Банальная история - Витич Райдо - Страница 41

• Предыдущая
• 41/81
• Следующая

Нет, его откровение меня не шокировало, но насторожило и заставило задуматься — что же еще я не знаю? Что придумала себе, выдавая за действительность, что не замечаю, не желая признать наличие? А может, я придумала каждого из тех, кого люблю? И каждого отшлифовала, как камень, превратив в произведение искусства никчемный, холодный кусок неживой природы.

И боялась дышать, спугнуть откровения. Мне было интересно, что еще скрыто во мраке чужой души? Впрочем, ведь не чужой — девять лет вместе и, кажется, что все знаешь о каждом дне, о каждой мысли, о каждом проблеске желания… И ошибаешься.

И подумалось — что же тогда скрыто в недрах родных мне душ? Тех, что я знала, как свою. Или это опять иллюзия, самообман? Желаемое, принятое наивной девочкой за действительное?

— Знаешь, когда я понял, что не могу без тебя? Не просто не могу, а еще и не хочу. И не буду. Понял, что влип, влюблен по самые аксоны, как мальчишка, как…Ромео и не снилось. Ты пропала тогда. Раз — и нет. Одно — твои командировки, а другое, когда сегодня ты рядом, а завтра вдруг тебя нет. И не знаешь, где взять, что с тобой и как? Неделя прошла, вторая. Я спать не мог. Веришь? Да я сам себе не верил! А в душе, словно кактус вырос, и вот колет и колет, ни минуты покоя. Мысли шалые табунами ферментируют. И хоть бы одна радужная! И ревность, и страх… А вдруг — бросила? Вдруг другой появился? Вдруг я больше не нужен, мы больше не увидимся? А еще братья твои. Сергей. Спрашиваю: "Где она"? "В баре с Вадиком. Чао, мальчик, пасись вольно". Алексей просто отрезал любое желание спрашивать: "Не ваше дело, молодой человек. И перестаньте насиловать наш телефон"! А Андрей играл, до сих пор простить его за это не могу. Минут десять мог за нос водить и кругами без темы: "А? Что? А зачем она вам? Что передать? Что, что? И сильно нужна? И давно? И надолго?…" Сволочь!… Да бог с ним. Я тогда весь извелся, про гордость забыл и про остальное. Пришел к подъезду и сел. Пост занял. Думаю, придешь с Вадиком, я тебе хоть «здравствуй» скажу. Не пришла. До двух ночи сидел — тебя нет. С семи утра до трех — тоже нет. И понял — врут мне твои братья, случилось что-то. С тобой. Ты…

….Он пошел напрямую к Шабурину-старшему, открыл дверь ногой от переизбытка чувств, ввалился в кабинет и вместо «здравствуй» заявил с порога:

— Где Аня, Алексей Дмитриевич? Вы ее скрываете от меня? По какому праву?

Мужчина с минуту смотрел на нахала, решая взашей погнать или много чести — сам пойдет. И кивнул головой: очистите помещение!

— Не мечтайте! — упрямо заявил Олег. — Я никуда не уйду, пока вы не скажете, где Аня! Буду стоять хоть весь день, хоть всю ночь. Месяц! Мне все равно! Захотите выгнать силой — попытайтесь. Драться я с вами не буду, но обещаю, что вернусь и опять встану на это место и останусь здесь жить, если понадобиться! Буду действовать вам на нервы, пока вы не ответите!

Алексей встал из-за стола и подошел к парню. Оглядел с ног до головы и снисходительно махнул рукой на стул:

— Садитесь.

— Я постою, — сбавил тон Олег, значительно смутившись.

— Нет, нет, садитесь. Разговор у нас будет долгий и не совсем приятный. Для вас. В принципе вы правы, не стоит его откладывать, — и как только Олег сел, уточнил. — Сколько вы уже встречаетесь с Аней?

— Почти два года. А в чем дело? Какое это имеет значение?

— Не надоела? Сменить подружку не желаете?

— Издеваетесь?! — рассердился парень.

— Ну, ну, тихо. Не стоит нервничать по пустякам, — Алексей сел напротив, облокотился на стол и спинку стула и спросил: Так — не надоела? Все устраивает?

— Все! Командировки только напрягают.

— Командировки?…Значит, вот что она вам говорит. Что ж, неплохое объяснение.

— Чему?! На что вы намекаете?

