На всех парусах - Бэрд Жаклин - Страница 8

• Предыдущая
• 8/23
• Следующая

– Сара, прекрати, – попытался остановить поток ее красноречия Гвидо.

– Сам же сказал, что мы взрослые люди. Ты сделал мне деловое предложение – значит, следует обсудить все варианты. А ты затыкаешь мне рот, словно я по-прежнему твоя жена.

– Просто я пытаюсь сказать, что мы могли бы встречаться время от времени, – смущенно проговорил Гвидо.

– И кто же будет определять график наших с тобой встреч, способ предохранения, перечень допустимых ласк, ответственность сторон? Может, адвоката наймем, составим документ, будем его строго придерживаться? Потому что верить тебе я больше не намерена… Гвидо, ты предлагаешь абсурд, не морочь голову ни мне, ни себе. Тебе известно, что нам сходиться больше нельзя. Это станет настоящим бедствием для обоих.

– Знаю, – согласился, с ней Барбери. – К понедельнику я должен вернуться в Италию, Альдо сейчас руководит итальянским офисом, но он в свадебном путешествии.

– Альдо женился?

– Да, на Марте… Ну, ты помнишь Марту?

– Конечно. Она и Альдо были тогда подростками. Два человека из всех, которые относились ко мне по-доброму. Хорошо, что они сумели сохранить эти теплые отношения. Передай им мои поздравления, – растроганно произнесла Сара.

– Ты сама могла бы их поздравить… Слушай, я постараюсь увидеться с тобой в течение этого месяца. В Лондоне. Запомни, я приеду.

– Не делай этого, – попыталась возразить она.

– Я обязательно приеду, Сара. Мне необходимо еще раз увидеться с тобой.

– Сара, ради всего святого, прекрати ты, наконец, драить столешницу, или мы останемся без обеденного стола. Чисто уже, чисто, – внушала подруге Патриция. – Ты чего взбеленилась? Мы с Дэйвом не сердимся на тебя за то, что ты ни разу не упомянула о своем браке. Я полагаю, у тебя были для этого веские причины, и подозреваю, ты имела основания, чтобы бросить этого сказочно богатого красавчика. Но, уверяю тебя, нет ни единого повода сходить с ума теперь.

– Ты права! – воскликнула Сара, швырнув губку на обеденный стол. – Повода нет, – в отчаянии резюмировала она, – просто я такая нервная уродилась.

– Ты можешь мне объяснить, что на тебя нашло? – спокойно спросила ее Пат.

Сара села на край стула и устремила взгляд в сторону. Когда Пат расположилась на соседнем стуле, Сара тихо проговорила:

– Я встретила Гвидо, когда училась на первом курсе. Он к тому времени уже заканчивал университет. Мы познакомились, стали встречаться, я полюбила его, и он вроде бы меня тоже. Я забеременела. Мы поженились. А потом я потеряла ребенка, и мы развелись. Потому что оба поняли, что такой поспешный брак не мог быть ничем иным, кроме как ошибкой. Больше рассказывать нечего.

. – Бедняжечка моя, – прошептала Пат и обхватила голову Сары руками. – Если бы я знала, что ты потеряла дитя…

– То что?

– Не знаю, милая… Прости, если невольно тебя обидела.

– Брось, Пат. Ты хотела знать, что было. Я тебе рассказала… Может, тебе хотелось услышать мою историю гораздо раньше, но у меня иное мнение. Я прожила с Гвидо Барбери не более полугода. После развода вернулась к учебе. С тобой я познакомилась и съехалась три года спустя. Для меня это была уже совершенно новая жизнь. Тем более сейчас – через десять лет после нашего развода. Это какое-то дурное везение, что нас вновь угораздило встретиться. По мне – не видеть бы его никогда, – ожесточенно проговорила Сара Бичем.

– Быть может, пора его простить? На нас с Дэйвом Гвидо произвел благоприятное впечатление.

– Не сомневаюсь, вы ведь так хорошо успели узнать его – менее чем за сутки. Что там мои доводы против вашего впечатления!

– Гвидо Барбери показался нам очень щедрым, сделал нам весьма заманчивое предложение. Он берется зафрахтовать нашу яхту на двенадцать месяцев сразу после того, как мы завершим обучение зарезервированных групп. Это решило бы все наши проблемы на время рождения малыша. Он намерен хорошо оплатить фрахт.

