Гарон - Витич Райдо - Страница 43

— Что ты делаешь? — хмуро и недовольно спросил эльф.

— Мы станем невидимыми, — заявила Яна, проглотив две ягоды, протянула пару эльфу. Тот пренебрежительно передернул плечами: не время и не место объяснять глупой, что морока морочит лишь того, кто с ней знакомиться.

— Ешь! Видишь, я уже невидима! — заявила девушка, пытаясь силой впихнуть в рот эльфа две ягоды. Тот просто дунул и ягоды улетели. — Я как лучше хочу! — возмутилась Яна. — Ты меня видишь? — вытянула руки, скривила рожицу. — Нет! И другие не видят, и отстанут от нас!

Эльф посмотрел ей прямо в глаза, отобрал меч и сунул в ножны за спину.

— Упрямец! — прошипела девушка. — Я же, как лучше нам обоим хочу.

— Не надо, как лучше, — попросил эльф. — Иначе будет хуже. Я же просил тебя молчать.

— Все, молчу… Съешь ягодку?

Авилорн скрипнул зубами и перешел на бег, крепко зажав руку жены в своей ладони. На голоса посторонних уже стекалось пополнение. Горринов стало слишком много, чтоб мечтать о беспрепятственном прохождении пути. Эльфу пришлось пару раз взмахнуть мечом, предупреждая их не подходить ближе, а, потом, и открыто пригрозить, требуя пропустить, очистив дорогу. В это время из толпы полетело, что-то круглое, бордовое. Свистнуло над ухом девушки, впечаталась в стену и растеклось. Яна пригрозила кулаком шутнику, уверенная, что ее не видят, и услышала в ответ недовольное гудение и свист уже трех `бомб'. Одна попала ей в грудь. Больно не было — противно. Во-первых, стало ясно, что их обстреливают какими-то вонючими мясистыми плодами, во-вторых, что невидимость понятие относительное, и явно не препятствует меткости стрелков.

Последовал еще один залп плодами, потом еще и еще. Яна, как ни пыталась увернуться, оказалась вся, от макушки до ног, в мякоти и противном соке, Авилорн же чист и не запятнан. Как эльфу это удалось, девушка не понимала, как не понимала, почему обстреливают именно ее, невидимую, а его, видимого, не видят? Она открыла рот, чтоб спросить и получила в него плод.

Ее шумное:

— Тьфу!!

Было воспринято толпой на ура. Ликующие горрины принялись буквально закидывать девушку. В это время на горизонте появился, наконец, проем-выход из негостеприимного города и Яна, вырвав руку из ладони Авилорна, схватила упавшие на пол плоды и обкидала ими толпу, страшно отомстив за унижение, а потом припустила вон. Оглушительный вой возмущения порадовал девушку, а чья-то дубинка сбила с ног. Из ворот Яну выволок эльф, спасая от следующей дубинки.

— Ноги моей здесь больше не будет! — злобно прошипела девушка, плюнув в проем, и получила плодом лицо.

Эльф подхватил ее за талию и бегом потащил в лес.

— Обратно пойдем, я в этот муравейник бомбу кину! — пообещала Сурикова, оглядываясь в поисках чего-нибудь увесистого, чтоб запустить им в город грубиянов и разнести его на части. — Гремлины!! — закричала, в итоге, ничего не найдя.

И увидела с десяток вынырнувших из проема горринов, что, видимо, решили преследовать беглецов, чтоб вернуть им оскорбление. Лица у них были злобные, а дубинки в руках внушительные.

Яна поняла, что рано возликовала и сейчас получит дубинкой в лоб, вырвалась из рук эльфа и припустила со всех ног, обгоняя Авилорна. Понеслась, не разбирая дороги, ломая ветки кустов, сбивая головой низко висящие плоды с ветвей деревьев. Запнулась о корни, упала в кусты, что росли, закрывая от глаз край обрыва, и поехала вниз. Перед глазами замелькали листья, ветки, трава, обалдевшие грызуны, жуки, коряги, корни, о которые она билась, переворачивалась и вновь летела вниз.

Басовитое:

— А-у-у!! О-о!!

Сменило визгливое:

— А-а-а!!

