Преддверие Ада (СИ) - Соколюк Сергей - Страница 40

Ощущение было такое, как будто все тело прогнали через пресс. Дверь в комнату открылась, и показалось строгое лицо Медика.

- Эх ты, темнота, - издевательским тоном сказал он. - Книжки читать иногда надо. После удара током сокращаются все мышцы. Это как при судороге. Представь, что у тебя судорога сразу во всем теле. Из-за этого…

- Ладно, ладно, - простонал я. - Может, поможешь?

Медик ухмыльнулся и снова скрылся за дверью. И тут мне в голову пришла мысль, что на полу лежать не так уж и плохо. Прохлада и спокойствие. Закрыв глаза, я незаметно для себя уснул.

Было очень темно. Темно и тихо. Только чье-то тяжелое дыхание разрывало эту тишину. Моя спина упиралась во что-то твердое. То ли о стену, то ли о ящик… Широко раскрыв глаза, я пытался вглядеться в темень, но, конечно же, у меня ничего не выходило.

- Кто ж знал, что там "суперграви" был, - прохрипел до боли знакомый голос. - Теперь, вот, здесь, как в консервной банке застряли.

- Китаец должен был подойти с плазменной сваркой, - тихо сказал я.

- На то он и Китаец, что делает все по-китайски, - продолжил голос.

Вдруг раздалось громкое шипение, и перед глазами появились осыпающиеся искры.

Утро выдалось солнечным. В Зоне такое увидеть можно не часто, а чем ближе к центру, тем реже. Но за Периметром солнце все равно не такое, как в Зоне. Если вспомнить, я уже целый год не был за ее пределами.

Мысли мои были прикованы ко сну. Бывают иногда сны, когда все похоже на реальность настолько, что, проснувшись, сомневаешься, сон ли это еще или реальность. Таких снов мне не снилось со времен Большого Прорыва. Хотя, логически он не связывался с предыдущими. Да и вообще, сны есть сны, и связывать их между собой просто глупо.

Я вспомнил о последних событиях, поэтому шевелиться было страшно. Голову заполонили вопросы. Долго ли мне так валяться, боясь пошевелить и пальцем? Как меня переносили сюда с Янтаря? А как я вообще не заметил удара молнии? А почему Видику ничего не было, ведь он стоял рядом со мной? Или "батарейка" приняла удар на себя?

Дверь со скрипом медленно открылась. В комнату тихо вошел человек. Лицо его скрывал глубокий капюшон черного плаща, а в руках был MP5. Медик был странным человеком. Он считал, что, когда человеку плохо, он должен помочь себе сам. Именно поэтому я до сих пор лежал на полу, и именно поэтому незнакомец не заметил меня (спасибо тебе, Медик).

Человек в капюшоне окинул комнату взглядом и подошел к старому обветшалому шкафу. Я, собрав всю волю в кулак, попытался сделать движение рукой. Мышцы были очень слабы и ныли. Мне пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы сдвинуть ее в сторону. Нормальный человек при обычных обстоятельствах лежал бы себе и ни о чем не думал. Но я не был нормальным человеком, да и обстоятельства не являлись обычными. Мышцы болели просто ужасно. Как будто из меня сделали отбивную.

Мне ужасно хотелось вскрикнуть, но сейчас это было бы равносильно смерти, поэтому я стиснул зубы и стал медленно подниматься с пола. Устоять на ногах мне стоило огромных усилий. Сейчас просто хотелось упасть, не важно куда, и не вставать часов эдак шестьсот. Но неожиданно незнакомец резко повернулся ко мне.

Не став ждать, пока бандит (а я был уверен, что это был именно он) пустит мне пулю, я сделал рывок в его сторону. Но грохнулся на пол уже на полпути к нему. От неожиданности бандит отпрянул и стал с интересом разглядывать мое лежащее тело. Поняв, что опасности я не представляю никакой, незнакомец играючи стал тыкать в меня стволом автомата. Я застонал и зажмурил глаза. С каждой секундой в моем сознании росла ненависть к этому полуорганизму. Приготовившись к ужасной боли, я подался к его ноге и со всей силы стиснул зубы на икре. Несмотря на страшную боль, я старался не отпускать обидчика, но, получив удар прикладом по голове, разжал и без того слабую хватку.

Это было зря. Ощущение беспомощности и безысходности заставили меня на минуту забыть о вопящей боли. Рывком вскочив на ноги, я обеими руками обхватил ствол автомата и потянул на себя.

