Скандальная помолвка - Хенке Ширл - Страница 40
- Предыдущая
- 40/74
- Следующая
Рейчел презрительно посмотрела на человека, которого только что подстрелила, затем перевела взгляд на графа:
– Я пришла к выводу, что нельзя ждать благоразумия от мужчин. Научитесь хотя бы для начала не делать глупостей.
– Послушайте, голубки, оставьте свои милые препирательства на потом, – вмешался в разговор Драм. – Ночной караул не рискует заглядывать в эти трущобы, а здешние посетители уже начали проявлять нетерпение.
– Проклятые франты, являются сюда, затевают драки, все беды от вас, – недовольно проворчал хозяин трактира. Толпа вокруг злобно загудела, раздались проклятия и причитания; в смрадном воздухе росло напряжение, не предвещая ничего хорошего. Рейчел сунула свое оружие Джейсону, а сама быстро и ловко перезарядила первый пистолет и направила его на хозяина трактира. Тот сразу же замолчал.
Не обращая внимания на роптавшую толпу, Драм, аккуратно переступая через трупы, подошел к несостоявшемуся убийце, схватил его за засаленный воротник и, подталкивая сзади, повел к двери.
– Держите их на мушке и медленно отступайте к выходу, – приказал он Джейсону и Рейчел.
Все трое благополучно покинули таверну, волоча за собой жалобно скулящего раненого бандита. В этом опасном районе Лондона было практически невозможно найти экипаж. Добровольно сюда никто не заезжал. Чтобы добраться до безопасной части Лондона, друзьям пришлось довольно долго идти по темным, пустынным улочкам и буквально нести раненого бандита rfa руках, так как от большой потери крови он был в полубессознательном состоянии. Голова у Джейсона гудела так, как будто вся артиллерия Наполеона засела у него внутри и вела прицельный огонь по вражеским редутам. Пульсирующая боль в ухе не давала покоя, а глаз сильно распух и заплыл.
– И как только человек такой малой комплекции может столько весить? – недовольно проворчал Джейсон, согнувшись под тяжестью раненого.
– Думаю, в данный момент он не расположен нам помогать, не правда ли? – проговорила Рейчел елейным голоском. Она все еще злилась на Джейсона за его глупую выходку. Но она сделает все, чтобы он никогда не узнал, в какой ужас привела ее мысль о том, что она может потерять его навсегда. – Надо отвезти его на Боу-стрит и сдать властям. Там точно знают, как обращаться с такими типами, чтобы получить информацию.
– У нас есть более убедительные аргументы, чем у них, – заметил Драм убийственно холодным тоном.
Джейсон одобрительно хмыкнул. Оставив далеко позади страшные трущобы, Драм затащил раненого бандита в безлюдный переулок и приставил к его горлу лезвие шпаги:
– Ну а теперь, приятель, ты мне скажешь, кто заплатил тебе за убийство графа.
Несчастный тут же позабыл о своей раненой руке. Вспомнив, что Драм сделал своей шпагой с огромным одноглазым моряком, он проблеял слабым голосом:
– Пожалуйста, не сердитесь так, ваше сиятельство. Я… я бы все рассказал, если б мог. Но я не знаю, кто это был. Он подошел ко мне два дня назад в районе Уайтчепел. Затащил в переулок, прямо как вы сейчас. Там было темно, как в преисподней. Он дал мне пять гиней, но я не разглядел его лица.
– Конечно, ты был слишком занят, пересчитывая деньги, – как-то отрешенно произнес Джейсон.
– Но ведь что-то вы должны помнить! Он был пожилой или молодой? Как был одет? – спросила Рейчел.
– Так вы женщина! – удивленно воскликнул бандит, выкатив на Рейчел глаза.
– Да, я женщина. И если вы сейчас же не заговорите, я отстрелю ваше жалкое мужское достоинство, – произнесла равнодушным тоном Рейчел, поднимая пистолет и целясь бандиту в область чуть ниже живота.
Он прислонился к стене, пытаясь прикрыться здоровой рукой.
– Это был молодой человек, одетый как джентльмен. Высокий и худой. Одежда на нем была дорогая, не иначе как с Бонд-стрит. Это все, что я могу сказать, клянусь могилой своей матери, – умоляющим тоном быстро проговорил бандит.
– Сомневаюсь, что он знает, кто была его мать, – презрительно бросил Драм.
