Лучик и звездолёт - Перфильева Анастасия Витальевна - Страница 12

• Предыдущая
• 12/29
• Следующая

— Не надо доктора! — завопила Иринка. — Я уже согрелась! — Она проворно раскидывала одеяла, стаскивала свитер.

— Не раскрывайся, прошу тебя! — Александра Петровна так же проворно закутывала её. — Ты же вся мокрая, у тебя температура…

Успокоилась Александра Петровна, лишь уложив Иринку силой в постель и смерив ей температуру. Градусник показывал тридцать шесть и семь. А сама Иринка подозрительно быстро из багровой стала розовой, и глаза были как всегда, и пот исчез…

Вечером между вернувшимся с работы Иваном Васильевичем и старушкой произошёл разговор:

— Считаю своим долгом поставить вас в известность, — сказала Александра Петровна. — С Ирочкой что-то происходит!

— Что именно? — забеспокоился отец.

— Нет, нет, ничего страшного. Но она как-то странно себя ведёт… — И старушка рассказала о случившемся.

Иван Васильевич улыбнулся и постарался успокоить её — он уже сам кое-что заметил.

Прошло ещё несколько дней.

По плану у Иринки дальше шла тренировка на решение задач в полной темноте или при мигающем свете.

Утром, как только Александра Петровна ушла за молоком, Иринка бросилась в ванную с задачником по арифметике в руке.

Выключатель верхнего света в ванной был из коридора. Пришлось взять в кухне табуретку, влезть на неё, снять со второй лампы над раковиной стеклянный колпак и, стоя на табуретке, держа в одной руке задачник и твердя под нос условия задачи, второй рукой то вывёртывать, то ввёртывать лампочку.

Задачку Иринка решила блестяще. Лампочка послушно и беззвучно то вспыхивала, то гасла, как настоящий автомат. А Иринка твердила:

— Теперь делим семьдесят шесть на четыре, получается…

И вдруг… Табуретка наклонилась, выскользнула из-под ног, с грохотом полетела на кафельный пол. А сама Иринка едва удержалась за раковину и не полетела в ванну.

Тотчас из передней раздался испуганный возглас Александры Петровны:

— Опять! Боже мой, что происходит в ванной? Ира, ты там?

— Там, — глухо созналась Иринка. — Ничего не происходит. Просто я свалилась с табуретки.

— Открой сию же минуту дверь, — ледяным голосом приказала Александра Петровна.

Этого голоса Иринка уже не смела ослушаться.

Она щёлкнула замком. В ванной была полная темнота. Александра Петровна зажгла верхний свет. Иринка стояла, как преступница, пряча за спину задачник.

— Что у тебя в руках? — грозно спросила старушка.

Молча Иринка протянула ей задачник.

— Зачем ты здесь? Для чего принесла из кухни табуретку? Почему летом взялась за учебник?

— Александра Петровна! — горячо сказала Иринка. — Табуретка свалилась нечаянно. Я тоже. Видите, даже руку расцарапала.

Старушка молча потащила девочку в комнату, стала заливать царапину йодом. Иринка не пикнула.

А вскоре после этого случая — увы! — произошёл крах всей затеи с тренировками.

Следующим её номером шло изучение невесомости.

Над диваном, под картиной на крюке, Иринка устроила две верёвочные петли. Сняв картину и встав головой на диванные подушки, кряхтя от усердия, она просовывала ступни ног в петли. Потом выталкивала из-под себя подушки и повисала на ногах. Всё это, разумеется, делалось урывками, пока бдительная Александра Петровна уходила из дому.

Повисев сколько хватало терпения, Иринка вытаскивала ноги и шлёпалась на диван. И вот однажды…

Как и в первые разы, она ловко сунула ноги в петли, спихнула подушки и повисла вниз головой. Время истекло — на столе для контроля стоял заведённый будильник. Висеть полагалось минуту.

