Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии - Ключник Роман - Страница 124

Интересно, что в книгах по истории, изданных в СССР — среди чайковцев, народовольцев и первомартовцев фигурируют только русские участники. То же самое мы видим в современной России в XXI веке — в многочисленных телепрограммах об истории подготовленными Сванидзе и ему подобных.

Хотя, как отмечает Солженицын:

«Раннесоветский «Историко-Революционный Сборник» приводит множество имён безвестных солдат революции. Там на разных страницах, встречаем десятки, даже сотни имён еврейских».

Удивительно эффективно в течение долгого периода времени при разных политических системах происходит это прятанье, укрывательство исторической правды.

С конца 70-х до 1881 года в Минске успешно работала подпольная типография, где «мирные террористы» или как их называл Дейч — «мирные пропагандисты» (так как они не швыряли бомб) Саул Левков, Иосиф Гецов и Саул Гринфест — печатали газету «Чёрный передел», и листовки о грядущей казни Александра II.

Это уже был очередной этап — еврейские революционеры не только выучили русский язык, но создали типографии и пытались русским языком уже воздействовали на умы российских граждан, агитировали их против существующей власти. Такой метод агитации народа против своего монарха был намного проще и эффективнее чем, то, что предлагал ранее Натансон — тренироваться, притворяться и ходить с устной агитацией в русский народ.

Террористы не унимались и неистово жаждали царской крови и смерти.

Они решили взорвать Зимний дворец вместе с императором. Русские Халтурин и Пресняков и поляк Квятковский 5 февраля 1880 г. неудачно исполнили этот дерзкий замысел, — Мощный взрыв огромного количества динамита в подвальном помещении дворца унёс жизни многих чиновников, но император остался цел.

Ранее в 1879 г. — был схвачен убийца харьковского губернатора — Григорий Гольденберг при перевозке большой партии динамита, видимо, как раз для этой цели. Солженицын отмечает, что Григорий Гольденберг просил руководство своей террористической организации быть удостоенным чести убить самого царя, но «ими, из опасения народного гнева, отстранён как еврей; очевидно, из этого же соображения народовольцы назначали на главные покушения — большей частью русских» — экзальтированных глупых студентов.

17 августа 1880 г. Андрей Желябов и Макар Тетёрка на Каменном мосту совершили очередное неудачное покушение на императора.

При таком упорстве террористов и удача не может быть бесконечной, — 1 марта1881 года революционеры все-таки разорвали бомбой самого либерального до сих пор в России императора Александра Второго.

Этот успешный террористический акт был подготовлен русскими — Андреем Желябовым и Софьей Перовской, а бомбометателями (фактически — смертники) были русский студент Николай Рысаков и поляк Игнатий Гриневецкий.

Период с 1866 г. — до марта 1881 г. (период с первого покушения — до убийства императора) можно назвать — первой волной терроризма в России, а террористов — террористами первой волны.

Если говорить о национальности террористов этого периода, то здесь активное участие принимали и русские, и поляки и евреи. И когда мы говорим об активном участии в терроризме, то должны иметь ввиду в первую очередь не оболваненных исполнителей, а главных идеологов и организаторов.

Вторым периодом, этапом терроризма следует считать 1887–1906 гг., а третьим: 1917–1923 гг.

Во второй волне террористов будут в основном уже другие лица, кроме Натансона и его команды. Так как многих террористов первой волны арестовали, казнили или сослали на длительные сроки. А многие террористы после их массовых зачисток властями уехали навсегда из России. Например, уже известный нам любитель динамита Лазарь Голденберг покинул Россию и в Нью-Йорке успешно читал американцам лекции о революционном движении в России (С).

И, забегая вперёд, стоит отметить, что национальный состав террористов второй и третьей волны был уже совсем другим, там намного в меньшем количестве (когда мы говорим о лидерах) были представлены русские и в самом минимальном количестве представлены поляки.

