Встречи с животными - Спангенберг Евгений Павлович - Страница 7

• Предыдущая
• 7/78
• Следующая

Помню, однажды забрался я в лес и сел отдохнуть на полянке. День выдался жаркий. Ветра нет, солнце палит нещадно. Окунешься в высокую луговую траву — дышать нечем. А здесь, в лесу, в тени — хорошо и прохладно. Отдыхаю, а сам по сторонам посматриваю. Вдруг слышу в чаше тихое потрескивание валежника: должно быть, осторожный зверь идет. Смотрю: выходят на полянку из чащи три оленя. Остановились. Один потянул ноздрями воздух, но слабый ветер дул ко мне, и зверь меня не учуял.

Стали олени щипать на полянке сочную траву. Щиплют и норой от мошки отряхиваются — уж очень она им в глаза лезет. А я сижу, не шелохнусь, глазом моргнуть не решаюсь, хотя и меня мошка ест безжалостно. В этот момент, бесшумно промелькнув в воздухе, на спину к одному из оленей смело опустилась проворная птица. Хвост у нее голубой, шапочка на голове черная — как не узнать голубую сороку!

Попрыгала она по спине оленя так уверено, точно это не живой зверь, а ствол дерева, нашла удобное местечко и давай выщипывать целые клочья линяющей шерсти. Надергала полный клюв и улетела с ношей в чащу. Но не прошло и трех минут, смотрю — длиннохвостая сборщица шерсти тут как тут, опять по оленьей спине прыгает. Видимо, обрадовалась сорока, что подвернулся удобный случай, и спешила вернуться, боясь, чтобы олени не ушли далеко. Но, видно, оленю это было совершенно безразлично; он не обращал на сороку никакого внимания.

В другой раз я видел, как сорока выщипывала шерсть у домашней собаки. Погода в то утро была плохая, и мне пришлось остаться дома. Сидя у окна, я с тоской поглядывал на серое небо: когда же, наконец, перестанет лить дождь и выглянет солнышко? Вдруг среди построек мелькнула голубая сорока и исчезла в саду. Вышел я осторожно на крыльцо и вижу: сидит сорока на плетне и внимательно заглядывает под навес сарая. А там, укрывшись от дождя, спит соседский пес, большой, кудлатый; клочьями висит на нем линяющая шерсть. Нырнула сорока под навес, на лету вырвала у собаки клочок шерсти и уселась на дерево — поудобнее уложить шерсть в клюве. Проснулся пес, недовольно огляделся кругом, но понять не может, кто это ему спать не дает. А тем временем сзади подлетела другая сорока и опять клочок шерсти вырвала у собаки.

Видит пес — надо искать убежище понадежнее, и понуро зашагал к дому, хотел залезть под крыльцо. Но сорока не теряла времени и успела-таки вырвать еще клок шерсти. Вздрогнул пес, весь подобрался, даже зубы оскалил, но головы не повернул. Знал, видно, что ничего ему не сделать с назойливой и ловкой птицей.

Я рассказал эту историю не случайно. Любители природы могут сделать полезные для себя выводы. Конечно, не каждому удастся увидеть гнездо голубой сороки или китайского скворца. Но каждый натуралист, собирая сведения о пернатом и четвероногом населении своего края, может пользоваться услугами «местного справочного бюро» в природе.

Очень верные справки дают нам обыкновенный скворец, полевой воробей и многие другие птицы.

Во время пребывания в Уссурийском крае меня интересовали не только млекопитающие и птицы, к которым я питаю особую любовь, но и другие животные. В долине реки Большой Уссурки я столкнулся впервые с амурским полозом. Эта неядовитая змея в некоторых случаях достигает около 2 метров в длину и бывает чуть тоньше руки взрослого человека. Амурский полоз настолько великолепен по изяществу рисунка и яркости окраски, состоящей из узких желтых полос по темному основному фону, что нельзя им не восхищаться.

«Какая замечательная змея, — подумал я, увидев в первый раз полоза. — Недаром змеиная кожа высоко ценится и идет на изготовление дорогих дамских сумочек. Обязательно нужно привезти в Московский зоопарк несколько экземпляров».

Ловить змей не очень трудно, а перевозить даже на дальнее расстояние много легче, чем других животных. В дороге их можно не кормить и не поить.