Иринка вытащила одну ногу, дёрнула вторую — не тут-то было! Петля почему-то затянулась и затягивалась всё сильней и сильней. Изловчившись, Иринка собрала под себя разбросанные подушки — стало легче. Подрыгала ногой — проклятая петля держала её, будто в капкане. Как же быть? Что делать? Звать на помощь? Александра Петровна придёт не скоро, ори не ори, в окно с третьего этажа никто не услышит. Иринка испугалась не на шутку. Всхлипнула…

Такой и застал её случайно приехавший с работы Иван Васильевич. Красной, испуганной, в слезах…

Отец освободил дочку. Она свалилась на диван, продолжая реветь.

— Ну, выкладывай немедленно, что значат эти фокусы? — строго спросил Иринку Иван Васильевич.

Пришлось сознаться ему во всём. Во всём!

— Ах, дочка, дочка, — укоризненно сказал Иван Васильевич, — вот до чего доводят тайны! Вместо космонавта ты могла стать инвалидом. Такие эксперименты опасны.

— Я не знаю, чего это — эксперимент! — проревела Иринка.

— Опыт. Да разве так готовятся в космонавты? Тренировками Вали Терешковой руководили знающие люди, врачи… Я-то думал, отец тебе лучший друг и советчик. А ты всё скрывала от меня.

— Папочка, папа, я не скрывала! Просто хотела тебе сюр…сюрприз!

— Хорошо, верю, успокойся. Ну же, перестань. — Иван Васильевич пригладил ей спутанные волосы, вытер лицо. — И вот что: если действительно хочешь знать, что требуется от будущего космонавта, напиши-ка ты лучше, дочка, письмо хотя бы в тот же клуб юных космонавтов. Тебе всё и объяснят.

— Но у нас же в городе ещё нет такого клуба! — с отчаянием воскликнула Иринка. — Ты же сам говорил, может, только этой зимой откроется!

— Наш город не один в Советском Союзе. А Москва, например?

Иринка замолчала, поражённая. Что, если она правда напишет в Москву? Сама ведь читала в «Пионерской правде», что там уже есть такой клуб при Дворце пионеров, и даже рассказывала об этом Женьке, когда они ездили с отцом… Да, но где же взять адрес?

Не откладывая дела в долгий ящик, на другой же день Иринка отправилась в справочное бюро. Оно помещалось на углу их переулка.

У маленькой стеклянной будки стояло человек пять. Иринка терпеливо дождалась своей очереди.

— Тебе что надо, девочка? — строго спросила сидящая за окошком женщина. — Мороженое продают в киоске напротив.

— Мне не мороженое! — вежливо ответила Иринка, становясь на цыпочки, чтобы выглядеть старше. — Мне как раз справку. (Знала бы эта строгая гражданка, что Иринка мужественно не ест мороженого вторую неделю!)

— Давай спрашивай, если так.

— Очень нужно… адрес Дворца пионеров… в городе Москве! — проговорила девочка торжественно.

— В Москве? Но мы же даём справки только по нашему городу…

У Иринки вытянулось лицо. Опять неудача!

Женщина подумала. Взялась за телефонную трубку, телефонов у неё за окошком было целых три. Положила трубку.

— Знаешь что, — сказала, подумав, — мне кажется, если ты напишешь просто так: «Москва, Дворец пионеров» — письмо дойдёт. Да. Конечно, дойдёт.

— Спасибо! — крикнула Иринка и помчалась домой.

Весь этот вечер она сочиняла письмо.

Александра Петровна несколько раз спрашивала:

— Кому это ты так старательно пишешь, Ира?

Иван Васильевич интересовался:

— Уж не Жене ли Короткову? Тогда передай от меня привет Сергею Сергеевичу…

Иринка озабоченно ответила:

— Нет. Я пишу сейчас не Женьке, Женьке буду писать тоже, потом.

Когда письмо было готово, она показала его отцу. В нём было вот что:

— Только не забудь приписать обратный адрес, — серьёзно сказал Иван Васильевич. — Иначе они не смогут ответить тебе.

Иринка приписала.

Как же она волновалась, опуская в почтовый ящик запечатанный конверт с маркой! Марку выбрала нарочно космическую, с портретом Гагарина. Как ждала ответа! Целую неделю ходила сама не своя, при малейшем шорохе за входной дверью выскакивала из передней на лестницу, смотрела в щёлку почтового ящика.

И ответ пришёл. Он был отпечатан на пишущей машинке.

• Предыдущая
• 12/29
• Следующая