Дерзкая пленница - Хенли Вирджиния - Страница 16

• Предыдущая
• 16/63
• Следующая

— Благодарю, милорд! Договорились, — ответил Эдвард, сожалея, что Лили солгала и назвала его братом.

Когда они вошли в дом, Лили подала знак матери, чтобы та не тревожилась. Потом быстро проговорила:

— Моему брату Эдварду позволено жить с нами.

— Благодарю вас, милорд, — сказала леди Элисон. — Пойдем наверх, Эдвард, я посмотрю твою рану. Леди Хильда будет рада увидеть, что ты уже поправляешься.

Ги поднялся вслед за ними.

— Я проверю, как продвигается кладка очага. К вечеру он будет готов. Славно, когда в прохладные ночи в комнате пылает огонь… Вы согласны, cherie?

Эдвард стиснул зубы, а Лили поджала губы и ничего не ответила на этот намек.

— Я оказала помощь человеку, которого вы выпороли, но ему лучше остаться здесь, хотя бы до завтра. Его можно поместить к норманну с проломленной головой. Будем надеяться, что больше ничего не случится, — все кровати в доме заняты. Я сплю вместе с леди Хильдой.

Поймав взгляд Лили, Ги сказал:

— И на моей кровати поместятся двое.

В зал вошел Рольф, чтобы получить дальнейшие указания. Ги поручил ему назавтра остричь волосы и обрить бороды всем саксам.

— Различия между нами слишком очевидны. А будем больше походить друг на друга внешне, и мысли схожие начнут в голову приходить. И чем скорее это случится, тем лучше. Надо также послать гонца к Вильгельму, сообщить, что мы уже близ Лондона. Найдите человека для этого поручения, Рольф. Завтра отправимся в Окстед и в этот — Севенокс, кажется. Там обоснуются Николя и Андре. Пора им приучаться к самостоятельности. И еще: вчера ночью, помнится, мы слышали вой волков. Я намерен поговорить с пастухами и узнать, сколько скота они теряют из-за этих разбойников. Может, стоит произвести отстрел? Мы возьмем с собой Эдварда, он поможет нам объясниться.

— Надеюсь, ты не собираешься делать это прямо сейчас? Мои кости жаждут отдыха, — сказал Рольф.

— Стареешь, значит! — засмеялся Ги, дружески похлопав его по спине.

Приближалось время ужина. Лили сидела у себя в комнате и готовилась к выходу в трапезный зал. Она вплетала в косы розовые ленты и любовалась их красотой, глядя в ручное зеркальце из полированного серебра. Вдруг ручка входной двери дернулась, и послышался зычный голос Ги. Он поднялся наверх и, обнаружив, что дверь в комнату Лили заперта, чертыхнулся и стал колотить по ней. Лили подняла засов и открыла дверь; сердце ее невольно забилось быстрее.

— Вы запираетесь от меня, cherie? — спросил он, спесиво подняв бровь.

— Я запираюсь от всех, милорд, — спокойно ответила она.

Ги с восхищением оглядел ее:

— У вас много красивых нарядов, Лили! Рядом с вами я чувствую себя оборванцем.

— Это нетрудно исправить, милорд. У нас есть красивый бархат и льняные ткани. Я могу сшить вам тонкие новые рубашки.

— Я буду очень рад! — Он улыбнулся. — А также буду счастлив сопровождать вас к столу. Только скажу несколько слов работникам.

Ги пошел в тот покой, где работники уже соорудили очаг.

— Прекрасная работа! — похвалил он. — У меня есть еще одно дело. Прорубите арку вот в этой стене, чтобы превратить эти два покоя в один. Бревна толстые, но вы так мастерски сложили очаг, что явно можете творить чудеса. Спасибо!

Ги был голоден; он ел, как едят крупные, здоровые мужчины. По сравнению с ним Лили ела очень мало и время от времени просто ворошила еду, лежащую на тарелке.

— Постарайтесь есть побольше, Лили. Вы такая хрупкая, такая маленькая, — посоветовал он.

— Вам нравится, когда женщина полная, милорд? — улыбнулась она.

— Нет, конечно же, нет, cherie, просто вы кажетесь такой слабенькой. Если вы заболеете, то, наверное, будете долго выздоравливать.

Ги завладел гибкой рукой Лили и играл ее пальцами. Быстро отведя от него глаза, Лили оглядела зал. Она насчитала примерно дюжину женщин, сидевших за столом с непокрытой головой.