Для перевозки пойманных в Уссурийском крае змей я взял обычную старую вещевую корзину, набил ее наполовину сеном, сунул туда походные сапоги, сумку, патронташ и выпустил в корзину двенадцать полозов. Обшил корзину мешковиной и сдал в багаж по железнодорожному билету как домашние вещи. «Домашние вещи» прекрасно перенесли одиннадцатидневный переезд по железной дороге, благополучно прибыли в Москву и долго жили в террариумах зоопарка.

В том году в районе, где я путешествовал, змей было особенно много — настоящая змеиная напасть. Куда ни пойдешь — всюду змей встретишь. Внесет хозяйка охапку сена в избу, а в сене — змея. Поднимется суматоха, крик! Пойдут деревенские ребята на лодке кататься — и в лодке под лавкой, свернувшись кольцом, лежит крупная змея. Мне это было на руку. Как только услышу крик, бегу на место происшествия в полной уверенности, что найду легкую добычу. При этом обилии я решил оставлять для себя только самые интересные, крупные экземпляры.

Но особенно часто встречались мне змеи во время охоты. Иду я однажды по окраине болотистого мелкого леса и вдруг вижу, как под нависшими кустами медленно извивается длинное тело крупной змеи. Это оказался крупный амурский полоз. Добравшись до гнезда дикой утки, он схватил в пасть яйцо и давай его заглатывать. Яйцо большое, скользкое — никак в глотку не лезет.

Несчастная утка, отойдя от гнезда в сторону, прижалась к земле и тихо шипела. Я подошел совсем близко, но утка не обращала на меня внимания. Она не сводила глаз со змеи.

Мне стало жаль бедную птицу, и, осторожно срезав гибкий прут, я что было силы стегнул им полоза. Змея свернулась, как стальная пружина, и с молниеносной быстротой исчезла в траве.

Амурские полозы сильно вредят птицам, поедая птенцов и яйца. От змей страдают не только те птицы, которые гнездятся на земле, но и те, которые вьют гнезда на высоких деревьях.

Как-то раз, пробиваясь сквозь чащу уссурийского леса, я остановился передохнуть на краю старой гари. Оставалось пройти небольшой участок, но и этот короткий путь был нелегок. Густая трава поднималась выше человеческого роста, скрывая обгоревшие стволы деревьев, поваленные ветром после пожарища. Споткнешься о такое невидимое препятствие и падаешь ничком, а ружье, висящее за спиной, так стукнет тебя по затылку, что искры из глаз посыплются.

В травяных зарослях душно и жарко, как в бане. Тучи бесчисленных мошек и комаров наполняют воздух, с назойливым гудением лезут в глаза, рот, уши.

Я предвидел все эти удовольствия и решил немного отдохнуть, издали наблюдая за странным поведением птиц, которые и привлекли меня в этот уголок леса.

Вокруг старого дерева, поднимающего к небу свою засохшую вершину, возбужденно крича, летали ярко окрашенные птицы-широкороты. Им вторили, тревожно посвистывая, желтоспинные мухоловки. На ветвях беспокойно суетились серые китайские скворцы. Все птичье население, гнездившееся в дуплах и трещинах коры отжившего дерева-великана, было чем-то сильно взволновано. И мне хотелось узнать, кто виновник этого переполоха.

Внимательно наблюдая за птицами, я пришел к убеждению, что непрошеный гость находится где-то на стволе дерева. По-видимому, он перемещался с места на место, и в такие минуты поднимался невообразимый шум, затем на короткое время шум стихал и снова возобновлялся с особенной силой.

Я навел бинокль на ствол дерева и вскоре увидел медленно передвигающееся по стволу тело крупной змеи. Пользуясь неровностями коры и трещинами, полоз, извиваясь и блестя на солнце, настойчиво взбирался на дерево. Может, ему хотелось поскорее позавтракать птенцами, а может, он заметил мое приближение и хотел укрыться от опасности.

Сбросив с себя ружье и бинокль, я тоже полез на дерево вслед за полозом. Человеку трудно соперничать со змеей. Полоз достиг вершины дерева и забрался на самый конец сухой ветки. Последовать за ним туда я не мог: сухая ветка не выдержала бы моей тяжести.

• Предыдущая
• 7/78
• Следующая