Мое бурное прошлое - Хендерсон Лорен - Страница 2

• Предыдущая
• 2/78
• Следующая

Том явно решил меня снять и одним своим намерением купил меня с потрохами. Он был как большой сочный ломоть мяса, в который можно вонзить зубы, но который не прокусишь насквозь. Пока я спорила с собой по поводу обета не связываться с барменами, Том откинул со лба прядь густых светлых волос и сообщил:

– Я больше не работаю в «Самсаре».

– Да? – осторожно спросила я.

– Ага. С меня хватит. Теперь вечеринки устраиваю. Вот эту, например.

– Надоело запоминать, что пьют всякие там рекламщики? – не смогла я удержаться от насмешки.

Ладно, устроитель вечеринок – это куда ни шло.

– Из меня бы все равно не получился хороший бармен, – сказал он весело. – Я столько бутылок кокнул, жуть! А на одном мальчишеском обаянии далеко не уедешь.

– И смешной вдобавок, – вырвалось у меня.

– Вдобавок? К чему?

Я оглядела его – снизу вверх. Он был замечательно долговяз. Так и подмывало сообщить ему об этом. Но, похоже, тогда я рисковала нарваться на смущение.

– К умению смешивать отличный мартини, – усмехнулась я.

– Неужели помните? – Том был до жути польщен. Господи, до чего же он похож на щенка, который унюхал, что у тебя есть для него угощение, и теперь суетится у твоих ног, высунув язык в предвкушении! Ну кто сможет отказать такому существу в крупице любви?

– Да уж, помню, – ответила я.

И правда, в памяти наконец всплыли и эта взлохмаченная соломенная челка, и эти неуклюже-завораживающие движения.

Я увидела, как из лифта выходит Джемайма, ресторанный критик, с которой я давно собиралась поболтать.

– Прости, мне тут нужно кое с кем перекинуться словечком, – сказала я Тому, глядя на Джемайму.

– Ладно. Приятно было повидаться. Останетесь на банкет?

– А как же.

Держу пари, он будет меня искать. А если нет, то я уж постараюсь, чтобы мы якобы случайно столкнулись лбами. Улыбаясь, я двинулась навстречу Джемайме.

– Это еще кто? – спросила она, провожая Тома цепким взглядом. – Где ты откапываешь таких симпатяг, Джульет?

Я пожала плечами:

– Всего лишь бывший бармен. – На сей раз я сказала правду.

– А-а!

Как я и думала, Джемайма сразу потеряла к Тому интерес. Дело не в том, что такие профи, как я, не интересуются барменами, официантами и прочей подобной братией лишь потому, что они якобы не нашего круга. Ну да, мы бы не завалились с ними в койку на трезвую голову, а случись такое, не стали бы трезвонить о своей победе. Эти предосторожности отнюдь не снобизм, а ограничения, которые диктует карьера. Женщине не пристало трубить о том, что она имеет всех подряд, особенно обслуживающий персонал. Что дико несправедливо. Вот мужики могут трахать официанток пока не позеленеют, и никто даже глазом не моргнет.

Даже после того, как я поведала Джемайме о шикарном бельгийском шоколаде, который как раз сейчас я продвигала на рынок, довольная улыбка никак не желала сходить с моего лица. А все из-за Тома. Его очевидное желание встретиться распалило меня.

– А ты стала гораздо приветливее, как узнала, что я теперь менеджер, – усмехнулся Том позже, когда мы бесцельно слоились с ним по банкетному залу.

После церемонии награждения зал являл собой пепелище. Столы завалены объедками роскошных некогда яств, мороженое крем-брюле подъедено, десертное вино выпито, кексы и кофе уничтожены, скатерти заляпаны, а сигаретные бычки торчат отовсюду, что хоть немного напоминает пепельницу. Как будто в зале устроил привал Аттила со своими варварами. В воздухе колыхалась дымовая завеса.

Я прикончила свое крем-брюле. Еда на банкетах обычно не ахти, даже на кулинарных церемониях награждения. Но мы, алчные рекламщики, желая вознаградить себя за то, что весь день без устали налаживаем связи и вообще лезем из шкуры вон, имеем привычку пожирать все подряд.

