Подарок - Ахерн Сесилия - Страница 29

• Предыдущая
• 29/57
• Следующая

Гейб поднял глаза, и книга, выпав из его рук, чуть не загасила свечу. Гейб настороженно привстал, выпрямился.

— Лу, — с опаской произнес он.

— Гейб, — отозвался Лу, но торжества, на которое он имел право, он не почувствовал. Представшая перед ним картина навевала грусть. Неудивительно, что Гейб был на работе первым, а уходил последним. Тесная каморка подсобки, где громоздились захламленные полки, стала его домом.

— А по какому случаю это? — спросил Лу, не сводя глаз с костюма. Костюм казался здесь удивительно не к месту. Среди запустения, замусорен-ности, заброшенности с деревянных плечиков свисал чистенький дорогой костюм. Несообразность.

— О, хороший костюм всегда может пригодиться, — отвечал Гейб, настороженно поглядывая на Лу. — Донесете? — спросил он затем, но без всякой тревоги, скорее с любопытством.

Прежде чем ответить, Лу оглядел его и вдруг почувствовал жалость.

— Гарри знает, что вы здесь? Гейб мотнул головой. Немного подумав, Лу сказал:

— Я буду молчать.

— Спасибо.

— Вы всю неделю здесь ночевали? Гейб кивнул.

— Холодно здесь, однако.

— Угу. Когда все расходятся, отопление отключают.

— Могу принести вам теплые одеяла или гм… что-нибудь вроде электрообогревателя, если пожелаете, — сказал Лу, с каждым словом чувствуя себя все глупее.

— Да, спасибо, было бы неплохо. Садитесь. — И Гейб указал на стоявший на нижней полке ящик.

Прежде чем полезть за ящиком, Лу засучил рукава: ему не хотелось испачкать и запылить костюм. Достав ящик, он осторожно сел на него.

— Кофе хотите? Черный. Боюсь, что автомат кофе с молоком опять вышел из строя.

— Нет, спасибо. Я лишь на минутку — выскочил купить таблеток от головной боли, — рассеянно отвечал Лу, никак не реагируя на шутку и озираясь вокруг. — Спасибо, что вчера привезли меня домой.

— Не стоит благодарности.

— Вы хорошо управлялись с «порше». — Лу внимательно поглядел на него: — Приходилось водить такую машину?

— Ну, конечно. У меня и сейчас стоит такая у задней двери. — И Гейб возвел глаза к потолку.

— Ну да, простите… А как вы узнали, где я живу?

— Догадался, — с издевкой проговорил Гейб, наливая себе кофе. Но, поймав взгляд Лу, добавил: — Из всех домов на вашей улице у вашего дома самые безвкусные ворота, очень дурного стиля. С какой-то птицей наверху. Птица? — И посмотрев на Лу, он поморщился, как будто само упоминание о металлической птице на воротах скверно пахло и могло бы испортить воздух в комнате, не будь в ней зажженных ароматических свечей.

— Это орел, — попытался защититься Лу. — Знаете, вчера вечером я был… — Он хотел было извиниться или, по крайней мере, объяснить свое вчерашнее поведение, но передумал — не в том он был настроении, чтобы объяснять свои действия кому бы то ни было, а в особенности Гейбу, человеку, спящему на полу подсобки в подвале и еще имеющему наглость считать себя выше его, Лу. — Почему вы посоветовали Рут дать мне поспать до десяти часов?

Гейб устремил на Лу взгляд своих синих глаз, и несмотря на то, что жалованье Лу выражалось шестизначным числом, а дом его в одном из богатейших районов Дублина стоил не один миллион евро, в то время как все имущество Гейба было сейчас перед глазами, Лу почувствовал себя бедняком, представшим пред очи судьи.

— Посчитал, что вы нуждаетесь в отдыхе.

— Да кто вы такой, чтоб так решить! Гейб лишь улыбнулся в ответ.

— И что тут смешного?

— Я неприятен вам, Лу?

Что ж, вопрос был прямой и вполне уместный, задан без обиняков, и Лу это оценил.

— Я не сказал бы, что вы мне неприятны, — ответил Лу.

— Мое присутствие в здании нервирует вас? — продолжал Гейб.

— Нервирует? Нет. Вы можете спать, где вам вздумается. Меня это не волнует.

— Я не про то. Я представляю для вас угрозу? Закинув голову, Лу расхохотался. Смех его мог показаться нарочитым, и он сам это понимал, но ему было на это наплевать. Важно, что он достиг желаемого эффекта — смех наполнил комнату, эхом отразился от бетонных стен и голого, в проводах, потолка, и место, занимаемое Лу в пространстве, увеличилось, заслонив пространство Гейба.

