Выбери любимый жанр

Угол ее круглого дома - Сафарли Эльчин - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

Зимние груши с парников китайских долин так и догнивали в пустом холодильнике, белье неделями пылилось на сушилке, почтовый ящик ломился от писем, отвечать на которые мне было нечего, диск с недосмотренными «Часами» покоился в недрах DVD-плеера, его яркий картонный бокс оплакивал свою одинокую судьбу где-то за диванными подушками, а верный «Хюндай» месяцами просился на мойку. Бессмысленное существование с периодическими случками с безымянными мужчинами, редкими вылазками на дачу к родителям или к болтливой Кате, верной маникюрше-педикюрше.

Мне хотелось выстоять, но по большому счету давно уже не хотелось жить. Жить – это не обязательно существовать физически. Жить – это когда улыбаешься внезапно начавшемуся дождю, не вспоминая о том, что забыл захватить зонтик. Жить – это когда в самый разгар рабочего дня выскальзываешь из офиса и мчишься туда, где нет таких скучных терминов, как «должностные обязанности», «овертайм», «корпоративный дресс-код», а есть только ты и я, бутылочка молодого итальянского вина и несколько сортов сыра, и виноград, и мохнато-голубой плед один на двоих…

В последнее время моя усталость доходила до таких степеней, что я не ощущала в себе никакой воли вообще. Нет, конечно, на работе я держалась в форме: улыбалась, болтала в курилке, вовремя сдавала отчеты, смиренно выслушивала истерики шефа, ради галочки посещала корпоративы. В остальное время меня будто кто-то отключал, помещал в пузырь с мутной оболочкой, как эмбриона в анатомическом музее, самодостаточного в своем одиночестве.

Время от времени ко мне заглядывала Ирма, подруга с институтской поры, готовила кофе с коньяком, приносила бабушкины ватрушки с деревенским творогом и, глядя на меня никакую, спрашивала, выдыхая уголком рта сигаретный дым: «Подруга, ты мне когда все выложишь?» Я долго не находила ответа, но, помолчав пару минут, все же отыскала формулировку, которая хотя бы немного что-то объясняла. Объясняла мне самой – ведь состояние мое было далеко от нормы.

«Понимаешь, я уже нахожусь не в той ситуации, когда могу помочь сама себе. Должен появиться тот, кто спасет меня. Ради будущего. Тот, кто вытащит меня из этого зала ожидания, сядет со мной в поезд, чтобы ранним утром следующего дня, за одну остановку до станции «Счастье», разбудить поцелуем: «Милая, нам скоро выходить». Но это может произойти, только если там, наверху, смилуются…»

Приземленная по жизни, Ирма подхохотнула и затихла, посмотрела на меня долгим недоуменным взглядом. А потом, затушив сигарету, заявила: «Мать, по-моему, у тебя крыша едет. Может, тебе потрахаться как следует? Какие спасители, какие, на хрен поезда? Ты вообще знаешь, где живешь? В Москве! В городе, где не хиляют сантименты, слезы и прочая слабохарактерная хуйня. Вот я к Олегу вернулась. Поняла, наконец, что он хороший мужик, хотя и любовник без фантазии, да и денег особых не зарабатывает. Главное, что на него можно положиться! Он не бросит меня, если вдруг завтра помирать буду. Любит… А ты? Сидишь здесь, ахинею несешь об остановках. Если ты сама себе не поможешь, родная, тебе никто не поможет!»

Я слушала подругу и неожиданно на память пришли слова Пруста, которым зачитывалась на первом курсе института: «Мы живем с теми, кого не любим, кого заставляем жить с нами, только чтобы убить невыносимую любовь». Но я не хотела принимать такую реальность!

Спустя четыре месяца Ирма вдрызг разругалась со своим Олегом, меня повысили в должности, а еще через месяц появился ты, тот самый спаситель. Без белого коня, звенящих доспехов, титула престолонаследника. Но какое значение это имело? Ты вернул меня из моего персонального ада, вернул в мир, где люди живут с чистым сердцем и открытыми глазами…

* * *

А потом случился Стамбул. Тебе предложили там работу, мы в один день собрались и уехали, прихватив с собой Тома. Помнишь, какое с ним было приключение на таможне?.. Так мы перевернули исписанную страницу, начали жизнь с чистого листа. Никаких черновиков, все – набело. Отважно. Так правильнее: невозможно быть предусмотрительным, следуя за счастьем. Нужно прожить каждую секунду сполна. Если любишь, то не станешь тратить силы на чрезмерное обдумывание, взвешивание, планирование. Сердце само укажет дорогу. А не послушаешься его – любовь перетечет в размеренные, но рутинные и угнетающие отношения. Полный экспромт – вот что должно служить фоном настоящим чувствам. Без страховки.

