Ключи от рая - Дейч Ричард - Страница 29

— Раскопки и исследования в некрополе начала в тысяча девятьсот тридцать девятом году группа ватиканских археологов, действовавших по указанию самого Папы Пия Двенадцатого.

Брат Иосиф вышел на расчищенное место. Над землей поднимались остатки древних стен.

— Это все, что осталось от первой церкви Святого Петра, нашего первого понтифика. Эта церковь, построенная в сто пятидесятом году от рождества Христова, была погребена в земле, уступая место первому собору, возведенному Константином в четвертом веке. И лишь во время недавних раскопок были обнаружены самые неопровержимые свидетельства жизни святого апостола Петра.

Достав из кармана маленький фонарик, брат Иосиф посветил чуть левее. Луч озарил большую стеклянную панель, вмонтированную в гранитную стену. За стеклом находилась комната. Взгляд не сразу различил кости, не молочно-белые, какими их показывают в криминалистических хрониках по телевизору, а гораздо более темные. Фонарик высветил большую берцовую кость, малую берцовую кость, бедренную кость; можно было различить череп, хотя нижняя челюсть отсутствовала и недоставало многих зубов. И только тут до маленькой группы дошло, что эта груда костей когда-то была человеческим существом, воином-святым, первым главой могущественной церкви.

Каким бы ни было мировоззрение и вероисповедание, невозможно было не проникнуться благоговейным трепетом при виде самой истории, при виде останков человека, которого две тысячи лет назад преследовали, а затем предали жестокой смерти за его верования и учение, над которым издевались за его незыблемую веру, как до этого издевались над его учителем.

Брат Иосиф перешел на шепот:

— Если из этой точки подняться строго вверх, очутишься прямо посреди собора. В четырехстах футах над нами находится вершина купола. Церковь Господа нашего, в буквальном смысле возведенная над его самым преданным учеником, Петром, чье имя произошло от греческого слова «петрос», то есть «камень».

— Были ли здесь обнаружены другие останки? — спросила сестра Екатерина.

— Нет, был найден только Петр. Могилу его жены отыскать так и не удалось.

Все были удивлены, за исключением раввинов. Брат Иосиф улыбнулся.

— До того как Петра познакомил с Иисусом его брат Андрей, он был женатым рыбаком; эдикт о безбрачии появился только спустя тысячу лет. В других гробницах находятся человеческие останки, но вот в этом захоронении никаких тел больше нет. Гробница святого Петра разрушилась от времени вместе с большей частью той первой церкви, в которой его похоронили. Но, как вы увидите, многие другие предметы той эпохи прошли испытание временем. В основном они представлены в экспозиции наверху. Кресло Петра, цепи, которыми его сковали, пергаментные свитки, писанные его собственной рукой, кое-какая одежда, ткани, глиняные горшки и ключи…

В самих музеях было многолюдно. Брат Иосиф умело вел свою группу сквозь толпу, заполнившую Грегорианский музей этрусского искусства. Посетители расступались перед ним, а он, решительно шагая вперед, продолжал лекцию. Экскурсия по различным залам музея оказалась краткой, поскольку целью ее были не произведения искусства, а памятники общности истории христианской церкви и Ватикана. И все же брат Иосиф время от времени делал остановки, позволяя своим подопечным насладиться окружающим великолепием. Монахинь поразили фрески на потолке, раввины задержались у скульптур, а Майкл и профессор Хиггинс остановились перед стеклянными витринами, в которых были выставлены древние книги и другие реликвии.

В Грегорианском музее внимание Майкла привлек Зал драгоценностей. Здесь в больших витринах были представлены бесценные ювелирные украшения и драгоценные камни. Особый интерес у него вызвал большой золотой медальон, на котором были изображены мужчина и женщина, сплетенные в объятиях. Этот медальон был обнаружен при раскопках некрополя в Вульчи, и изображение влюбленной пары сохранилось таким же чистым и проработанным в деталях, каким было в день изготовления — около двух тысяч четырехсот лет назад. Казалось, любовь молодых людей ничуть не поблекла за две с лишним тысячи лет. Глядя на них, Майкл на мгновение представил себе жизнь, которая, возможно, ждет их с Мэри. Если только ему удастся пережить следующий час…

