Твари Господни - Мах Макс - Страница 56

– Я задремал…

"Ох!" – теперь ей все стало ясно.

Он задремал.

"Мразь!"

Алекс задремал и…

– Ты ушел в эфир? – этот вопрос был лишним. От того, что она знала теперь, как это произошло, легче не стало.

"Пика!"

– Да, – виновато опустил голову Алекс. – Соскользнул…

– И зажег "маяк", – щадить Алекса Лиса полагала излишним. Следствием его дурости будут кровь и боль. Много крови и много боли.

– Да.

– Дальше, – потребовала она.

"В девять тридцать примерно, а сейчас за полночь".

Времени совершенно не оставалось.

"И ведь ее еще найти надо…" – решение было принято и обсуждению не подлежало.

– Пика вытолкала меня на улицу, – убитым голосом сказал Алекс. – Швырнула в толпу… Там был нюхач…

"Да сколько же у них нюхачей? – оторопело подумала Лиса. – Они что, со всей Европы их собрали?"

– Пика ударила "ртутью".

"От безвыходности… Только от безвыходности. Господи!"

– Дальше!

– У них… там… какой-то прибор… Меня, как кипятком обварило…

"Значит, американцы действительно продвинулись", – отметила Лиса.

– Но ты ушел? – спросила она вслух.

– Да, – кивнул Матрос и шмыгнул носом. – Пика закричала, потом упала… Я в стороне был… Меня не парализовало… только левую руку немного…

– Где ты сейчас?

– В канализации… Я люк нашел, ну и…

"Сукин сын!"

– Никто не видел? – уточнила она.

– Нет, – помотал головой Алекс. – Во дворе. И это… Закрылся.

– Далеко ушел?

– Не знаю, – пожал он плечами. – Наверное.

– Иди дальше! – приказала она. Решение было принято, теперь оставалось только действовать. – Иди дальше! Из-под земли не выходи. Сутки, двое, сколько сможешь. В эфир не суйся! Сиди, как мышка! Ты меня понял?

– Понял. А потом?

– Потом вылезай и добирайся в Цюрих.

"Там будет Черт. Если догадается подождать".

– Деньги у тебя есть?

– Да, – слезы продолжали течь из его глаз, но, кажется, он ее понимал.

– Встречаемся в Цюрихе, – она не была уверена, что доживет до Цюриха, но чем черт не шутит, когда бог спит? Да и Черт, может быть, подождет. – На том же месте, в тот же час. Ты помнишь?

– Помню.

– Хорошо, – кивнула Лиса. – Всю следующую неделю. Каждый день. Понял?

– Да, – теперь его успокаивали уже не ее окрики, а деловой тон и перспектива на счастливый исход.

– Если никто не придет, – сказала Лиса, как можно более равнодушным тоном. – Свяжись с Норбертом и уходи к нему.

– Ты…?

– Всяко бывает, – пожала она плечами. – Импровизация, сам должен понимать.

– Понимаю.

– Вот и славно, – холодно улыбнулась Лиса. – Развесь "объявления" о провале и возвращайся в канализацию. Иди!

Еще секунду он стоял перед ней, как будто не понимая, что теперь должен делать.

– Матрос, – сердце сжималось от тоски и гнева, но она была искренна сейчас, как, впрочем, и всегда. – Ты должен выжить. Хоть кто-нибудь должен выжить. Иди!

И она рывком вернулась в свое спящее в гостинице тело. Была половина первого ночи. А в три, Лиса была уже около здания центрального управления Бундескриминальамт по Баварии. Мюнхенская штаб-квартира полиции была похожа на неприступную крепость. Бетон, броневая сталь, колючая проволока, зубы дракона и огромное количество датчиков всех типов. Хороша крепость, ничего не скажешь. И ведь за спиной Лисы не стояли полки чудо богатырей генералиссимуса Суворова. Она была одна и шла на дело без подготовки, на чистой импровизации. Но экспромт не получился…

… Как говорил Старик – моложавый подтянутый дядька, который до подполья успел сделать неслабую карьеру в спецназе ГРУ – удаются только те операции, в основе которых лежит тщательное планирование. И то не всегда…

Еще секунду Лиса смотрела на свой новый облик, отразившийся в старом зеркале, потом вернулась к столу и села напротив Георга, терпеливо ожидавшего ее возвращения с новой порцией коньяка.

– Что-то не так? – спросил он.

– Все так, – медленно ответила Лиса и отхлебнула горячего кофе. – Шедевр! – сказала она через мгновение и через силу улыбнулась. Георг был ни в чем не виноват, и ведь кофе действительно хорош.

