Игры с призраком. Кон второй. - Витич Райдо - Страница 16
- Предыдущая
- 16/46
- Следующая
И хотелось со всеми перезнакомиться, себя показать, на брата внимание обратить — воин-то он вам вровень!
— Репей тебе на язык! — не выдержал Трувояр, передал мальчика соседнему дружнику.
Халена отвернулась: нет, никого ей Трувояр не напоминает кроме доброго товарища.
— Чиряк у постреленка на антересном месте, — усмехнулся Гневомир. — Сейчас и Гудаяра проймет балаболка непоседливая.
Правда, пяти минут не прошло: взвыл мужик и передал разговорчивого мальчика впереди идущему воину.
— У-у-у, — протянул Гневомир озабоченно. — Давай-ка, Солнцеяровна, во главу рати перебираться, а то скоро нам Трувояра родича передадут.
И рванул вперед, наддав коня, Халена за ним. Встали впереди отряда, пока Лютабор с гонцом поляничей разговаривал. Следом Миролюб присоединился, только слева от Халены пристроился, недобро зыркнув на Гневомира: ужо припомню те забавы молодецкие!
Девушка хмыкнула: дети!
— А скажи, Солнцеяровна, как оно там? — кивнул Гневомир вверх.
— В небе, что ли? — озадачилась.
— Ну-у.
— Птицу встретишь, спроси, а я не больше тебя знаю. Видишь, по земле хожу. Здесь тоже красота смотри какая, — кивнула на исполинские сосны, мох у корней, заросли малины. Сказочная природа. — Заповедник для Феи.
— Чаво?
— Чаво, чаво! — передразнил Миролюб. — Не для тебя, дурилы, сказано.
— Ты че лаешься? — удивился парень. — Аль в зубы давно не получал?
— Так, хорошо! — развела руками Халена, придерживая побратимов. Недолго им от ума большого друг на дружку кинуться. Вот забавы у мужчин — подерутся, покусаются, а потом из одной мисы едят, один каравай надвое делят да одним плащом укрываются. — Что вы все делите, понять не могу?
И вдруг свистнуло что-то, в грудь ударило. Халену качнуло назад. Не поддержи побратимы, ринулась бы вниз с лошади. Парни остановились, Гневомир правую руку, а Миролюб левую подняли. Встал отряд, тихо стало за спиной друзей.
Халена волосами тряхнула, грудину ощупывая — что это было? Уставилась на погнутую бляху — подарок Лебедицы и брови на переносице свела — неужели стрелу кто пустил? Вмятина-то в чеканке, как от жала. Вскинула взгляд на побратима: а у того лицо, что туча хмурая — черно и гневливо — взгляд такой, что не сдержать. На Миролюба глянула. А он стрелу с земли поднял, сунул ей в руку и вперед поддался, собой девушку прикрывая. За спиной свистнули — Лютабор дружников в разведку отправил.
Гневомир, глухо зарычав, направил коня вперед, копируя маневры побратима. Да Халена не дала — поняла уже, что к чему, потому и не хотела, чтоб друзья за нее свою грудь подставили. На нее стрелу ковали — ей пусть и достается. Пустила лошадь по дорожке.
— Халена, язвить твою, куды?! — зашипел Гневомир, пытаясь удержать шалую.
Та лишь сильней Ярую наддала. Пара бегов и стало видно впереди меж просветами стволов да еловых лап, черного всадника. Он стоял, не скрываясь — тетива арбалета натянута, того и гляди, вторую стрелу пустит. Но не то Халена видела — воина закаленного. В осанке, во взгляде, в лице обветренном, в снаряжении, мирянам неведомом — виделся муж именитый, не вор простой, не подсыл глупый. Профессионал. Кто он: чьего роду, племени, зачем явился по ее душу — она не знала, но чуяла, что и сам он тому теперь не рад. Медлил стрелу пустить. Смотрел на Халену пытливо, задумчиво. Та ждала спокойно — что дальше делать он будет? Может пару минут смотрели в глаза друг другу, может пару секунд.
И вот чуть опустил оружие мужчина, пустил стрелу. Под передние копыта Ярой воткнулась.
Девушка усмехнулась — упредил: стой и жива останешься?
И увидела ответную ухмылку. Кивнул, словно поклон положил, развернул коня и не спеша прочь удалился.
— Ты и я одной крови, — прошептала Халена ему в спину. — Недоразумение закончено.
— Ах, ты гадюк!! — взвыл Гневомир, узрев врага. — Порву вора!!
— Стоять! — рявкнула Халена, осаживая побратима. Перехватила поводья. — Стоять, говорю!!
— Да ты что?!! Уйдет ведь веред!!