В любви не только можно, но и нужно верить в невозможное, невероятное, а также в неправдоподобное, немыслимое, недоказанное. Слишком рассудительными и приземленными мы стали, слишком боимся ошибиться, а если все же ошибаемся, то слишком долго не можем себя простить. Мы не задумываемся над тем, что так из жизни улетучиваются ее прелесть, легкость, – неужели совсем скоро мы будем летать только самолетами?..

Стамбул стал нашим городом. В первый же день он пленил наши сердца бархатными закатами, суетливым галдежом чаек, перламутровыми водами Босфора, солидными гудками паромов, яркостью весенних тюльпанов. Расположения Стамбула – шумного мегаполиса почти с пятнадцатимиллионным населением – не надо завоевывать. В этом городе нет недоверчивости Москвы, которая, словно побитая прохожими псина, не сразу подпускает к себе улыбчивых людей, желающих с ней подружиться. Москва долго присматривается, скалится по причине обостренного инстинкта самосохранения, одновременно виляя ободранным хвостом, и только потом, если получит подтверждение твоих добрых намерений, потихоньку подпускает к себе, давая лишь незначительную надежду, боясь обмануться.

Стамбул – другой. Он первым протягивает руки, распахивает объятия, улыбается, благодушно щурится, приглашает задержаться в гостях. «Вы же еще не отведали фирменный сютлач![1] Как можно уйти без угощения?!» Такому радушному хозяину трудно отказать. Поэтому тот, кто хоть раз побывал в Стамбуле, непременно постарается приехать туда снова. Туристы даже монетку не бросают в великий пролив – они и так уверены в своем скорейшем возвращении…

Рецепт сютлача:

1 литр теплого молока

1,5 стакана риса

5 стаканов воды

2 столовые ложки рисовой муки

1 стакан сахарной пудры

молотая корица для украшения

Рис, желательно круглый, тщательно промываем, засыпаем в кастрюлю и заливаем литром воды. Периодически помешивая, провариваем до полного выпаривания жидкости. Затем вливаем в него теплое молоко. Помешав хорошенько, доводим до кипения.

В миске смешиваем рисовую муку со стаканом холодной воды. Взяв из кастрюльки два половника закипающего молока, добавляем его в эту смесь из рисовой муки, которая должна прогреться. Затем заливаем этой смесью рисовую кашу и, помешивая, варим ее на медленном огне; через десять минут добавляем туда же сахарную пудру. Даем каше закипеть. Сютлач готов. Разливаем его по глубоким пиалам, а когда он остынет, посыпаем сверху корицей.

В Стамбуле почти всегда такое высокое, звонкое небо, такая очаровательная погода, что долго находиться в четырех стенах просто невозможно. В выходные дни мы с тобой редко ходили куда-то целенаправленно. Целые часы проводили на набережной, наблюдали за снующими туда-сюда пешеходами. За ленивыми кошками. За крикливыми чайками. Они кружили над нами, ожидая момента соревнования, когда одной из них удастся проявить наибольшую ловкость и подхватить на лету очередной кусочек симита.[2]

Рецепт симита:

1 кг муки

40 г дрожжи (свежие)

1 ст.л. соли

200 г маргарина

1 ст.л. сахара

подсолнечное масло

2 яйца

100 г кунжута

Сначала разводим дрожжи, добавив в них одну ложку сахара, полстакана теплой воды, чуть-чуть муки. Потом всю опару солим, смешиваем с размягченным маргарином, добавляем в муку и хорошенько замешиваем тесто. Если понадобится, добавляем еще воды. Тесто должно быть плотным, но упругим. Накрываем его полотенцем, даем постоять полчаса при комнатной температуре. Затем отрезаем кусочек теста, скручиваем в колбаску и придаем ему форму всем известного бублика…

вернуться

1

Турецкий десерт из риса и молока, наподобие рисовой каши.

вернуться

2

Турецкий бублик, усыпанный семенами кунжута.

4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело