Никто пути пройденного у нас не отберет - Конецкий Виктор Викторович - Страница 68
- Предыдущая
- 68/96
- Следующая
– Это откуда вы такую ерунду высосали? – хладнокровно вопрошал его наш главный оппортунист, нигилист и вообще левак Страдокамский, задиристо потряхивая козлиной меньшевистской бородкой. – Во всем до сих пор война виновата! А?! И комары у него от фашистов! Все дело в сибирских новостройках, если хотите знать. БАМ городят, пальба там, взрывы – и вполне закономерно насекомые покинули привычные сферы обитания.
– Вы путаете комаров с лосями! – задыхаясь от смеха, протрубил ортодокс. – Отсюда видно, что у вас не божий дар, а яичница…
Напевая старинную казачью песнь «Эх комарики-комарики мои! Нельзя девушке по садику пройти!», возник из котельной детских яслей Митяй – наш поп Гапон. Именно кочегар внушил нам мысль о том, что комары вылетают из подвала, в результате чего мы ему собственноручно подвал и вычистили. Митяй – единственный, радикально решивший проблему комаров, потому что не рвет связь с землей, деревней и каждое лето получает с родины десяток здоровенных жаб. Комары боятся жаб панически и облетают Митяя за добрый метр.
И на лекцию он явился не только пьяным, как десять дореволюционных сапожников, но и с жабой в кепке. Покрутив ею над головой, Митяй посадил жабу обратно в кепку, возлег на травку возле беседки и мгновенно заснул, а жаба бдительно таращила глаза и изредка квакала.
Царственно проплыла к голове бума и села на нее колоритнейшая старуха Мубельман-Южина. Она подрабатывает на «Ленфильме» в ролях графинь, которые торчат на заднике во время балов и обмахиваются там веерами. Это тяжелая работа, но дело в том, что, полюбив в Ташкенте душку военного и воспользовавшись сумятицей военного времени, она уменьшила себе в паспорте возраст на энное количество лет. Естественно, это привело затем к полной путанице в пенсионных делах. И вот в старости платит за безрассудную страсть, жарясь под прожекторами в съемочных павильонах, – сюжет, достойный пера Бальзака! В разговорах Мубельман любит подчеркнуть, что в детстве не знала никаких хлопот с лавровым листом. Лавры не покупали в бакалейной лавке, а просто надергивали нужное для обеда количество из венков, которые получал от поклонниц ее троюродный дядя Сумбатов-Южин.
Удобно усевшись, Мубельман-Южина сказала глубоким, бархатным голосом:
– Федя Шаляпин спел однажды Мефистофеля не стоя, а сидя на ступеньке лестницы к Маргарите, и в прессе сразу написали, что он был так пьян, что пел лежа, – и указала веером на спящего Митяя. – Нельзя ли убрать эту э-э-э… лягушку? Я их боюсь.
– Пусть проспится. Это мелочи, – сказала хорошенькая техник-смотритель Аллочка, которая в беседке отмечала прибывающих по списку, одновременно нетерпеливо постукивая наманикюренным ногтем по золотым часикам. – И где же этого лектора черт носит?
– Холодный пепел мелочей гасит огонь души! – сказала Мубельман-Южина и царственно откинулась на ствол клена.
Из безликой массы, пьющей на газоне из бидонов пиво, донеслось:
– В народе говорят: словом комара не убьешь!
– А тем боле лекцией!
– Цыц! – сказала техник-смотритель. – Не в пивной сидите!
Безликая масса примолкла.
Тут подошел Михаил Германович и сразу крепко треснул меня по шее, зазвенев орденами и медалями, ибо был в мундире, при всем иконостасе.
– Вы бы полегче, – сказал я.
– Зато я ему впиться не дал, – объяснил генерал.
– Убить хотели? – насмешливо вопросил ортодокс Требов. – О, святая простота! Если комара голой рукой бьешь, надо обязательно ладонь смачивать водой, – пояснил он.
– Смачивать водой! – саркастически передразнил Требова генерал. – Лейку с собой прикажете носить?! А плюнуть по-пролетарски на ладонь не годится, что ли?
Тут мгновенно сорвался с цепи на помощь другу-врагу левак Страдокамский:
– А когда вы свои противовоздушные истории сочиняете, тоже в ладонь плюете? – вопросил он Михаила Германовича.
