Убийцы чудовищ - Монро Чарльз Керк - Страница 28

— Меня смущает вовсе не кровожадность летучих тварей, — сказал Гвай. — Одну загадку мы, безусловно, разрешили, и сразу получили несколько новых. Первое: почему они охотятся именно за человеком и привезенными из Хайбории домашними животными? Летуны тысячелетиями охотились на здешних зверей, а тут вдруг резко поменяли вкусы,. словно люди являются самой лучшей и легкой добычей. Второе: чудища не появляются днем, как будто обладают такой же нежной кожей как и каттаканы, опасающиеся ожогов от лучей солнца. Они слепы, как кроты, но замечают движение... Они агрессивно настроены именно к чужакам, к непрошенным гостям из другого мира. Отчего? Я в тупике.

—Рэльгонн все разнюхает, — уверенно заявил Конан, отлично зная, насколько дотошен упырь. — Он всегда докапывается до правды.

Действительно, озадаченным новыми секретами Ауруса охотникам оставалось уповать только на каттакана, увлекающегося всевозможными тайнами, будь они как вполне безобидными, так и способными доставить самому Рэльгонну и его друзьям массу неприятностей. Упырь называл свою страсть «изучением строения мира», варвар же уверял, что у Рэльгонна в известном месте торчит даже не шило, а здоровенный кол, не позволяющий ему «жить как все». Данное мнение

Конана всерьез не принималось, ибо «таким, как все» Рэльгонн не был, да и быть не мог в силу своего нечеловеческого происхождения.

—Просыпайтесь! — задремавший киммериец встрепенулся, заслышав высокий голос упыря. — Скоро рассветет, и я должен буду уйти.

Каттакан, появившийся как всегда неожиданно, стоял возле окна и кутался в драный балахон. Вопреки обязательному приказу тана, ставни были открыты — на восходе небо начало розоветь.

— Может быть, достойный месьор Гвайнард соизволит взглянуть, что валяется на площади возле башни? — ядовитеньким тоном осведомился Рэльгонн, лакейским жестом указывая на оконный проем. Оба охотника высунувшись наружу едва не по пояс рассмотрели в предутренних сумерках непонятное черное пятно, распластаннре далеко внизу, на камнях мостовой. Упырь пояснил: — Это ваша законная добыча. Предъявите тану и его ближним. В настоящем и будущем поселенцам Ауруса придется воевать именно с нашими крылатыми приятелями. Кто одержит победу, мне неведомо, но у человечества есть определенные шансы.

— Воевать? — переспросил Конан. — Победу? Ты что несешь?

— Заткнись и выслушай, времени мало, — Рэльгонн прошелся по комнате, соображая, как бы попроще объяснить людям свои мысли. — Итак, мне удалось разрешить поставленные вами вопросы. Не без труда, само собой. То, что сначала было принято за борьбу человека, начавшего заселять Аурус, с примитивными хищниками, есть конфликт между двумя разумными сообществами.

— Что? Повтори! - Гвай с размаху плюхнулся в кресло, словно его перестали держать ноги. - Разумными? Кто это здесь разумен?

— Вы привыкли к тому, что мысль, разум, выражается в материи, — сказал упырь. — В вещах, которые человек может сделать собственными руками используя свои способности к размышлению. Стул, меч, королевский дворец, книга, корабль или сапоги — явления одного порядка. Все свершения человека заключены в бесчисленных произведениях его мастерства, которые помогают вам обороняться от врагов, вкушатьпищу, услаждать свой взор и тело... Ваши мысли записаны на свитки, глиняные таблицы или страницы фолиантов, чтобы другие люди могли с ними познакомиться. В этом человек и каттакан очень похожи — наши расы двигались по одной дороге. Первородные, прежнее население Ауруса, также были похожи на нас, только творили не с помощью рук, а силой разума. Это называется волшебством. Я и раньше предполагал, что в одной из Сфер Вселенной возможно появление расы, которая вообще не умеет ничего создавать... И оказался непогрешимо прав. Можно назвать это «нематериальной цивилизацией». Понимаете мои слова?