И тут Майкл сунул руку в карман. Это было совершенно естественное движение, каким достают носовой платок или мелочь. Но искал он в кармане совсем другое. Зажав этот маленький предмет в руке, он склонился над витриной, словно чтобы напоследок еще раз восхититься золотым медальоном. И при этом прикрепил мягкий коричневый шарик под стеклянным ящиком. Это движение, простое и естественное, осталось незамеченным. И то же самое Майкл повторил еще четыре раза, пока маленькая группа продвигалась по залам Грегорианского музея.

В одиннадцать часов дня раздался звонок на коммутатор Ватикана. Не назвавшая себя женщина, не дав дежурному возможности сказать хоть слово, заявила, что, согласно надежным источникам, вскоре в соборе Святого Петра начнется демонстрация в защиту права на аборт, организованная молодыми студентами, готовыми протестовать против чего угодно до обеда, когда на смену убеждениям придет чувство голода. Ватикан, как и любое другое государство, выслушивает подобные предупреждения ежедневно. Как правило, большая их часть оказываются ложными, но даже единственное, оставленное без внимания, может привести к серьезному кризису. Полковнику Энджордину, командиру швейцарской гвардии, было доверено руководство как гвардией, так и папскими жандармами, и, следовательно, он отвечал за безопасность и защиту всего карликового государства. Формально Энджордин возглавлял и армию, и полицию Ватикана Тут он был самым главным. К каждому предупреждению полковник относился как к реальной угрозе; так же поступил и сейчас. Еще никогда он не закрывал двери собора и музеев из-за неподтвержденных предостережений, не собирался делать это и теперь. Однако Энджордин решил увеличить количество охранников, как в форме, так и переодетых. Как раз сейчас проходил подготовку новый набор. Эта тревога станет хорошим способом проверить бдительность новобранцев. Энджордин отрядил патрулировать Ватикан тридцать пять дополнительных сотрудников ватиканской полиции.

Маленькая группа брата Иосифа вошла в Сикстинскую капеллу. Майкл понял, что перешел Рубикон и обратной дороги уже нет. Времени было 11.16; оставался еще час до конца экскурсии и около получаса до того, как они попадут в Музей сокровищ ризницы. Это время Майкл собирался потратить на то, чтобы сосредоточиться на предстоящей операции, полностью очистив рассудок от всех прочих мыслей: о возможной неудаче, о Буше, о Мэри. Для успеха необходима полная концентрация. Он снова и снова мысленно прокручивал план, добиваясь полного совершенства, когда рассудок и тело будут действовать на автопилоте, как это происходит с актером на сцене. Майкл постоянно отмечал перемещения охранников, как в форме, так и переодетых. Их движения были такими же четкими и расписанными по времени, как и в предыдущие дни. Он уже знал распорядок смены охранников, знал их в лицо и даже по именам. И вот сейчас заметил, что число охранников увеличилось: на помощь папским жандармам подоспели новые люди. Причем эти люди были чем-то встревожены. Что случилось?

Знаменитый потолок Сикстинской капеллы изображает сюжеты из Библии, начиная с Сотворения мира и до Великого потопа. В 1508 году Папа Юлий II пригласил — то, что в те дни считалось приглашением, в наше время было бы расценено как принудительное рабство — художника Микеланджело, чтобы тот создал этот шедевр, посвященный Богу. Молодой гений, которому тогда было всего тридцать три года, взялся за работу с неохотой. Он видел в живописи низшую форму искусства, которая не шла ни в какое сравнение с благородной скульптурой. Однако рукой Микеланджело двигали соображения высшей политики, а также не допускающий возражений папский эдикт. Мастеру предстояло расписать пространство свыше трех тысяч квадратных футов; всего на сводах было нарисовано более трехсот фигур. Микеланджело приходилось работать в невыносимых условиях, лежа на спине на помосте на высоте восемьдесят пять футов над полом, практически без отдыха. Несмотря на жару, перемежавшуюся холодом, вдохновение ни на миг не покидало великого мастера.