– Гвидо? Какого черта! А свою яхту он что же, порубит топором или чиркнет спичкой, и будет любоваться тем, как она полыхает на фоне заката?

– Вообще-то Гвидо подумывает над тем, чтобы организовать благотворительный учебный морской круиз на паруснике для итальянских мальчишек из неблагополучных семей. Он считает, что это будет полезно для повышения их эрудиции и формирования веры в собственные силы, – высокопарно объявила Пат.

– Оригинально. Синьор Барбери занялся благотворительностью. Чего не сделаешь для облегчения бремени налогообложения! Очень благородно с его стороны, – ехидно заметила Сара. – Наш эгоцентрик широко мыслит! Гляжу, твое и Дэйва уважение и доверие он уже может записать в свой актив. В скором времени вся Европа будет захлебываться от восторга по поводу его благотворительных идей.

– Да какая разница, уход от налогов или нет? Это явная возможность решить наши проблемы на ближайший год или полтора. Тебе, как никому другому, известно, для чего мне и Дэйву сейчас так необходимы эти деньги.

– Ну, в таком случае это замечательно, превосходно и изумительно! У меня нет никакого права вам препятствовать. Делайте, что считаете нужным. Вот только не следует мне внушать, какой он великодушный, благородный и удивительный, этот синьор Барбери. Рада за всех вас троих.

Старина Сэм распахнул навстречу Саре свои объятья, когда она появилась на пороге офиса, и воскликнул:

– Слава богу, ты вернулась! Я уж и забыл, каково это – работать полный день, да еще две недели кряду… Слушай, загорелая моя, через десять минут у тебя встреча с Фредом… с тем, что из «Пса и селезня».

– А вы? – изумленно крикнула вдогонку жизнерадостному старикану Сара Бичем.

– Меня ждут мои изумрудные поля для гольфа и очаровательные маленькие луночки, – охотно проинформировал ее старший партнер.

Сара быстро смекнула, что предстоит тяжелый рабочий день.

К концу дня она приплелась домой, переоделась в домашнее, перекусила, сидя на диване перед телевизором, скрестив по-турецки ноги. Не выудив из телевизионной программы ничего, сколько-нибудь интересного, Сара налила ванну и погрузилась в нее с чувством дивного облегчения. Она неподвижно лежала в ароматной пене, положив обессилевшие руки на бортики ванны, и тупо изучала орнамент кафельной кромки. Когда усталые глаза принялись закрываться, а вода начала остывать, Сара заставила себя ополоснуться, закутаться в мохнатые полотенца и отправиться на кухню, варить ритуальный кофе. Благоуханный напиток был уже готов, но еще обжигающе горяч, поэтому Сару не очень расстроило верещание сотового телефона. Она уютно расположилась у кофейного столика и ответила на звонок.

– Я вас слушаю, – официальным тоном проговорила она, поскольку телефонное табло высветило неизвестный ей номер.

– Говорит твой тоскующий трубадур, – прозвучал в трубке насмешливый молодой голос.

– Питер, ты, что ли? – предположила Сара.

– Угадала и обнадежила. Теперь ты никак не можешь отказаться поужинать со мной в пятницу вечером…

Питер Уэллс сыпал шутками. Такой бесшабашный разговор в завершении тяжелого рабочего дня стал для Сары отличным лекарством. И она согласилась поужинать с этим развеселым пареньком.

Отключив телефон, она вернулась к своему кофе, который оказался удивительно вкусным. Сара и прежде замечала, насколько наслаждение от кофе зависит от таких внешних факторов, как умиротворенность или мечтательность. А за окном сгущался приятный летний вечер, и щебетали звонкоголосые птицы, до горлышек которых еще не добрались лондонские дым и копоть.

Телефон зазвонил вновь. И опять неопознанный звонок.

– Что, Питер, вспомнил очередной анекдот? – не предполагая дурного, обратилась к звонившему Сара.

– Не угадала. Это не Питер, а Гвидо. Помнишь такого? Твой бывший муж, – усмехнулся на другом конце линии Гвидо Барбери.

– Смутно припоминаю, – процедила Сара. – Откуда у тебя мой номер телефона?

• Предыдущая
• 8/23
• Следующая