И пошла-поехала коммунальная заваруха. Безликая масса, попивающая на газоне пиво, отстраненно комментировала происходящее:
– Если еще пятилетку войны не будет, все друг другу глотки поперерывают…
– Раньше с керосинками и примусами братски жили, а теперь с газом друг другу смерти хотят…
– Благосостояния много – вот корень где…
– Точно. Цены низкие. Надо же: по пять кило курей сразу покупают…
– Холодильники есть – вот и покупают…
– А тут давеча видела, слив на лотке шестнадцать кило сразу тетка брала…
– Серый волк тебе в трамвае товарищ…
– Все ноги оттоптанные…
– Тише тут! – цыкнула техник-смотритель. – Не на митинге!
– Вы нам рот не затыкайте! – немедленно сменил объект атаки Страдокамский. – Товарищи обсуждают вполне корректный аспект проблемы. Речь о необходимости увлажнения кожного покрова ладони в целях уменьшения воздушной подушки перед ней. Эта подушка-прослойка отталкивает насекомое, с какой бы скоростью вы ни действовали. А смачивать руку можете хоть духами «Коти»! Но вы их и не нюхали!
– А вот и нюхала! – сказала Аллочка.
– На потолке их давить бесперспективно, – вмешалась в разговор Мубельман-Южина. – Надо сперва с потолка веником согнать. И убивать, когда они уже ниже на стенке сядут…
В лучших традициях эстрады тридцатых годов на сцену, то есть в детскую беседку, ворвался лектор с портфелем-дипломатом, извинился за опоздание, объяснил его тем, что в субботу с такси стало очень трудно, достал конспект, надел очки и попросил тишины.
Лектор был средних лет, в лакированных туфлях и производил приятное, интеллигентное впечатление.
– Товарищи! Я буду брать быка за рога! – жизнерадостно начал он. – Всех волнует вопрос снабжения мясо-молочными продуктами. Как уберечь скот от вредного влияния окружающей среды? Над этим и бьется пытливая мысль ученых! На данный момент разработка методов сохранения бычьего семени в замороженном состоянии продвинулась далеко вперед. Большой вклад здесь внесли английские, американские и японские ученые. Однако, товарищи, приоритет в этих вопросах остается за Советским Союзом!
– С фланга, издалека заходит! – заметил Михаил Германович.
– Господи! И что делают! – жалостливо шепнул поэтичный Гуськов. – Единственная радость у буренки была, и ту…
– Тише, товарищи! – цыкнула Аллочка.
– Позвольте все-таки вопрос! – воскликнул, наставляя на лектора меньшевистскую бородку, Страдокамский. – При чем тут какое-то семя?
– Не мешайте слушать! – прошипел Требов.
– Как при чем? – удивился лектор. – Появилась возможность получать потомство от лучших племенных оплодотворителей и после их смерти! – Здесь лектор трахнул себя по лбу: комары не дремали, наступало их любимое вечернее время.
Техник-смотритель Аллочка встала, сорвала лопух с газона и дала лектору.
Из безликой массы донеслось:
– Эт, однако, как понимать?! Ежели, к примеру, мужик сегодня помрет, жена еще десять годков от его может детей нести?
– Да. Нынче этот вопрос технически решен, – сказал лектор, обмахиваясь лопухом. – Но остается моральная сторона. Здесь, правда, еще есть сложности.
– Надо спасать только лучших людей, – вклинился нигилист Страдокамский, – сейчас в США, как известно, создан банк спермы лауреатов Нобелевской премии. А у нас как с этим вопросом?
– Попрошу вопросы подавать в ручном виде, – сказала Аллочка. – Иначе, товарищи, мы здесь и до утра не закончим! – И постучала ногтем по часикам. (Девица явно опаздывала на свидание.)
Лектор понес дальше:
– Во многих странах созданы хранилища замороженного семени, но здесь мы немного отстаем…
– Замолчите! Я вегетарианка! – царственно заломив руки, вскричала Мубельман-Южина. – Умоляю! Замолчите! Где лекция «Комар – человек – общество»?! Вы перепутали аудиторию или тему!
– Скорее всего, я перепутал и то и другое, – пробормотал лектор. – Значит, вам о комарах? Так бы сразу и сказали!
Дальше он проявил удивительную гибкость и ассоциативность мышления, ибо перешел на комаров, но и мяса не бросил.
– Между комаром и говядиной существует прямая зависимость, товарищи! Во время массового лёта комаров снижается не только работоспособность людей, но и у домашних животных резко падают надои молока и привесы мяса! – Продолжая говорить, он судорожно искал в портфеле новый конспект. – Итак, среди многочисленных насекомых ученые выделяют группу двукрылых. Их, в свою очередь, делят на длинноусых и короткоусых… Товарищи, может, прервемся, покурим? – вдруг предложил взмокший лектор: он не мог найти конспект.
- Предыдущая
- 68/96
- Следующая