— Понимаем, не понимаем — неважно! — отмахнулся Конан. — И дальше что?

— Да то, что существа, с которыми мы так неудачно познакомились этой ночью, как раз и являются детьми такой цивилизации. Они умеют только думать, обмениваться мыслями, для них красота мира состоит не в искусственно созданных вещах, а в единении с самим тварным миром. И они насмерть перепуганы появлением человека, способного этот мир разрушить, переделать его под свои нужды и устранить других претендентов на право повелевать Аурусом.

— Откуда ты все это узнал? — озадаченно спросил Гвай. — Слишком неправдоподобно звучит!

—Вы сами указали мне путь, рассказав о встрече с демоном Синей Грозы, Турудисом. Я разыскал гробницу, заглянул туда, а когда демон вылез из стены, чтобы устроить чужаку хорошую трепку, убедил рассказать все, что ему известно о ночных тварях... Первородные с летунами не дружили - видели в них соперников за владычество над Кертаром. Истребляли, конечно. И добились бы своего, не случись Великая Катастрофа. Летуны навсегда запомнили, что поклоняющиеся вещам существа опасны, а когда здесь внезапно объявился человек, решили отделаться от него наиболее простым способом — уничтожить. Имей они возможность действовать днем, человек не сумел бы закрепиться в этой Сфере. Боги жестоко пошутили над летунами, лишив их обычного зрения— заметили; у них нет глаз? Эти твари видят не предметы, а чувствуют тепло, которое от них исходит; Дневное солнце летунов ослепляет, они теряют возможность ориентироваться, а поэтому после восхода они прячутся в горных пещерах... Совсем как каттаканы. Вот вам правда, которую вы искали.

—Но почему Турудис ничего нам не сказал?! — Конан возмущенно стукнул кулаком по колену. — Тогда все тайны раскрылись бы сами собой!

—Вы его не спрашивали, это во-первых. Во-вторых, демон Синей Грозы сам жаждет избавиться от людей, которые со свойственной им бесцеремонностью раскапывают древние могилы и тревожат покой мертвых... Окажись у Турудиса возможность испепелить двуногих пришельцев, он не задумываясь обратил бы в серую пыль и самих гробокопателей, и их поселения. Если вы пришли в чужой мир, попытайтесь уважать память ушедших! И право тех, кто доныне населяет Аурус.

— Интересно, как это сделать? — хмыкнул Конан. — Если крылатые монстры объявили человеку войну на уничтожение, остановить ее будет крайне сложно, почти невозможно! Для них мы стали новым проклятием, вроде Первородных.

— Может быть, следует постараться доказать им, что люди не собираются враждовать? Впрочем, мирная жизнь вовсе не является основой вашего существования. В Хайбории вы почти истребили альбов, данхан, пытались сделать то же самое с гномами, однако подгорные карлики заперлись в неприступных подгорных королевствах и со временем уверили человека, что с рудознатцами лучше торговать, чем вести бесполезные войны. Пока я не вижу выхода... Попытайтесь убедить тана Арнульфа, что людям следует изыскать способ договориться с летунами. С демоном Синей Грозы договориться можно, а собычными живыми и разумными существами — никак? Не смешите меня!

— Согласен, — поддержал упыря Гвай. — Вопрос о том, хорош ли я, много важнее вопроса о том, хорош ли мой сосед. Попробую втолковать это вельможному. Было бы желание помириться, а способ отыщется. Жаль только, что мы убили одного из летунов, теперь они очень сильно разозлятся.

— У вас есть оправдание, — ответил Рэльгонн. — Они напали первыми, без видимых причин... Просто они очень боятся возвращения прежних времен, это во многом извиняет столь исступленную агрессивность. Благодарю за хорошо проведенное время, господа. Светает, мне пора в дорогу. Будем ждать вас в Чарнине к завтрашнему дню, постарайтесь не задерживаться — у Асгерд и Эйнара появился новый и довольно неприятный заказ от барона Рика. Что-то связанное с духами болот. В одиночку они не справятся. До встречи!

— О Митра Светоносный, отец всех богов...