Отель - Хейли Артур - Страница 58

• Предыдущая
• 58/109
• Следующая

Это удивило Кристину.

— Как, Питер приходил сюда?

— Совершенно верно.

— Я этого не знала. — Впрочем, подумала Кристина, это вполне в духе Питера Макдермотта: если его что-то заинтересовало, он будет упорен и не выпустит это из виду. Она и раньше подмечала его умение думать о больших проблемах, но не забывать и о мелочах.

— Вы что, собираетесь за него замуж, мисс?

Вопрос был задан так неожиданно, что Кристина опешила.

— Почему вы так решили? — спросила она и, к своему великому удивлению, почувствовала, что краснеет.

Альберт Уэллс хмыкнул. Временами, подумала Кристина, он напоминает озорного эльфа.

— Догадался — по тому, как вы произнесли его имя. Кроме того, я решил, что, работая вместе, вы должны часто видеть друг друга, и если у этого молодого человека есть голова на плечах, в чем я не сомневаюсь, то рано или поздно он поймет, что от добра добра не ищут.

— Мистер Уэллс, вы переходите все границы. Читаете чужие мысли, а потом… потом излагаете их вслух и еще краснеть заставляете. — Но теплая улыбка на лице Кристины показывала, что она вовсе не сердится. — И пожалуйста, перестаньте называть меня «мисс». Меня зовут Кристина.

— Для меня это имя особенное, — тихо произнес Альберт Уэллс. — Так звали мою жену.

— Звали?

Альберт Уэллс кивнул.

— Да, она умерла. Умерла так давно, что порой мне кажется, будто мы никогда и не жили вместе. И не было у нас в жизни ни радостей, ни горестей, а на самом деле хватало и того и другого. А иной раз кажется, что все это было лишь вчера. Вот в такие минуты меня с особой силой одолевает чувство одиночества. Детей-то у нас не было. — Мистер Уэллс запнулся, задумчиво глядя куда-то. — Никогда ведь не знаешь, насколько ты привязан к человеку, пока эта связь не оборвется. Вот и вы с вашим Питером — не теряйте ни минуты. Зачем тратить время попусту — его ведь не наверстаешь.

— Я же говорю вам: вовсе он не мой, — рассмеялась Кристина. — По крайней мере, еще не стал им.

— Если как следует возьметесь за дело, — станет.

— Возможно, — Кристина посмотрела на незаконченную игру-головоломку. — Хотелось бы знать, действительно ли есть, как вы говорите, ключ ко всему, — задумчиво промолвила она. — А когда найдешь, как знать наверняка, что это он, или можно лишь догадываться и надеяться… — И не успев опомниться, она принялась изливать душу маленькому старичкурассказала все; про трагедию в Висконсине, последовавшее затем одиночество, про свой переезд в Новый Орлеан, как она приспосабливалась к новой жизни и вот только сейчас впервые почувствовала, что перед ней открывается возможность зажить полнокровно, интересно. Кристина рассказала Альберту Уэллсу и о том, как у нее сорвалось сегодня вечером свидание и как она этим огорчена.

Дослушав ее, Альберт Уэллс глубокомысленно кивнул.

— События часто разворачиваются сами по себе. А иногда надо подтолкнуть — тогда людм начинают шевелиться.

— Можете что-то предложить? — как бы между прочим спросила Кристина.

Мистер Уэллс отрицательно покачал головой.

— Вы женщина, и вы должны в этих вопросах лучше разбираться. Но одно скажу. Учитывая то, что произошло, я не удивлюсь, если этот молодой человек пригласит вас завтра куда-нибудь.

— Возможно, — улыбнулась Кристина.

— Ну, а вы придумайте себе какое-нибудь другое свидание. Заставьте его потерпеть денек — он только больше ценить вас будет.

— Что ж, придется что-нибудь выдумать.

— В этом может и не быть необходимости. Я как раз собирался пригласить вас, мисс… извините, Кристина. Мне хочется поужинать с вами вдвоем — в знак благодарности за то, что вы сделали для меня вчера. И если вы способны вынести общество старого человека, я был бы счастлив заменить вам недостающую компанию.

— Я буду рада поужинать с вами, и вовсе не потому, что мне недостает компании, — ответила Кристина.

— Отлично! — просиял старичок. — Думаю, лучше всего будет, если мы устроим это здесь, в отеле. Я обещал доктору, что еще дня два не буду выходить на улицу.

