Паутина - "Сфинкс" - Страница 114

• Предыдущая
• 114/202
• Следующая

Мерлин, это же просто… Уму непостижимо! Невероятно…

Он окаменел, превратившись только в слух, потому что боялся, что что-нибудь пропустит и окончательно запутается. В ощущениях. В себе.

— Я знал, что твои дети, Гарри, — Дамблдор смотрел на своего любимого ученика, — в опасности, ведь только так твои противники смогут до тебя добраться… Тогда профессор Снейп, — все повернулись к портрету черноволосого волшебника, но тот с легким презрением к такому вниманию рассматривал свои ногти, — предложил установить ментальные нити…

— Ох, — выдохнул один из портретов, до того хранивший молчание. Видимо, кому-то было понятно, но не Джеймсу и, судя по всему, не отцу и Малфою.

— Это особая магия, требующая больших сил у легилимента. К счастью, у нас есть два одаренных в этом волшебника, поэтому мы решили, что подстраховаться никогда не будет лишним, — Дамблдор чуть улыбнулся, излучая спокойствие. — Поэтому Тео и Ксения, — он кивнул девушке, что все еще стояла за спиной гриффиндорца, — согласились соединить себя заклятием с Джеймсом, — старый директор чуть улыбнулся юноше, — и Лили.

— Что значит «ментальные нити»? — заговорил Гарри, глядя то на Дамблдора, то на Манчилли. Джеймс и Скорпиус переглянулись.

— Особая связь, — заговорил целитель. — Односторонняя. Но довольно прочная. Позволяет наложившему заклинание волшебнику контролировать поток сознания другого человека. Контролировать без визуального контакта. Считывать. Воспринимать. Интерпретировать.

— То есть вы связаны с моими детьми сознанием? — уточнил Гарри.

— Нет. Только с Лили, — Манчилли скользнул взглядом по лицам Джеймса и Скорпиуса. Гриффиндорец почувствовал волну, что исходила от Малфоя. Да, приятного мало, когда ты знаешь, что в голове твоей девушки сидит этот гоблин…

— Погодите, — наконец, дошло до Джеймса, — значит, со мной тоже это проделали? — парень обернулся к Ксении и посмотрел сверху вниз. — Ты влезла в мою голову?

Она лишь кивнула, а Джеймс даже не знал, как это воспринимать.

— Когда вы успели? — немного нахмурившись, спросил он.

— Я знаю, когда они это сделали, — заговорил Скорпиус, с насмешкой глядя на Ксению. — Ночная прогулка в башню Гриффиндор?

Джеймс стал понимать еще меньше. Но задать очередной вопрос ему не дали, потому что вмешался отец:

— Значит, вы, Тео, можете связаться с Лили? — надежда мелькнула в голосе Гарри.

— Нет. Не связаться. Я могу считывать ее чувства. Ее состояние. Ее поток сознания. Сам я не могу с ней… связаться.

— Но, Гарри, у нас есть большой шанс узнать, где находится твоя дочь, — вмешался Дамблдор. — Тео сегодня днем узнал, что с ней что-то случилось, и даже смог точно определить, что она идет к воротам…

— Потому что мисс Поттер думала об этом, — уточнил Манчилли. Джеймс тоже с надеждой смотрел на целителя. Он готов был простить этому гоблину все и вся, лишь бы тот помог найти Лили.

— О чем она думает сейчас? — Гарри стоял рядом со столом МакГонагалл.

— Ей страшно. Она в абсолютной темноте. У нее болят руки.

— Почему? — Малфой дернулся к Манчилли, словно мог с его помощью стать ближе к Лили.

— Я не могу сказать точно, — Тео закрыл глаза, губы поджаты. — Она сама не знает этого.

— О чем она думает? — Гарри хотелось знать, что его дочь в порядке, что ей не нанесли вреда. Пока…

— Она думает о серебряном лесе, — Манчилли открыл глаза и посмотрел прямо на Скорпиуса Малфоя.

Серебряном лесе? Джеймс оглянулся на Ксению, словно та могла объяснить эту загадку, но та лишь пожала плечами. Но, наверное, Малфой знает, о чем речь, потому что слабая тень ухмылки появилась на его аристократичном лице. Что за серебряный лес?

Гарри тоже немного изумленно смотрел на Тео — единственную нить, которая теперь связывала их с Лили и давала надежду:

— Только о лесе? То есть она не знает, где ее держат? И кто?

— Нет. Она в темноте. Ничего не видит. Боится. Думает о вас, Гарри. О вашей жене… — и снова целитель поднял взгляд на Скорпиуса.

