Формула одиночества - Мельникова Ирина Александровна - Страница 35
- Предыдущая
- 35/82
- Следующая
Но ее попутчики были совершенно другого мнения и не спешили вернуться в «уазик». Марина купила мороженое и присела на лавочку, с которой могла одновременно наблюдать за базарчиком, возле прилавков которого сновали ее спутники, а также за «уазиком». Игорь и Арсен пили пиво в салоне и о чем-то переговаривались между собой.
Возле нее внезапно остановилась группа экскурсантов, и толстый пожилой экскурсовод с седым венчиком волос вокруг обширной лысины весело закричал в мегафон:
– Подтянулись, подтянулись, товарищи! Не отставать!
Послушные экскурсанты заслонили «уазик». Марина встала. Экскурсовод бесстрастно бубнил в мегафон:
– Возраст озера... Глубина... Ширина... Температура воды...
Марина обошла группу и снова увидела «уазик». Игорь сидел за рулем, а Арсен разговаривал по спутниковому телефону. Лицо его было злым. Он рубил воздух ребром ладони и что-то резко говорил в трубку. Похоже, отдавал приказы или кого-то отчитывал.
– Женщина, отодвиньтесь, пожалуйста, – прозвучал за ее спиной недовольный голос. – Дайте сфотографироваться!
Три дамы давно не бальзаковского возраста смерили Марину негодующими взглядами и заняли ее место, как оказалось, напротив чучела горного козла с завитыми в спираль рогами.
Она усмехнулась и отошла в сторону, отметив боковым зрением, что Арсен что-то ищет в своей сумке на заднем сиденье. И при этом ведет оживленную дискуссию с Игорем...
Арсен неожиданно поднял голову и посмотрел в ее сторону. Марина живо отвела взгляд и даже отвернулась, чтобы он не заподозрил ее в особом интересе к его персоне. И оказалась рядом с экскурсоводом, который, вытирая лысину носовым платком, продолжал вещать в мегафон:
– А теперь слушайте народную абхазскую легенду о происхождении озера Рица. В стихах. – И, выставив вперед правую ногу, вознес очи горе.
Было когда-то селенье в горах
С чудо-поляной в душистых цветах.
Радостной жизнью жил здесь народ,
Солнцем сверкал голубой небосвод.
Годы летели, как белые сны.
Счастьем крылатым сияла Апсны...
Экскурсовод перевел дух, и вдруг слезы потекли у него по лицу.
Но тут с перевалов ворвались враги,
Все погубили, срубили, сожгли,
В злобе своей растоптали цветы,
Юных влюбленных разбили мечты...
Экскурсовод прижал носовой платок к глазам и быстро, скороговоркой закончил легенду:
Все здесь смешалось... И в грохоте гор
Чудо-поляна исчезла с тех пор,
В черный провал опустилась на дно,
Рицею-озером стала давно...[Стихи М. Лакербай. Перевод С. Трегуба.]
Экскурсанты бросились к нему.
– Вам плохо? Сердце? – обеспокоенно спросила пожилая женщина.
– Ничего страшного! Это личное! – Экскурсовод неловко улыбнулся.
– Но я врач и могу вам помочь!
– Врач здесь не поможет. – Экскурсовод решительно вытер лицо и щеки платком и снова весело прокричал в мегафон: – А теперь, товарищи экскурсанты, можете погулять по берегу. Отъезжаем через час.
Экскурсанты, вмиг забыв об инциденте, разбрелись в разные стороны. Экскурсовод опустился на скамейку рядом с чучелом козла, достал из пачки сигарету и закурил. Глаза у него покраснели, и он то и дело прижимал к ним платок.
– И все же что-то случилось? – спросила осторожно Марина, присев рядом с ним.
– Я вас не помню. Вы из чужой группы? – Экскурсовод, прищурившись, посмотрел на нее.
Марина кивнула:
– Да, я здесь оказалась случайно. Захотела услышать легенду. Не думаю, что вас потрясла участь юных влюбленных.