Я попал впросак. Даже у рахита мышцы сильнее, чем были сейчас у меня. Ощущение слепой злобы прошло, и я почувствовал, что опять падаю на пол. Тогда я решил поменять тактику. Босая нога устремилась бандиту в промежности. В этот момент я просто кричал от невыносимой боли, однако результатов моя выходка не дала. Бандит отошел в сторону, давая мне проскочить по инерции. Однако ему этого делать и не требовалось. Я был слишком слаб, чтобы оторвать ногу от пола выше нескольких сантиметров. Именно поэтому я споткнулся и врезался в стену.

Тратить на меня патроны бандит не желал. Он кинул автомат на пол и, обхватив мой торс, кинул в сторону окна. Разбив телом стекло, я вывалился на улицу, изрезав при этом всю спину. Мышцы уже не болели… ОНИ ПРОСТО ДИКО РЕВЕЛИ! Но и лежать на спине, нашпигованной стеклом, было не намного сносней.

В доме еще пару минут слышалась какая-то суета, но потом из разбитого окна выглянул бандит. Теперь капюшон его был откинут на спину, оголяя отвратительное ухмыляющееся лицо. Бандит держал в одной руке мой рюкзак, а другой копошился внутри. Как же хорошо, что денег там он не найдет!

Бандит вытащил черный мешок из X-16, а рюкзак запустил мне в голову. Тот больно ударился о лоб и отлетел в сторону. Тем временем бандюга вытащил из мешка какой-то маленький наушник.

- Что это такое? - спросил бандит сиплым прокуренным голосом.

- Я не знаю, - прохрипел я.

- Тогда ты за это заплатишь, - сказал незнакомец и кинул в меня еще и мешок.

Бандит направил на меня автомат и без всяких церемоний, которые бывают в голливудском кино, выстрелил. Пуля стремительно понеслась мне навстречу. Доли секунд непомерно растянулись, и теперь, казалось, я могу разглядеть на ней любую малейшую царапину и даже воздух, расходящийся на ее пути. Я не раз слышал, что перед смертью человек видит перед глазами всю свою жизнь. Но именно в этот момент жизни своей у меня перед глазами не было. Да и желания вспоминать ее тоже. Было лишь огромное желание жить…

Пуля, как будто нежно, вошла под кожу. Жгучая боль пронзила всю грудь, но тут же ее затмила боль дробящейся кости и впивающихся ее осколков в мясо. Было такое ощущение, что легкое попросту лопнуло, и мне пришлось резко выдохнуть, получив очередную порцию невыносимой боли. Багровые брызги взмыли в воздух и упали кровавым дождем на лицо… Разум заполонил страх перед смертью.

Что происходило с бандитом, мне было все равно. Резкая боль мешала вдохнуть. Привкус крови стоял на языке. В глазах помутнело, а в ушах был колокольный звон. Держать веки открытыми становилось все тяжелее, и я, наконец, их закрыл. На меня наплыло небывалое чувство умиротворенности. Смерть перестала пугать рассудок. Теперь же мне наоборот хотелось быстрее уйти из реальности. Смерть уже окутала меня своими холодными руками. Сейчас оставалось лишь сомкнуть их в крепкие объятья. Нить, связывающая меня с этим миром, все больше выскальзывала из моих рук. Еще чуть-чуть, и я погружусь в сладостный сон, где больше не будет боли, не будет страха, не будет вопросов, несправедливости, жестокости, глупости и обмана. А будет лишь молчание, молчание смерти. Все чувства уже покинули мое сознание. Я умер…

Свет обжигающими лучами слепил меня. Такой белый, приятный. Мягкая подушка, теплое одеяло… Что может быть лучше? Неужели это рай?

Пик… пик… пик… Что это? Пик… пик… пик… Звук этот мне отчетливо что-то напоминал, но память отказывалась на меня работать. Наконец, полностью открыв глаза, я увидел рядом с собой капельницу и идущую к ней из вены трубку. Несколько электродов были прикреплены к груди.

Пошевелив руками и ногами, я обнаружил, что мышцы больше не болят, но в них были вставлены какие-то иглы, видимо для восстановления. На груди я нащупал лишь шрам. Сколько же я тут валялся? Щупать щетину или смотреть на ногти было бы бесполезно - несомненно, они были приведены в порядок. Значит, приблизительную дату мне узнать пока не придется.