— Вы хотите сказать, что я вас боюсь? Что ж, смотрите сами. — И он обвел рукой каморку Гейба. — Разве нужны другие доказательства?

— О, ясно, ясно! — Гейб широко улыбнулся улыбкой победителя в телевикторине. — У меня меньше вещей, чем у вас! Я забыл, что вы придаете этому значение. — Он тихонько рассмеялся и щелкнул пальцами, отчего Лу почувствовал, что остался в дураках.

— В моей жизни вещи вовсе не играют большой роли, — слабо запротестовал Лу. — Я участвую во многих благотворительных акциях. Я постоянно раздаю вещи.

— Да. — Гейб с важностью кивнул. — И обещания в том числе.

— Что вы имеете в виду?

— Что обещания раздаете так же щедро. И слово свое не держите. — Быстро встав, он порылся в стоявшей на второй полке коробке из-под ботинок. — Голова все еще болит?

Лу кивнул и устало потер себе глаза.

— Вот. — Перестав рыться в коробке, Гейб извлек оттуда маленький пузырек с таблетками. — Вы всё удивляетесь, как быстро я передвигаюсь с места на место. Примите одну таблетку. — И он небрежно перебросил Лу пузырек.

Лу повертел пузырек. Этикетки не было.

— Что это?

— Волшебное средство. — Он засмеялся. — Примешь — все прояснится.

— Я не употребляю наркотиков. — Лу вернул ему пузырек, положив его на краешек спального мешка.

— Но это не наркотик! — вытаращил глаза Гейб.

— Так что же это за таблетки?

— Я не аптекарь. Возьмите таблетку. Единственное, что я знаю, это то, что средство это действенное.

— Нет, спасибо. — Лу встал, чтобы уйти.

— Знаете, Лу, эти таблетки очень бы вам помогли.

— С чего вы взяли, что я нуждаюсь в помощи? — Лу резко обернулся. — Видите ли, Гейб, вот вы заподозрили, что не нравитесь мне. Это вовсе не так.

Я не имею ничего против вас. Я занятой человек, и вы меня не очень заботите, но вот что мне в вас действительно неприятно, так это ваш снисходительный тон в некоторых случаях. Например, сейчас. Я в полном порядке, большое спасибо. Живу прекрасно. И омрачает мою жизнь в данный момент только лишь головная боль. Только она одна! Понятно?

Гейб лишь молча кивнул, и Лу, повернувшись к нему спиной, пошел к двери вторично.

— Такие, как вы, люди… — начал было Гейб.

— Такие, как я, это кто? — опять развернувшись к нему лицом, бросил Лу, и, с каждой фразой все больше повышая голос, он продолжал: — Это те, кто работает как черт? Кто старается обеспечить семью? Кто не просиживает штаны на тротуаре в ожидании милостыни? Такие, как я, кто помогает таким, как вы? Кто из кожи вон лезет, добывая вам работу, чтоб вам жилось получше?

Выслушай Лу до конца то, что собирался сказать Гейб, он бы понял, что тот не это имел в виду. Гейб говорил о людях, рвущихся вперед. О честолюбцах, думающих не столько о работе, сколько о награде, причитающейся за успешное выполнение этой работы. О тех, кто желает быть в числе первых по причинам не слишком высокого свойства и пользуется любыми средствами, чтобы добиться своего. Но быть в числе первых не лучше, чем в числе средних или же в числе последних. Ведь это всего лишь то или иное положение. Важнее то, что чувствует человек, в каком бы положении он ни был, а также то, почему он в нем оказался.

Гейб хотел объяснить Лу, что такие, как он, вечно косятся на того, кто рядом, глядят, что тот делает, сравнивают себя с ним, желая его превзойти, вырваться вперед. И самое главное, что Гейб хотел сказать Лу, это предостеречь его, потому что людям, подобным ему, вечно косящимся на тех, кто рядом, грозит опасность с треском налететь на что-нибудь крайне опасное, натолкнуться на нечто неожиданное. Насколько же чище и проще станет идти по жизни, если все мы перестанем глядеть по сторонам, а сосредоточимся на себе самом! Но подобное столкновение Лу пока что не грозит, об этом говорить рано, ибо в противном случае был бы испорчен сюжет и нарушена последовательность событий, которые еще только начали разворачиваться. Действительно, Лу еще многое предстоит.

• Предыдущая
• 29/57
• Следующая