Кристина растерялась. Интересно, знает ли Альберт Уэллс о том, как высоки вечером цены в главном ресторане «Сент-Грегори». И хотя ему не нужно было теперь платить частной сиделке, Кристине вовсе не хотелось, чтобы он зря тратил оставшиеся у него деньги. Внезапно ее осенило, как все устроить наилучшим образом.

Приняв такое решение, Кристина заверила старичка:

— Ужин в отеле меня вполне устраивает. Однако мы должны обставить его поторжественнее. Вам придется отпустить меня домой, чтобы я успела переодеться во что-то более нарядное. Итак, решено: завтра в восемь вечера.

Выйдя от Альберта Уэллса, Кристина на площадке четырнадцатого этажа обнаружила, что лифт номер четыре неисправен. Рабочие-ремонтники возились с дверью шахты и что-то чинили внутри кабины.

Она вызвала другой лифт и спустилась на бельэтаж.

Президент ассоциации стоматологов доктор Ингрэм гневно посмотрел на человека, вошедшего в его номер на седьмом этаже.

— Макдермотт, если вы пришли сюда, чтобы замять случившееся, скажу вам прямо: зря тратите время. Вы ведь за этим пришли?

— Да, — признался Питер. — Боюсь, что за этим.

— По крайней мере, вы не врете, — буркнул старик.

— У меня для этого нет оснований, доктор Ингрэм. Я здесь всего лишь служащий. И пока я тут работаю, я обязан делать все, что в моих силах, для этого заведения.

— Вы и в случае с доктором Николасом сделали все, что в ваших силах?

— Нет, сэр. Представьте себе, я считаю, что хуже поступить трудно. И то обстоятельство, что у меня нет власти отменить порядок, установленный в данном отеле, нисколько не меняет дела.

Президент ассоциации стоматологов лишь хмыкнул в ответ.

— Если это так, то вам следует набраться смелости, уволиться отсюда и найти себе работу в другом месте. Может быть, там меньше будут платить, зато нравы не такие низкие.

Питер покраснел, но сдержался. Он вспомнил, как утром в вестибюле восхищался непримиримостью, с какою пожилой доктор отстаивал свою позицию. С тех пор ничто ведь не изменилось.

— Ну, что вы на это скажете? — Живые глаза бескомпромиссно, в упор смотрели на Питера.

— Предположим, я уволюсь, — сказал Питер. — Но человек, который займет мое место, может быть вполне удовлетворен существующим порядком вещей. Меня он, по крайней мере, не устраивает. И я намерен сделать все, что в моих силах, чтобы изменить установленные здесь правила.

— Нечего сказать — правила! Разумные установления! Сплошной камуфляж! — И без того красное лицо доктора совсем побагровело. — Я сыт этими словами по горло! Меня от них тошнит! Противно, стыдно и тошно от того, что таков род людской!

Наступило молчание.

— Ну хорошо, — сказал доктор Ингрэм упавшим голосом: внезапная вспышка ярости иссякла. — Согласен, вы не такой фанатик, как некоторые, Макдермотт. У вас хватает собственных проблем, и вряд ли мои наскоки помогут делу. Но разве ты не понимаешь, сынок: ведь именно из-за нашей с тобой чертовой благоразумности и происходит то, что случилось сегодня с Джимом Николасом.

— Я понимаю вас, доктор. Но думаю, что все это не так просто, как у вас получается.

— Многое не просто, — проворчал пожилой собеседник Питера. — Вы слышали, что я сказал Николасу. Я сказал, что, если перед ним не извинятся и не предоставят ему номер, я сделаю все, чтобы конгресс покинул этот отель.

— Ну, а если отвлечься от случившегося, разве на ваших конгрессах не бывает, скажем, дискуссий по медицинским вопросам, демонстраций и прочего, что приносит пользу множеству людей? — осторожно спросил Питер.

— Естественно, бывает.

— В таком случае, какой же смысл так поступать? Я имею в виду: стоит ли срывать конгресс — кто от этого выиграет? Уж, во всяком случае, не доктор Николас. — Питер умолк, вдруг почувствовав, что слова его не вызывают благоприятного отклика.

— Не делайте из меня дурака, Макдермотт, — взорвался доктор Ингрэм. — И поверьте, что у меня хватило ума обо всем этом подумать.

• Предыдущая
• 58/109
• Следующая