Отец опустился в кресло, закрыв лицо руками. Воцарилась тишина, потому что все ждали. Хоть чего-нибудь. МакГонагалл в упор смотрела на Тео, как и все в этой комнате.

Джеймс обернулся к Ксении и шепотом спросил:

— Значит, мы с тобой связаны?

— Да, — она нагнулась, чтобы говорить ему прямо на ухо и не тревожить остальных.

— Почему ты не сказала?

— Не успела. Мы сделали это сегодня ночью. Как вовремя…

— Почему ночью?

— Когда человек спит, его сознание наиболее расслаблено, и проще связать с другим сознанием, — объясняла она, поглаживая пальцами его затылок. Это успокаивало. — Тем более что я тебя научила основам окклюменции.

Джеймс кивнул. Наверное, если бы ему сказали о подобной самодеятельности еще пару часов назад, он бы не был так спокоен. Но сейчас не до сцен протеста. Нужно просто спасти Лили. Просто? Черт, как же это… Как они не уберегли сестру?!

— Свет, — вдруг заговорил Тео, и все вздрогнули. Отец встал, с надеждой глядя на целителя. — Неяркий свет… Боль в руках.

— Там есть кто-нибудь? — приглушенно спросил Гарри.

— Не знаю, она об этом не думает. Просто видит свет. И это ее чуть ободряет.

— Где она?

— Комната. Маленькая комната. Кушетка. Полки. Стол, — целитель опять покрылся капельками пота, кулаки его были крепко сжаты. Наверное, это было невероятно трудно — читать и интерпретировать чужое сознание, ощущать чужие страхи. Джеймс даже посочувствовал Теодику Манчилли. — Чашка… Цепь из скрепок… Зеленый моток ниток… Книга… Она нашла книгу… Черный переплет… На форзаце слова… «Дорогому Рею, любителю Шекспира, от любящей Эммы»… Каменные стены. Нет окон. Нет дверей. Ей страшно… Болят руки. Они в крови…

— Что? — Гарри буквально подскочил, снося со стола МакГонагалл половину вещей. — Что с ее руками? Ее укусили?

Джеймс вдруг заметил, что Малфой, совершенно белый, пятится к дверям.

— Мне нужно выйти, — выдавил слизеринец, но никто не обратил на него внимания. Никто, кроме Джеймса. И он тоже встал и последовал за другом. Наверное, его проводили взглядами изумленный отец и подозрительная Ксения.

— Малфой, стой! — Джеймс выскочил из-за горгульи и увидел, как Скорпиус бежит по коридору. — Стой, подожди!

Он нагнал друга и остановился, тяжело дыша и упираясь руками в колени.

— Я знаю, где Лили… — прошептал Малфой, не глядя на гриффиндорца.

— Знаешь? Надо сказать всем, они…

— Нет, — категорично заявил Малфой, и Джеймс тут же выпрямился, глядя на друга.

— Малфой, это же моя сестра!

— Я знаю! Черт, Поттер, она в Малфой-Мэноре!

Джеймс отшатнулся от слизеринца, чувствуя, как зашлось от страха его сердце:

— С чего ты взял?

— Книга. В ее руках была моя книга. Я знаю это посвящение наизусть! — Скорпиус мял в руке палочку. — Понимаешь? Я не могу привести в свой дом мракоборцев. Я должен сам узнать… Все.

— Скорпиус, а вдруг…

— Я не уверен, — Малфой смотрел себе под ноги. — Потому что Лили не в самом особняке, она в тайной комнате под садовым домиком… Я там спрятал Шекспира, когда отец нашел эту книгу… Возможно…

— Я иду с тобой, — твердо заявил Джеймс. Он решил так не просто из-за гриффиндорской храбрости или из-за сестры. Он не хотел оставлять друга одного разбираться со всем этим. — Я. Иду. С тобой.

— Черт, Поттер, если я прав… Ты же сам придешь к ним в лапы! И у них окажутся двое детей Гарри Поттера!

— Ничего. Я же в любой момент могу связаться с Ксенией и показать ей прекрасные виды на твое родовое гнездо… — с бравадой произнес Джеймс. — Чего мы стоим? Быстрее!

— Ладно, — сдался слизеринец, — но без геройства… Сейчас по тайному проходу, там трансгрессируем… Запомни — даже дышать с моего разрешения, понял?!

И друзья побежали по лестнице. Сердце Джеймса заходилось от тревог и предчувствий. Что если в похищении Лили замешаны родители Малфоя? Что же тогда будет со слизеринцем? Как можно поставить человека перед выбором, и как можно сделать подобный выбор?!

• Предыдущая
• 114/202
• Следующая