— Я говорил вам, что мы заведем новый обычай. Завтра у всех в волосах тоже будут ленты, как и у вас. Они же видят, что это красиво, — сказал Ги улыбаясь.

Лили изумилась: он прочел ее мысли! Ее бедро коснулось под столом его бедра, и он мгновенно пришел в возбуждение. «Слава Богу, что мы сидим за столом, — подумал Ги, — и это не видно».

— Милорд, у меня трудности, — сказала Лили, обращая на него всю волшебную силу своих зеленых глаз. — Я не могу пользоваться баней: там всегда крутятся ваши люди. Нельзя ли убрать их оттуда завтра утром, чтобы я могла там уединиться?

— Я велю принести чан для купания в ваши покои, и вы сможете купаться, когда вам захочется.

Картины, возникшие при этом у него в голове, ничуть не способствовали его успокоению.

— Скоро ли мы сможем подняться наверх? — с напором спросил он.

Лили не ответила. Она внимательно смотрела на Эдварда. Он сидел возле Николя и Андре. Все трое были примерно одного возраста и увлеченно беседовали. Глаза Эдварда то и дело останавливались на Лили, и она думала, уж не вынашивает ли он какой-нибудь отчаянный план, и молила Бога, чтобы это было не так: он уже достаточно натерпелся от норманнов.

Ги повел Лили наверх, и она удивилась, когда они остановились у дверей ее комнаты. Он поднес ее руку к губам, и сердце девушки смягчилось при виде морщинок, оставленных усталостью у его глаз. Он не спал уже почти тридцать шесть часов.

— Доброй ночи, мадам, приятных снов. Обязательно заприте дверь на засов, — сказал Ги и удалился.

Лили вошла в свою комнату — Ги уже был там. Он стоял, небрежно прислонясь к арке, прорубленной в стене. У нее брызнули слезы гнева и отчаяния, и она воскликнула:

— Боже мой, что вы наделали? Как вы могли, как вы могли?!

Он засмеялся, запрокинув голову.

— Идите сюда, cherie, погрейтесь у моего очага. Лили была вне себя. Он сокрушает все преграды между ними. Если его не останавливают стены, то что же может ее защитить? Он развлекается, а другие от этого страдают.

— Для вас это просто забава, но ведь вы играете моей жизнью! Вы убили моего отца, захватили мой дом, а теперь даже лишаете меня возможности уединиться! — плакала она.

— Успокойтесь, вы поднимаете больше шума, чем нужно. Согласен, я не могу вернуть вашего отца к жизни, но вы занимаете почетное место рядом со мной. Ваша мать и брат живут на свободе. По-видимому, вы очень избалованы и испорчены, Лили. Вы прекрасно умеете брать, но все еще не научились отдавать.

— Вы хотите сказать, что я должна стать вашей девкой, для того чтобы сделать свою жизнь лучше, но я не стану ею! Вы не сможете меня заставить!

Ги быстро подошел к ней и привлек в свои объятия.

— Смогу и заставлю, девочка, будь в этом уверена.

— Ну конечно! Где ваш хлыст, милорд? Исполосуйте еще одну сакскую спину. Мы ведь не больше, чем грязь у вас под ногами. Ну, чего вы ждете? — бросила она насмешливо.

— У меня есть другое оружие, — медленно произнес он, наклонил голову и нежно втянул в себя ее губы.

Она ощутила вкус его губ, и все ее чувства пришли в смятение от его мужского запаха. Как искра, вспыхнуло в ней желание принадлежать ему. Желание это росло, оно побежало по ее телу жаркими, пульсирующими волнами. Бедра ее были прижаты к его бедрам, и она ощутила все неистовство его страсти. С невероятным усилием Лили оторвалась от его губ и зарыдала.

Ги был страшно раздосадован: эта вдовушка строит из себя нетронутую девицу! Он резко убрал руки и прорычал:

— Все женщины — твари!

Пройдя через арку, Лили легла на свою кровать и тихо заплакала. Когда глаза ее высохли, из соседней комнаты до нее донеслось ровное дыхание Ги, и Лили поняла, что он уже спит.

Едва рассвело, а Ги уже был в деревне. Одним своим присутствием он утверждал вокруг дух законности и порядка.

— Хью и Роже! — скомандовал он. — Давайте сюда воду и бритву! Побрейте их, всех до единого! ДАрси и Жильбер отвечают за стрижку. Стричь коротко! Коли ножницы не возьмут — брейте наголо! А вы постройте этих косматых бесов в очередь.

• Предыдущая
• 16/63
• Следующая