– Молодой Маунтджой вполне подходит под это описание, – заметил Джейсон.
– Под это описание походят сотни молодых лондонских аристократов, – добавила Рейчел.
Еще четверть часа они задавали вопросы раненому бандиту. В конце концов тот потерял сознание от потери крови и сильной боли. Когда стало ясно, что он больше ничего не может добавить, Драм сказал:
– Я отвезу его и сдам властям. – Затем он посмотрел на Джейсона и прищелкнул языком. – У тебя весь галстук в крови. Боже, и ты позволил этому бандиту испортить свой великолепный кашемировый сюртук, материю для которого выбирал я в салоне «Уэстинз»!
– Хорошо, что он порезал рукав, а не мою руку, – заметил Джейсон.
– Сожалею, что тот одноглазый верзила лишь причинил вам боль, а не вбил в вашу чугунную голову хоть немного благоразумия и здравого смысла, тогда от всех этих неприятностей была бы хоть какая-то польза, – проговорила Рейчел.
– А вы, Рейчел, отвезите этого шалопая домой и обработайте его раны, – приказал Драм и замахал рукой, пытаясь привлечь внимание кучера, который вел свой одинокий экипаж по булыжной мостовой в этот предрассветный час.
– Я сам о себе позабочусь, – гордо заявил Джейсон, поздно сообразив, что ему не следовало этого говорить.
– Так-так, милорд, сколько раз вы уже это говорили?.. Сейчас посчитаю… – приторно-сладким голоском проговорила Рейчел, забираясь в экипаж вслед за Джейсоном.
Они ехали к дому Каргрейва в полном молчании. Джейсону было очень плохо – начали сказываться последствия чрезмерного увлечения крепкими напитками, да еще ныли ушибы. Он откинулся на пропахшее плесенью сиденье и запрокинул голову, чтобы не видеть сидевшую напротив него Рейчел.
Даже одетая в старенькие бриджи, мешковатую рубашку и грубые сапоги, с убранными под шляпу волосами и испачканным грязью лицом, она была все так же соблазнительна. Почему именно она так привлекает его? Почему из всехженщин, которых знал Джейсон, именно эта своенравная особа сводит его с ума, лишает сна и покоя? А ведь он даже ни разу не занимался с ней любовью. Может быть, в этом и кроется причина этого наваждения. Джейсон старался убедить себя в этом, прислушиваясь к пульсирующей боли в голове. Его желание было столь велико именно потому, что он до сих пор не овладел Рейчел, а запретный плод всегда сладок. Прекрасный образ Рейчел в шелке и кружевах, когда он увидел ее в примерочной салона, постоянно преследовал Джейсона. Он попытался сосредоточиться на боли в распухшем глазе, но не смог. Мысли постоянно возвращались к Рейчел.
Экипаж легко покачивался на рессорах. Рейчел сидела очень прямо. Она была напряжена, как сжатая пружина, и не могла оторвать взгляд от графа. А если бы его убили? Страшно подумать. Уже было столько покушений на его жизнь! Для его безопасности будет лучше, если он вернется в Америку. Она должна радоваться, что после свадьбы они устроят ему побег. Но Рейчел не чувствовала радости при мысли об этом.
«Ты безмозглая дурочка. Он не хочет тебя», – твердила она себе. Сегодняшняя ночь лишь доказывает, что ему так отвратительна мысль о свадьбе, что он предпочел напиться и рисковать жизнью, лишь бы не думать об этом.
Казалось, граф заполнил собой все внутреннее пространство экипажа. Рейчел чувствовала его запах, смешанный с резким запахом крови, пота и эля. Как ни странно, ей это было приятно. Джейсон вытянул длинные ноги и запрокинул голову на спинку сиденья.
Даже растрепанный и окровавленный, с опухшим глазом, он был красив. Черные волосы падали ему налицо. В этот предрассветный час Рейчел могла различить щетину, пробивавшуюся на его упрямом подбородке. Рубашка на графе была порвана во время схватки, и она могла видеть его грудь, покрытую черными вьющимися волосами. Рейчел опустила взгляд ниже, но затем, устыдившись, быстро отвела глаза.
– Ну что, графиня, проверяете, цело ли ваше имущество… или втайне радуетесь моим несчастьям? – вдруг спросил Джейсон, чем привел Рейчел в страшное замешательство. Она почувствовала себя вором, пойманным с поличным.
- Предыдущая
- 40/74
- Следующая