Экскурсовод трубно высморкался в носовой платок и смущенно улыбнулся:
– Простите, я рассказываю эту легенду лет тридцать уже, но сегодня накатило... Понимаете, ровно тринадцать лет назад именно в этот день погиб мой сын Радик. Ему было всего шестнадцать, но он пошел в бой со стареньким дробовиком своего деда. А потом умер от ран в госпитале. – Толстяк на мгновение прикрыл глаза ладонью. – Проклятая война! Чтобы умерли все, кто ее начал!
– Ора, Тамшуг! – раздалось рядом.
Марина подняла голову и увидела Игоря.
– Чего горюешь, уважаемый? – справился он и подал старику банку пива. – Я знаю, ты вспомнил Радика? Хороший парень был, боевой! Рановато, конечно, он умер, но что поделаешь, сколько день ни длится, а все равно настанет ночь. Ты уже не вернешь сына, Тамшуг! Перестань плакать, у тебя две дочери, внуки подрастают.
– Никто не заменит мне сына, Игорь!
Игорь покачал головой:
– Мой сосед Керим любит повторять: «Когда на тебя навалилась беда и ты сильно горюешь, вспомни, что ты тоже умрешь». Судьба уготовила Радику умереть раньше своих родителей, а против судьбы я слова не знаю. Знал бы, отца вернул, друзей своих...
– Керим – мудрый человек, – с горькой улыбкой посмотрел на них старый экскурсовод, – но, хочешь того, не хочешь, даешь волю сердцу, когда теряешь самое дорогое на свете – своего сына.
– Крепись, Тамшуг! – Игорь похлопал его по плечу. – Хайбабот, дорогой! Нам нужно идти! – И взял Марину под руку.
– Хайбабот! – Экскурсовод привстал со скамейки, прощаясь. И учтиво склонил голову: – Спасибо, уважаемая! Вы принесете счастье в дом настоящему мужчине!
Она усмехнулась про себя. Где бы найти этого настоящего мужчину! Но вслух ничего не сказала, только спросила Игоря:
– Что случилось? Я видела, как Арсен с кем-то разговаривал по телефону.
– Никто не может хранить тайну так, как тот, кто ее не знает, – глубокомысленно заметил Игорь и покосился на Марину. – Не обижайся, это не мои секреты. Если Арсен посчитает нужным – расскажет. Промолчит – значит, так надо!
– Понятно! – Марина снизу вверх посмотрела на Игоря. – Вы давно знаете Арсена?
– С начала войны. Он вместе с нами защищал, а затем освобождал Гагру. У него есть орден Леона, как у моего отца. Я был ранен в плечо, и он вытащил меня из-под обстрела. Правда, весил я тогда чуть меньше, но Арсену крепко досталось. С тех пор мы с ним друзья. У абхазов дружба, как и вражда, сопровождают человека до могилы.
– У Арсена есть орден? – поразилась Марина. – Это серьезно?
– Над такими вещами не шутят, – недовольно буркнул Игорь. – Если ты его не принимаешь всерьез, это не значит, что он несерьезный человек.
– Прости, – повинилась Марина, – я не хотела тебя обидеть.
– Ты не меня обидела, – отозвался Игорь. – Арсен мне как брат. Он – не гнилой человек, и это – главное.
Марина не нашлась, что ответить, но в этот момент они подошли к машине, и она, ни слова не говоря, забралась на свое место. На этот раз Арсен не подал ей руку, потому что занял сиденье рядом с Игорем, переселив Жору на корму.
Весь путь до Ауадхары Марина старательно не смотрела вперед. Дорога все время шла вверх, и кроны деревьев смыкались над ней, образуя густой зеленый туннель. Множество ручьев сбегало с отвесных утесов, вырывалось из-под камней. «Уазик» то и дело форсировал мелкие речушки и лужи, которые не успевали высыхать в постоянной тени. Вскоре стало заметно прохладнее, и природа тоже посуровела. Огромные ели и пихты пришли на смену кленам и букам. На богатейших травах альпийских лугов паслись стада коров и коз. Когда-то эти места были Меккой горного туризма, но теперь турбазы опустели, домики разрушились. На их пути попалась только одна группа туристов, которая своим ходом поднималась к озеру Мзы недалеко от границы с Россией.
- Предыдущая
- 35/82
- Следующая
