Невеста на продажу - Хенке Ширл - Страница 37

• Предыдущая
• 37/88
• Следующая

У нее хватило наглости подмигнуть Виктории, когда она проходила мимо нее! Тори поборола в себе желание схватить актрису за искусно уложенную прическу и выдернуть несколько заколок. А может, и выбить несколько зубов! Ужаснувшись своей вульгарной и явно ревнивой реакции, она с горящими щеками повернулась к Рису.

Стоддард, утратив напыщенность, произнес:

— Я действительно думаю… то есть моя жена и дочь действительно нуждаются в отдыхе. Рис. Я провожу их в их номера.

Рис посмотрел на Тори и увидел ее эмоциональное состояние со смешанным чувством тревоги и веселья. Она ревновала — это хороший знак, но она была и уязвлена. Плохо уже то, что его прошлые отношения с Флавией и связи с Блэки стали известны, но еще хуже было то, что актриса охмурила также Лафтона. Хедда была взбешена, а Тори выглядела потрясенной и подавленной неверностью отца.

— Стоддард, я позабочусь о том, чтобы посыльный внес наш багаж. — Он повернулся к Тори и одарил ее доброжелательной, но кривой улыбкой. — Итак, до ужина, любовь моя.

— Может быть, тебе лучше посмотреть поучительный спектакль мисс Голдшток вместо того, чтобы ужинать с нами? — колко заметила Тори.

— Тори, я уже видел игру мисс Голдшток. Не успела она отреагировать, как он подхватил ее руку и поцеловал твердыми, теплыми губами.

— Пока.

Хедда пронзила его взглядом, но ничего не сказала, и Стоддард повел женщин к лестнице.

Проследив за доставкой багажа, Рис решил нанести визит Блэки Драго в его салуне «Ведро крови». Там мало что изменилось за несколько месяцев, которые прошли со времени его последнего посещения Денвера. Он остался таким же шикарным и шумным и походил на «Голую правду», включая оборудование и меблировку, заказанных в магазинах Лоринга. Изменилось одно — в Денвер возвратилась Флавия Голдшток.

Он подошел к бару, приветствуя старых друзей и посетителей.

Большой лысый бармен широко улыбнулся ему, обнажив зубы:

— Привет, Рис. Тут многое изменилось с тех пор, как ты здесь работал, а потом уехал со своим кушем. Похоже, что твои деньги не пропали даром. Босс наверху. Он тебе лучше расскажет, мне здесь не все видно.

— Спасибо, старина Джоб. — Он стал подниматься по длинной лестнице с низкими ступеньками в личную квартиру Блэки и, подойдя к ней, постучался в тяжелую дверь орехового дерева.

— Войдите, — крикнул Драго. Погрузившись в подсчеты доходов за минувший вечер, он, даже не взглянув на вошедшего, рявкнул. — Ну? Что надо? Говорите!

— Ты не меняешься, старый ирландский плут!

— Рис! — Пожилой мужчина вздернул голову. Он явно обрадовался, увидев своего молодого протеже. — Запылился слегка в дороге, но сразу видно — процветаешь. Что тебя опять привело в Денвер? Знаю, что заем тебе не нужен.

Они сердечно пожали друг другу руки, и Рис пододвинул стул к большому письменному столу, заваленному бухгалтерскими книгами и всякой всячиной.

— Сопровождаю свою невесту в магазины Лоринга. Она обставляет наш новый дом в Старлайте — и покупает приданое.

Глаза Блэки расширились, он хлопнул себя по колену.

— Женишься, да? Я слышал, что ты выиграл салун и даже наткнулся на серебро. Похоже, ты решил остепениться. Кто же эта счастливая дама?

— Она леди, и настоящая. Виктория Лафтон. Конечно, мне могло бы больше повезти с родичами, но… — Он философски пожал плечами.

— Неужели каждый мужчина может поглупеть настолько, что захочет жениться? — причмокнул Блэки. — Ты только что спрыгнул с одного из коптильных вагонов генерала? — спросил он, осматривая задымленную одежду Риса.

— Да. Мы только что сняли номера в «Америкен Хаус».

— Странно. Я видно разминулся с вами всего на несколько минут, Я только что обедал в их ресторане. Помня о прежнем увлечении Риса Флавией, он не стал больше ничего говорить, а ждал, проявляя осторожность.

— Знаю. Твоя спутница случайно встретилась со мной… и Лафгонами в фойе отеля. Блэки поморщился.