Девушку подкинуло об очередной корень. Она взметнулась вверх как ласточка и грянула вниз уже как топор, успев лишь заметить темную гладь воды внизу и взвыть, представляя, что сейчас будет. Река оказалась глубокой, а вода в ней ледяной. В темноте Яна пыталась сориентироваться и побыстрее вынырнуть, но видимость была нулевой, а сумка, утягивала вниз, не давая вплыть. В довершение ко всему, какая-то зараза принялась хватать ее за ноги и пихать в ягодицы. Девушка в панике и состоянии полного паралича всех систем многострадального организма, наконец, вынырнула, отфыркалась и увидела перед собой довольную морду тиррона. Он радостно взвизгнул и обдал девушку фонтаном воды в лицо.

— Идиот!! — с трудом, но душевно рявкнула девушка. Рептилия открыла рот, шваркнула языком по поверхности воды и, решив показать чудеса эквилибристики, приняв крик человека за выражения восторга от встречи с ним, взметнулся вверх. Он высоко подпрыгнул вытянувшись как стрела и показав четыре метра безмозглой комплекции жира, мышц, жабр и чешуи, во всей красе, грянул всем составом на тонну весом, в воду. Яну накрыла волна, она же и вынесла ее на берег, лицом и руками о камни и песок.

— У-у-у, — только и простонала, разглядывая зеленоватую гальку перед носом.

— Ты как? — участливо склоняясь над ней, спросил Авилорн.

Яна приподняла голову, вложив в устремленный на ненормального эльфа взгляд всю негасимую любовь к неизвестному науке виду придурков, и, со вздохом, вновь уткнулась лбом в песок. Жаль у нее не было сил дотянуться до его горла…

— Как только вернусь домой, запишусь в стадо воинствующих феминисток, — процедила, сплевывая песок.

— Это ваши животные?

— Да.

— Хищные?

— Да! Гарпии в расцвете!

Яна не знала, где они находятся. Она лежала на спине, головой на животе тиррона и лениво жевала грушу, не чувствуя ни ее вкуса, ни собственно своего тела. Она тупо смотрела на точки звездочек на темном небе. Приставучее чудовище уже не волновало ее. Он вздыхал и, то и дело норовил облизать девушку, на что та не реагировала. Плевать ей уже было на все разом.

Авилорн развел костер, пытался высушить обувь, одежду, вещи.

Яна покосилась на него и замерла, открыв рот, с грушей на полпути. Мерцающая в темноте кожа эльфа манила, голый торс, брюки что облепили стройные сильные ноги, вызвали глубокий вздох сожаления, что такое тело досталось полному идиоту, которым и воспользоваться грех, и не воспользоваться вроде, тоже.

Тиррон, приняв выставленный плод за приглашение к ужину, слизал его, одним движением языка прихватив и грушу и умыв слюной лицо и руку девушки.

Яна застонала, вытерев лицо рукой, закрыла глаза: к черту вас всех!!

.

Круг четвертый.

В небе бесшумно парила огромная птица с серо-белыми крыльями. Было тихо, светло и тепло.

— Я умерла? — шепотом спросила Яна птицу, и услышала приглушенный шум справа — Авилорн надел сапоги.

— Пора.

— Куда? — испугалась девушка и, вспомнив, скривилась. — Зачем нам ад и хаос? Мы уже в нем.

— Да, твой ад всегда при тебе. Но ты должна его пройти, чтоб победить, и освободить.

— Алю?

— Себя, — вскользь ответил эльф, пристраивая за спину ножны.

Яна вздохнула и с трудом села. По телу тут же разлилась ноющая боль, напоминая, что оно не железное. Циц! — приказала ему девушка и мужественно натянула на ноги сапоги. Поднялась, кряхтя и пошатываясь, и, придерживая вопящую от боли поясницу, выпрямилась с хрустом в позвоночнике. Огляделась: чего-то не хватало. А-а! Кого-то!

— Тиррон!

— Соскучилась?

— Нет! — отшатнулась. — Просто полюбопытствовала.

— За ним прилетала мать.

— Прилетала? Эта? — ткнула пальцем в небо, намекая на фланирующую над ними гигантскую птицу.

— Это карнар, смотритель приграничья. Мы на его территории.

— Нужно уходить, — смекнула Яна.

— Не мешает. Нрав у карнара суровый.

— И почему меня это не удивляет? — проворчала девушка, запихивая в сумку высушенные вещи. — Здесь кого не тронь — сердиты и суровы.

— Не нравится?

— А что, может?

— Почему нет? Во-первых — ты точная их копия, и глупо сетовать на собственное отражение. Во-вторых, в благостной тишине эльфийских просторов, в кругу доброжелательных родственников, тебе тоже не нравилось.