что оно выглядит очень мило, и промолчал. Гарт же просто не мог упустить возможности пошутить над Ребеккой.

Разговор коснулся ужина, который снова удался на славу. Дайте ей банку томатов, луковицу, кролика, антилопий окорок или кусок бизоньего мяса – и она сотворит чудо. Кроме того, Бекки варила самый вкусный кофе. Если Ребекка и обладала некоторой долей тщеславия, оно касалось ее стряпни. Она всегда бралась за готовку с особым рвением и, наверное, уже до дыр зачитала поваренную книгу.

Кулинарный талант Ребекки неожиданно скрасил путешествие. Гарт, несомненно, разделял это мнение: он никогда не скупился на комплименты по поводу ее стряпни.

Клэй доел пирог. Они явно питаются лучше всех мужчин в поезде, подумал он.

Прибежала Этта с горящими от возбуждения глазами и схватила Бекки за руку.

– Пойдемте скорее! – выпалила она. – Там сейчас будут танцы!

Просить Гарта дважды ей не пришлось. Клэй колебался. Этта подскочила к нему:

– Ну же, мистер Фрезер! Не будьте букой!

Клэй собирался лечь спать, потому что ночью ему предстояло стоять на часах. Но букой он не был, так что поплелся вместе с остальными.

В лагере царило радостное оживление. Люди предпочли оставить в прошлом трудности и трагедии предыдущих недель.

Здесь уже собрался любительский оркестр. Клэй с удовольствием отметил, что Джейк Фаллон не явился. После их столкновения этот подлец избегал попадаться Клэю на глаза, к вящему удовольствию последнего. Хорошо, что ублюдок сегодня никому не испортит веселья.

Плач скрипок, треньканье банджо, топот танцующих ног и хлопки сливались в единую мелодию. Бекки с очаровательной улыбкой скользила от партнера к партнеру и попала в руки к Клэю в самом конце, когда скрипач сыграл последний аккорд и провозгласил:

– Танец закончен! Парни, а ну-ка поблагодарите девушек поцелуями!

Клэй колебался всего мгновение, а потом наклонился и коснулся рта Ребекки легким поцелуем. Губы Ребекки были мягкими и„напоминали на вкус сладкое вино. Он желал бы пить этот чудесный напиток намного дольше.

Гарт пригласил Бекки на следующий танец, и Клэй просто наблюдал за ней со стороны. Глаз не отвести! Никогда прежде он не видел ее такой оживленной. Ее личико раскраснелось от удовольствия и движения, а зеленые глаза возбужденно сверкали. Она собрала волосы лентой, и длинные локоны красиво покачивались, отливая золотом в свете костров, когда она кружилась в танце. Ребекка двигалась неосознанно чувственно. Похоже, она и понятия не имела, как влияет на мужчин.

К Клэю подошел Говард Гарсон, сел рядом, закурил трубку.

– Здорово видеть, как люди веселятся, – заметил он.

– Да, они это заслужили.

– Впереди долгий путь. Вы как, вернетесь в Виргинию, когда сестру отыщете?

– Да. Мы только вернулись домой, как пришлось ехать сюда. Не терпится поскорее осесть, если честно.

– А в Калифорнии не думали остаться?

– Нет. Виргиния у меня в крови. Представить не могу, что буду жить где-то еще. А вы почему уехали из Огайо? После войны там ничего не изменилось.

– Да я с шестьдесят второго подумывал об этом. Тогда правительство издало «Акт о поселении». И вот я решил, что, если вернусь с войны, напишу заявление на бесплатную землю. Сто шестьдесят акров – это очень, очень неплохо! Мы едем в долину Напа, это недалеко от Сакраменто. Славные, наверное, места. Подумай хорошенько, Клэй. Там должно быть еще много земли. Мы будем рады, если вы с Бекки станете нам соседями.

– Тем, кто воевал на стороне Конфедерации, бесплатную землю не дают.

– Да, но цены на участки там очень низкие.

– У меня все равно не хватит денег, чтобы купить землю. Да и Виргиния – мой дом.