Том выследил меня, когда я расправлялась с мороженым, и подкрался с двумя бокалами мартини. Это явно была не просто любезность: во-первых, он помнил мой любимый напиток, а во-вторых, явно желал порадовать меня. Что может быть приятнее, а? Ну разве что сэндвич из двух языков. Двадцатипятилетние парни просто бомбы замедленного действия. Все попытки смотреть на них как-то иначе изначально обречены. Я давно и с радостью приняла эту философию и готова скорее сдохнуть, чем послать молодняк к черту.

– М-м, недурно, – сказала я, потягивая мартини.

– «Бомбейский сапфир», – сообщил Том. – Слышал, ты захомутала Лайама О'Доннела. Поздравляю! Спорю, все рекламщики воют от зависти.

Я скромно кивнула.

– Рада это слышать.

Выпитое давало о себе знать. Голова, похоже, насквозь пропиталась алкоголем. В дальнем углу зала, за стеной из табачного дыма, я разглядела мою лучшую подругу Джил. Она сидела за столиком и с кем-то болтала. Судя по ее жестам, Джил спрашивала, не станет ли собеседник возражать, если она заграбастает его крем-брюле. Человек покачал головой, ткнув в свое огромное пузо. Похоже, Джил решила пуститься во все тяжкие: перед ней уже стояли две пустые розетки.

Джил и прежде-то не была худышкой, а с тех пор как вышла замуж, начала планомерно набирать вес. Полнота ей шла, но Джил от этого было мало радости. Что тут удивительного? В современном обществе девушки должны напоминать грудастых мальчишек. Джереми, муж Джил, успокаивал ее как мог. Говорил, что это, так сказать, профессиональное и что любимой женщины должно быть много. «Какая гармоничная пара», – думали вы, глядя на этих двоих. Да, вполне гармоничная, если забыть про секс. Я невольно поежилась. По моему убеждению, замужество означает конец развеселой жизни. А потому оно даже призрачной тенью не маячило на моем пути. Я легко шла по жизни, срывая розовые бутоны.

– У тебя пустой бокал, – сказал мой цветочек. – Давай принесу еще?

Просто поразительно, как быстро исчез мой мартини.

– Попозже, – ответила я.

Сейчас бы немного химии, чтобы прочистить мозги. Я оглядела Тома, соображая, какая от него польза. Очень милый и очень сексуальный. Мне не терпелось прибрать его к рукам. Должна сказать, мужчины – мое хобби. И отличный способ скоротать вечерок, который иначе уйдет на бесконечные сплетни. В банкетном зале пристойных мужиков было раз, два и обчелся, поэтому нас, вероятно, уже заметили все – чертовски приятная мысль. Я ужасно тщеславна. Решено, буду флиртовать с Томом весь вечер. Пусть потом все судачат о новой победе Джульет. К тому же тогда я не стану мучиться угрызениями совести из-за того, что проглотила за вечер тонну мороженого. Пусть я и не самая стройная девушка на этом празднике жизни, зато у меня под боком самый славный и самый молодой самец. Отлучись я в туалет хоть на минутку, и кто-нибудь непременно наложит на него лапы, и мне потом придется заявлять о своих правах. А может, и пустить в ход кулаки.

Слова вырвались сами собой:

– Не хочешь по дорожке кокса?

И вот мы в номере Тома. Он оказался ближе. И, как полагается, был точной копией моего, с той лишь разницей, что располагался четырьмя этажами ниже. Из-за сходства интерьера я тут же почувствовала себя как дома. Скинула туфли, запрыгнула на диван и, поджав ноги, аккуратно высыпала кокаин на стеклянный столик. Пару часов назад я не менее ловко проделала то же самое в своем номере.

Том приглушил свет, включил телевизор и со смущенной ухмылкой пробежался по эротическим каналам, которые заказал перед тем, как въехать в номер, и присоединился ко мне. Меня тут же потянуло к нему. Замечу, потянуло в буквальном смысле: под его весом диванные подушки просели, и я буквально скатилась в образовавшуюся яму. Кстати, я предпочитаю иметь дело с мужчинами, которые заметно крупнее меня. У меня даже есть правило – никогда не встречаться с теми, в чьи джинсы я не могу влезть.

Взгляд Тома, прямой и опасный, как лазерный прицел, сверлил мне щеку. Желая отвлечь его, я постучала по столу:

– Эй! Вот лекарство.

В конце концов, именно такова была тема нашей встречи, и я решила не отклоняться от нее.

• Предыдущая
• 2/78
• Следующая