– Но, говорят, совсем не такой, какой был у Гурга, – ответно улыбнулся ресторатор.

– Возможно, – пожала плечами Лиса и усмехнулась, представив, как выглядит этот простой жест с ее новыми плечами и грудью. – Если честно, то я уже и не помню, какой у него был кофе. Помню только, что замечательный.

– Вы давно здесь? – спросила она, сделав еще один глоток.

– Первый день, – Георг уже не улыбался, он смотрел на Лису и ждал…

Чего?

"Первый день, – повторила она за ним мысленно. – Первый день… Сигнал?"

Лиса взяла в руку бокал, понюхала и немного отпила.

– Георг, – сказала она, возвратив бокал на стол. – Это очень хорошо, что кофейня Гурга снова открыта. И если, – Лиса посмотрела Георгу в глаза и чуть кивнула, отмечая важность тех слов, которые намеревалась произнести. – Если вдруг сюда когда-нибудь придет… ну, скажем, племянник старика Иакова, передайте ему, что Дебора ("Господи! Откуда это? Почему?") будет помнить ту музыку до конца.

Георг не удивился.

"А чего ты ожидала?"

– Хорошо, – кивнул он. – Если кто-то такой здесь появится, я передам.

– Странно, – сказал Кайданов, прислушиваясь к эфиру. – Такое ощущение, что что-то происходит. Ты ничего…?

– Нет, – Рэйчел смотрела на него озабоченно. Она явно ничего "не слышала". – Ты уверен?

– Да, в том-то и дело, – раздраженно бросил он. От напряжения его пробил пот и снова, как накануне, сдавило виски, но "ощущение" лежало за границей осознания или, скорее всего, на самой его границе. С одной стороны, что-то, вроде бы, есть, но в тоже время и "зубами не ухватишь".

"Может быть, где-то далеко?" – это была вполне правдоподобная версия. Все-таки он, как и любой другой, имел свой предел. Далеко, но не бесконечно. Могло статься, что там, за границей его возможностей, кто-то, и в самом деле, взялся серьезно волхвовать, но Кайданов этого неизвестного волшебника практически не доставал. Слишком далеко… Однако что-то мешало принять эту вполне здравую гипотезу.

"Это недалеко, – понял он вдруг. – Это здесь, в Мюнхене, но я его почему-то не слышу".

"Не слышу, не чую… или нет, чуять-то как раз чую, но не могу ухватить".

– Я его чую, – сказал он вслух. – Это где-то рядом, но не захватываю. И ты не чувствуешь, и Зигфрид…, – он повел подбородком в сторону стены, за которой спал, сдавший дежурство хозяин явочной квартиры. – Но и я с ума не сошел, я его действительно чую.

Они "вернулись" из Города всего сорок минут назад. Выслушали отчет Зигфрида о случившемся здесь светопреставлении, когда в первом часу ночи кто-то что-то колдонул, правда очень коротко, хотя и сильно, и совсем недалеко от точки, а потом, уже совсем недавно, максимум час назад, где-то на юго-западе разыгрался настоящий бой, длившийся минут десять-пятнадцать. Точнее он сказать не мог, потому что сначала его неслабо приложило целой чередой очень сильных откатов, а потом "облагодетельствовало" так, что он чуть не помер от счастья. Впрочем, и сами они, пребывая в Городе и оставаясь, следовательно, нечувствительными к тому, что творится вокруг их брошенных на произвол судьбы тел, вернувшись к действительности и выслушав рассказ Зигфрида, вполне оценили масштаб произошедшего по тому, сколько живи приняли их организмы. Судя по всему, кто-то – скорее всего их было несколько – устроил в городе настоящий Армагеддон.

"Прошел Содомом… – вспомнил Кайданов слова покойного Трифонова. – Или у Трифонова было как-то иначе?"

Впрочем, дело ведь не в словах, а в факте.

Однако никаких подробностей инцидента узнать сейчас не представлялось возможным, поэтому они отпустили Зигфрида отдыхать, не сообщив ему, естественно, куда и зачем ходили вместе, попили чаю и легли спать. Просто спать, хотя казалось бы, после свадьбы вполне естественным было не спать вовсе. Но Кайданов был все еще слишком слаб, и Рэйчел, решительно отмела все его, надо отметить, не слишком убедительные возражения, скомандовав – разумеется, очень нежно, но недвусмысленно – "отбой". Но выспаться не удалось.