Обитель Варн - Витич Райдо - Страница 9

обуявшую ее ярость. Варны смотрели на нее и улыбались.

— Новая игра? — спросила Тесс, подплывая к ней.

— Да, — прорычала Лесс и кинулась на сестру, желая загрызть ее и утолить свою

ярость. Та засмеялась, падая на осколки посуды. Рыч, решив принять участие в

затеянной сестрами игре, взвился к своду и с победоносным криком камнем ринулся

на них вниз. Но Смайх опередил его, стряхнув девушек на пол. Варн рухнул на стол,

так что затрещали дубовые ножки, и рассерженно рыкнул, сверкнув глазами на брата.

Тот с улыбкой пожал плечами, и как только обиженный Рыч кинулся к нему, резко

ушел влево, толкнув ему навстречу Урва.

В это время Лесс оставила сестру и поднялась, а Урва, встретившись с кулаком Рыч,

полетел на пол и сменил ее на теле Тесс. Пока они барахтались, то ли дурачась,

то ли пытаясь подняться, Май толкнула Лесс в спину, отправляя ее в объятья Мааон.

Началась потасовка. Крики, визги, воинственные кличи. Лесс только успевала

уворачиваться и раздавать ответные шлепки и удары. Тесс зависла над столом и,

посмеиваясь, глядела на драчунов. Туазин и Майгр с невозмутимой отстраненностью

пили нектар и тихо переговаривались, словно не видели и не слышали идущего

вокруг них боя. И тем не менее ловко избегали встречи с летящими в их сторону

осколками, стульями, блюдами, а так же кулаками, ступнями.

Лесс разошлась. В азарте боя ее покинули странные чувства и непонятные желания.

Она, смеясь, гонялась за Мааон, отбивалась чеканным блюдом от Май и Смайх и

норовила укусить Рыч. В итоге тот покусал ее, а Май вовремя подставила другое

блюдо, в которое с размаху и влетела Лесс. Падая, она придавила выползшего из-под

стола Урва и благополучно пристроилась на его туловище.

— Слезь, — зашипел он. Лесс хихикнула и неожиданно для себя укусила его в щеку.

Варн взвился и откинул нахалку на колени Бэф. Рука вожака тут же накрыла ее

горло и чуть сдавила его:

— Хочешь и меня укусить? — спросил он вкрадчиво, склоняясь над ней. Его лицо

ничего не выражало, но глаза весело блестели и ждали. На что ты способна? -

вопрошал его взгляд.

На все! — резцы сомкнулись на предплечье вожака.

— Ах, ты! — задохнулся он то ли от восторга, то ли от возмущения и попытался

оттолкнуть ее, но Варн извернулась и выскользнула из рук. Бэф засмеялся, и Лесс

замерла, зачарованно глядя на вожака. Раж игры сменился восторгом и жгучим

плотским желанием.

Смех Бэф смолк, он замер, исподлобья глядя на Варн. Их взгляды скрестились и

считали мысли. Губы Бэф тронула легкая усмешка, губы Лес дрогнули, призывая.

Минута, другая ожидания и главный Варн медленно встал и закружил по зале,

подходя все ближе к Лесс. Брачный танец Варн в исполнении вожака насторожил всю

компанию. Братья перестали дурачиться, сестры замерли. Ойко приподнялась с

кресла, готовая вмешаться и помешать. И лишь Лесс не понимала, что происходит.

Она пристально следила за Бэф, ждала и манила, но не делала и шага навстречу.

И вот вожак остановился напротив нее, откинув рубашку. За его спиной была ночь и

луна, что царствовала в это время суток, признала Бэфросиаста равным себе,

окружив его голову нимбом света. Пепельные волосы вожака стали серебряными,

сильное тело обмыло лунное сияние.

Да, он был прекрасен, но именно поэтому и оттолкнул Лесс, превратившись в ее

сознании из реального, могучего Варн в яркий, но глупый, никчемный постер. Но

вожаку не откажешь…

Бэф мгновенно понял, что настроение Варн сменилось, но уже не мог и не хотел

отступать. Его руки рывком освободили Лесс от одежды и прижали обнаженное тело к

груди, не встретив сопротивления. Казалось, можно идти дальше, но Бэф медлил,

всматриваясь в угасшие глаза, в равнодушие лица.

— Зачем же звала? — спросил тихо.

— Не знаю, — так же тихо ответила она, отводя взгляд. Бэфросиаст медлил минуту

и вот, разочарованно скривившись, оттолкнул Варн: он слишком хорошо помнит ту

ночь, с той Лесс, чтоб брать эту. Лесс подхватил Смайх, Урва подал ей одежду,

Тесс разочарованно вздохнула и обвила руками шею Рыч. Бэф вернулся к Ойко, Мааон

отвесил подзатыльник Коусту — веселье продолжилось.

Все уже давно угомонились и разбрелись по своим спальням, а Лесс все сидела на

подоконнике и наблюдала в открытое окно, как рассвет окрашивает небо в розовые

тона.

— Так и быть, я готов пустить тебя в свой саркофаг вновь, — пропел Мааон,

зависнув рядом с Варн у стены. Она лишь пожала плечами — ей было абсолютно все

равно, где спать, с кем, когда и как. И на него, и на себя, и на Бэф, и на этот

рассвет ей было ровно.

Пусто вокруг, почему же так пусто вокруг?

— Хи-и-и, — не сдержала ехидного смешка Люция, заметив черные зубы сержанта

Стокман.

Алиса криво усмехнулась: древняя, как развалины Пелопоннеса, шутка удалась. И

хлопот не много — заменить обычную зубную пасту и эликсир — специальной. Одна

окрасит, другой закрепит недели на две, минимум — ни смыть, ни стереть, разве

что — спилить…

Дело пяти минут, а сколько удовольствия?

Сержант шагнул к строю, встал напротив подруг и, вперив в лицо Люции колючий

взгляд, спросил:

— Вы что-то сказали, рядовая Маликова?

— Никак нет! — гаркнула та с подобострастием, вытаращив глаза для

подтверждения.

Алисия с трудом сдержала наползающую на губы улыбку.

Сержант повернулся к ней:

— А вы?

— Никак нет.

Стокман одарил разгильдяек злобным взглядом и качнул головой:

— Выйти из строя! Два шага вперед!

Раз, два!

— Пятьдесят отжиманий каждой, начали!

Смех тут же пропал. Девушки начали отжиматься, мысленно пообещав сержанту

отомстить на этот раз глобальнее и злее.

После полуночи на весь городок раздался грохот. Сержант напоролся на учебную

электро мину, встав на придверный коврик своей берлоги.

Алисия и Люция услышав взрыв, синхронно подняли головы с подушек и улыбнулись

друг другу, протянув ладони. Хлопок — класс, подруга!

И обе опять безмятежно спали. А кто там и на что напоролся — Аюрведа ведает…

Стокман бился в припадке: врач не мог подойти из-за высокого напряжения, что

гнуло в дугу его тело. Через час он пришел в себя и отполз в дом, чтоб в тишине

холостятского жилища придумать страшную кару шутникам.

Сержант, конечно, прекрасно понимал, чьими молитвами увеличиваются досадные

случайности и неприятности в его жизни, но поделать ничего не мог, кроме как

загонять двух отмороженных девиц до полусмерти, чтоб и мысли дурной не возникло,