— Я не намекаю, молодой человек, я пока думаю, можно ли вам верить? Готовы ли вы сохранить нашу беседу в тайне или отличаетесь повышенной болтливостью. В последнем случае, естественно, разговор не состоится. Впрочем, если вам и вздумается его пересказать, Аня вам не поверит, а вот я обязательно найду способ убрать вас из ее жизни навсегда. Незамедлительно. Ясно, нет?

— Ясно. Обещаю сохранить его в тайне.

— Что ж, надеюсь, не обманете. А и обманете — бог вам судья…и я.

— Не нужно угроз, Алексей Дмитриевич. Это смешно. Скажите, в конце концов, что с Аней?

— Ни в какую командировку она не уехала. Не ездила и никогда не поедет. Это исключено.

Олег потрясенно уставился на Шабурина. Он не хотел верить, боялся. Ведь поверить, значит усомниться в честности той, которую любит. И подтвердить свои самые худшие опасения. Но он и предположить не мог, что те напрасные, надуманные тревоги — ничто по сравнению с правдой.

— Аня очень больна. Смертельно. С рождения. Правд, а, диагноз был установлен много позже. Болезнь Верльгофа. Хотя, я считаю, что это тромбопатия Виллебранда. Но мои коллеги обозначили первое, что проще и понятнее. Однако, так же, как и я, не исключают второе. Разница, знаете ли, не большая, в конечном счете. И за то, и за другое говорит масса симптомов… Знаете, о чем я? Как, курс по гемотологии усвоили? Нет? Естественно, зачем утруждать свое серое вещество излишними знаниями. Обременительно, да? Хорошо, разъясню и постараюсь не забивать ваши извилины излишней терминологией. Этиология болезни неизвестна, но есть версия о химическом воздействии на организм будущей матери, что и приводит к врожденному нарушению системы свертываемости крови у новорожденного. Количество тромбоцитов минимально и они не зрелы, нейрофилы и кровяные пластины созревают крайне медленно. В стерильном пунктате повышенное количество мегакариоцитов, причем молодые формы и с избирательной аплазией… В общем, в любой момент может начаться кровотечение, выпот в слизистую, внутренние органы, головной мозг. Поэтому Ане категорически запрещено волнение, напряжение, что физическое, что моральное, дабы не спровоцировать обострение и кровотечение. А они случаются спонтанно и проходят по типу неукротимых. Поэтому четыре раза в год Аня лежит в больнице и повышает уровень тромбоцитов, и так из года в год. Ну-с, не утомил вас лекцией из курса по гематологии?

Олег молчал, потрясенно рассматривая мужчину. Он не мог поверить в услышанное, сложить страшную клинику предъявленного заболевания с желанным, родным образом Анечки. И подумалось, что лучше б она действительно ушла к другому, но жила.

От этой мысли Олега обуял страх, холодом пробрав до тех самых, кровяных телец.

— Потеряли дар речи? Понимаю. Ничего, подумаете и поймете, что Аня вам не пара. Рожать категорически нельзя, волноваться тоже. Проще изложить, что можно, чем каждый пункт из длинного списка того, что ей нельзя. Вам нужна такая подруга? Хотите нянчиться? То нельзя, это — нельзя и ежедневно, ежечасно жить под страхом того, что она умрет.

— Я люблю ее, — просипел Олег.

— Это довод? Положим. Но насколько сильно вы ее любите? Сможете ли вы стерилизовать себя ради нее?

Олег окончательно впал в ступор: что за бред несет Шабурин?

— Что вы так смотрите на меня? Не понимаете, зачем? А за тем, что иначе вам нечего делать рядом. Беременность не просто противопоказана — строжайше запрещена. Об аборте и речи не может быть. А родов просто не будет. Маточное кровотечение, в ее случае, остановить невозможно, не используя радикальных методов. Шансов 1 из 100. Мне ли вам об этом говорить? Вам, молодому специалисту, без пяти минут доктору. Вы у нас по хирургии специализируетесь? Спросите у опытных коллег, поинтересуйтесь.

— Господи, что вы несете?!

— Несут из магазина, молодой человек, а я объясняю. Шокировал вас? Ничего, потом спасибо скажете, когда уясните, что ваши отношения с Аней бесперспективны и не имеют серьезных оснований для продолжения. Что ж, надеюсь, вы поняли меня. Не стану вас задерживать. Надеюсь — прощайте.

— Где Аня?

— Вы опять за свое? Зачем вам она? Из чистого упрямства? Да поймите вы, глупец, если девушка не нашла нужным сообщить вам о состоянии своего здоровья, значит не считает ваши отношения серьезными, а вас достойным…

• Предыдущая
• 41/81
• Следующая