— Пускай.
— Да ты сказилась, воительница!!…
— Пускай уходит.
— Он тебя чуть не убил!! — навис над ней парень, от переизбытка чувств себе по лбу постучав. — Чуешь аль нет?!
— Хотел бы убить — убил бы. Но он предупреждал.
Миролюб вытащил стрелу из земли, придирчиво оглядел и заметил:
— Каленая. На зверя кована. Правда Халены.
Гневомира перекосило от злости:
— О чем баите?!!
— Успокойся. Мы со стрелком друг друга поняли. Он по чести сказал, я по чести отвечаю. Не срами меня. Пускай уходит.
Миролюб пытливо прищурился на девушку: понимаешь ли, что на волос от смерти была?
`И что'? — ответила взглядом.
— Мы все смертны. И смерть у нас одна, и жизнь. И честь тоже! — бросила, глядя в чащу, куда ушел Черный. Гневомир плюнул с досады, рванул поводья из руки Халены и наддал коня, надеясь еще настичь ворога. Халена больше удерживать не стала, уверена была — тот, кто в нее стрелял, был воином хитрым — пять минут форы и не сыскать его ни человеку ратному, ни зверю лесному. Исчезнет, словно призрак, растворившись в чаще.
К ним Лютабор подъехал, взял стрелу из рук Миролюба, оглядел и протянул:
— Роски никак балуют.
— С чего взял? — полюбопытствовала Халена.
— Чую.
— Роски с роду пути к нам не ведали. Не-е, — качнул головой побратим. — То лютичей дело. Они насечки делают, да и черен был подсыл, что ликом, что одёжей. Лютич, чтоб мне провалиться.
— Угу, — согласился с ним Горузд, подозрительно на девушку щурясь.
— А какая разница? — пожала плечами Халена. — Может дальше пойдем? Или до вечера загорать под соснами будем, обсуждая вооружения других племен, в угадайку поиграем?
Мужчины хмуро уставились на нее.
— Без ума ты, девка, и страха не имаешь, — то ли с уважением, то ли с укором сказал Лютабор и коня в обрат развернул. Свистнул, призывая остальных.
Миролюб стрелу в джирид сунул:
— Князю покажу, — буркнул угрюмо.
— Не вздумай. Расскажешь ему, что было — разговаривать с тобой не стану! — заявила Халена.
— Почто?
— Ему без меня головной боли хватает. Да и незачем ему мыслительный процесс всякими недоразумениями забивать.
Миролюб зло усмехнулся:
— Ладно-ть, сам поквитаюсь, ужо будя вору забава.
— Угу, — хмыкнула Халена: в том, что они увидятся, она сильно сомневалась. Другое ее заботило — арбалет незнакомца.
Отряд пошел дальше, выслав вперед дозор. Миролюб и на шаг от Халены не отходил, внимательно округ поглядывал, сторожась. И остальные дружники начеку были. Ни болтовни больше, ни смеха не слышно. Даже Нежан притих.
Час прошел, не меньше, прежде чем Гневомир явился — взмыленный, злой. Пристроился рядом и давай сыпать ругательства, в лес поглядывая, на Халену шипеть: почто бронь не вздела. Потом Миролюба пытать принялся:
— Ты аспида энтого зрил?! Запомнил?!
— Ну? — буркнул тот.
— Сыщем гадюку! Ужо я ему задам!
— Ты его не запомнил? — порадовалась Халена.
— Черен он.
— Не-а — белый.
— Черный!… А сам тож черен.
— Белый, а сам черный, — давай путать побратима. Тот насупился:
— Ты мне голову не морочь: черен он был! Лютич, не иначе!
— Нет, белый, скажи, Миролюб, и большой как горец.
Парень укоризненно на девушку глянул:
— Бел али черен, все едино сбег. Да недалече. Встренимся.
Гневомир согласно кивнул, приосанился:
— Достанем. Князю обскажем…
— Только слово произнеси: тут же посестру потеряешь. Знать тебя не буду, обижусь смертельно!
Гневомир ресницами хлопнул озадаченно: это как? За что ж немилость такая?
— Мы-то смолчим, хоть и не правая ты рот нам закрывать. Но Лютабор да другие не смолчат, как было обскажут, — заметил угрюмо Миролюб, не глядя на Халену.
— А что было? Баловался кто-то, стрелу пустил. Бывает.
— Угу, — дружно кивнули парни. — Князю о том и поведаешь, — добавил Гневомир.
— Не о том вы думаете. Стрелок — человек: синий, белый, черный — без разницы, а вот оружие его очень примечательно. О нем печалиться надо.
- Предыдущая
- 16/46
- Следующая