1881 год во многом знаковый, не только потому что убили императора и умер Ф.М.Достоевский, а в первую очередь потому — что в этом году впервые случился в России первый погром евреев русскими крестьянами, и не просто погром — много крестьянских погромов в сотнях случаев на обширной территории России. И этот исторический период стоит исследовать внимательно.

В этот исторический момент можно зафиксировать самое большое возмущение российской общественности и пик патриотического движения. Далее рассмотрим — к каким выводам пришли лучшие представители русского народа, наблюдая за происходящими в обществе процессами, и затем изучим крестьянские погромы.

     Глава 4. Предупреждение Достоевского, мудрость русских мыслителей

На убийство императора российское общество отреагировало большим возмущением, а власти репрессивными мерами против террористов, многочисленными арестами, судами и ограничительными мерами против еврейского сообщества.

Тема патриотизма того периода интересна тем, что во многом является актуальной в наше время.

В начале патриоты ликовали. Россия выиграла войну c Турцией 1877–1878 гг., освободив при этом Болгарию, Румынию, Сербию и Черногорию. Отголоски тех событий сильно чувствуются и в нынешнем югославском кризисе.

Тогда проигравшая, ущемлённая и обиженная цивилизованная Европа применила новый вид борьбы открытый Марксом — информационную войну, с целью дискредитировать Россию, настроить против неё всё общественное мнение в мире. Огромное количество журналистов во главе с Марксом и Энгельсом, используя всю мощь газетной публицистики, поливали грязью Россию, выставляя её главным злом в Европе.

В это время европейские страны переживали с одной стороны сильный экономический рост и соревновались между собой за захват колоний, а с другой стороны огромный духовный упадок — господствовал отвратительный нигилизм Шопенгауэра. Мерзкий внешний враг, на котором можно было бы от души оторваться и отвлечь общественность, был как никогда кстати.

Вот как комментировал информационную войну Запада против России Иван Аксаков:

«Пора понять, что ненависть, нередко инстинктивная Запада к славянскому православному миру происходит от глубоко скрытых причин, причины эти — антагонизм двух противоположных просветительских начал и зависть дряхлого мира к новому, которому принадлежит будущее. Пора нам, наконец, принять вызов и смело вступить в бой с публицистикой Европы за себя и за наших братьев славян».

Причём это было сказано в 1861 году, а представьте, — что творилось после победы над Турцией в 1878 г.

«Все западные европейские державы — коль скоро дело идёт о нас о славянах — солидарны между собой. Гуманность, цивилизация, христианство — всё это упраздняется в отношениях Западной Европы к восточному православному миру», — продолжал объяснять двойной стандарт Иван Аксаков.

Эту истину невозможно оспорить особенно после событий 1999 года вокруг Сербии; когда мощные западные державы избивали слабую беззащитную Сербию, словно хулиганы избивающие ногами беспомощного мальчика.

Информационный поход на Россию был в те времена настолько мощным и бесстыжим, что даже сторонники Запада в России и бывшие ссыльные заняли позицию патриотов.

Таким был Николай Яковлевич Данилевский(1822–1885 гг.). Как и Хомяков, Достоевский, он был членом кружка Петрашевского, за что и был сослан в Вологду.

По поводу Сан-Стефанского договора, на котором Запад настаивал на пересмотре результатов войны, Данилевский писал, что на стороне Турции выступила вся «жидовствующая, банкирствующая, биржевая, спекулирующая Европа — то, что вообще понимается под именем буржуазии».

Далее он грустно отмечал: «Не должно обманываться: на поприще влияния на общественное мнение, в борьбе словом, происками, соблазнами Европа несравненно сильнее и деятельнее нас по весьма простым и понятным причинам».

«Другой вывод из вышеизложенной исторической особенности важнейших моментов развития русского народа состоит в огромном перевесе, которому принадлежит в русском человеке общенародному русскому элементу над элементом личным, индивидуальным», — подчёркивал специфику Николай Данилевский. Иван Аксаков предлагал вполне примирительную позицию —