— В нее то и дело сам черт вселяется.

— Лафтона она знает еще по Старлайту, — заметил Рис.

— Так, значит пудинг становится все толще, — вздохнул Драго.

— Когда она возвратилась в Денвер? Я думал, что она счастлива с миллионером из Сан-Франциско, — цинично заметил Рис.

Блэки пожал плечами.

— Ей всегда кровь заменяла жирная краска. Надоедает жить в одном месте, как я думаю. Или надоел он. Она собрала целую труппу артистов. Гастролировала повсюду от побережья до Миссисипи. Вернулась в Денвер через несколько недель после твоего отъезда.

— Зачем ты с ней связался? Ты же знаешь, что она из себя представляет, — спокойно произнес Рис. Теперь цинично улыбнулся Блэки.

— Ну, я-то знаю, что она из себя представляет, достаточно хорошо. Поэтому у нас все в порядке. Ни она, ни я не питаем каких-то иллюзий.

— Она же артистка, Блэки. Она создает иллюзии. Не позволяй ей делать тебе больно.

Драго усмехнулся с терпимостью умудренного годами человека и ответил:

— Знаю, что она достала тебя, дружище. Тебе преподнесли урок, как вислоухому щенку. И если ты смог разобраться в этом в двадцать семь лет, то неужели ты думаешь, что я не смогу сделать того же в свои шестьдесят пять? Намекала ли она на восстановление связи?

Рису было явно не по себе.

— Прямо не намекала. Думаю, что больше всего ей хотелось бы насолить Стоддарду и Хедде, но… черт, Блэки, не знаю, что она может выкинуть.

— Но ты-то сам знаешь, что собираешься делать. Могу поставить свой салун на то, что свои дела ты будешь делать не с какими, как Флавия Голдшток!

Рис рассмеялся, а потом опять стал серьезным.

— Теперь я легко преодолею чары Флавии.

— Из-за леди, на которой ты женишься?

— Увы, не в том понимании, которое ты в это вкладываешь, — произнес со вздохом Рис, — перед которым уныло маячила перспектива холостяцкой жизни до декабря.

Блэки налил отличного коньяка, чтобы утешить своего юного друга, и они, поделившись новостями, пустились в воспоминания о былом.

Тори крутилась в постели, потом отказалась от тщетных попыток заснуть. Поездка из долго лелеемой мечты превратилась в ужасный кошмар. Думать о том, что ее собственный папа и этот… этот бабник, за которого се заставляют выйти замуж, оба были связаны с этой потаскухой Голдшток! «Какое унижение для мамы! И еще большее унижение для тебя самой», — говорил ей внутренний голос. Самое скверное было в том, что она ревновала к этой красивой, опытной женщине! Сначала Тори не могла признаться в ревности, но вынуждена была признать эту истину, когда за ужином сидела рядом с Рисом, пытаясь оградить себя от его дразнящего очарования. У Риса была любовная связь с актрисой, женщиной старше его на много лет, с женщиной, которая все еще находила его привлекательным. А Флавия нравилась ему?

Рис лежал поперек широкой кровати в своем номере гостиницы, придерживая бокал на голой груди и уставившись в потолок. Один язычок газового светильника мерцал на дальней стене и яркая луна лила через занавеску свой профильтрованный свет. Ужин прошел кошмарно. Поверхностная любезность Хедды была на исходе. Тори ревновала и злилась из-за Флавии. Несомненно, Лаура сочла бы ревность хорошим предзнаменованием. Если ты только он оказался со своей невестой здесь, в Денвере, один, без ее родителей. Он вздохнул. Приличия не позволяют, да и Тори не согласилась бы. Если бы она прямо сейчас пришла к нему, то не была бы дамой его мечты. «Ты не можешь получить сразу и то, и другое, старый развратник». Если бы только не пришлось так долго ждать бракосочетания. Он отхлебнул виски и решил дать Кэсс четкие указания: быстрейшая доставка всех предметов, независимо от стоимости перевозки!

Но если реально смотреть на вещи, то нельзя и надеяться, что строительство дома закончится до начала октября. Он после помолвки решил не притрагиваться к другим женщинам. Джинджер сначала открыто в это не верила, потом обиженно надулась, когда он несколько недель отклонял ее приставания. Как долго он сможет продержаться?

• Предыдущая
• 37/88
• Следующая