Судьба Шута - Хобб Робин - Страница 145
- Предыдущая
- 145/213
- Следующая
Мне показалось, что Олух не отреагировал на мою просьбу. А потом я увидел, как маленький человечек выглянул из-под руки, точно испуганный ребенок, поморщился, и я почувствовал легкое прикосновение Скилла, который он направил на наших врагов.
Уходите, уходите, уходите, уходите!
Двое из воинов Бледной Женщины тут же развернулись и пошли прочь, как будто вдруг вспомнили, что их ждет неотложное дело. Несколько других замешкались и вместо того, чтобы атаковать, вынуждены были защищаться, задавая себе один и тот же вопрос: что они здесь делают?
Давай еще раз, Олух! Помоги мне! — Я почувствовал присутствие Чейда в этой просьбе.
Меч тянул его к земле, и он никогда не любил смотреть в глаза человеку, которого собирался прикончить. В следующий миг на меня накатила красная волна боли, когда его плечо пронзил клинок противника. Олух отшатнулся и прижал руку к своему плечу.
Чейд! Перестань думать о боли! Олух ее чувствует. Олух! Прикажи боли уйти. Отправь ее плохим дядькам. Ты сможешь!
Дикий порыв ветра заставил меня скорчиться и прижаться к земле, я превратился в полевую мышь, почувствовавшую приближение совы. Драконы вернулись, они сражались в полной тишине, если не считать рева ветра и глухих ударов, которые они друг другу наносили. Сцепившись, они парили высоко в небе, а я в страхе смотрел на них, и мне казалось, что я понял стратегию Робреда. Он вонзил зубы в спину Айсфира и старался прижаться к нему, а живой дракон тратил почти все силы, чтобы удержаться в небе. Он понимал, что на земле ему с Робредом не справиться. Он отчаянно извивался, пытаясь сбросить каменного дракона.
В любой момент они могли свалиться нам на головы.
– Уходите оттуда! – крикнул я Дьютифулу. – Драконы падают!
Дьютифул удивленно поднял голову и тут же отскочил назад, чтобы избежать клинка своего противника. Он что-то крикнул Пиоттру и нарческе. Пиоттр прикончил одного из врагов, другой решил отступить. Эллиана схватила мать за щиколотку и поволокла из ямы, при этом не спуская глаз с врагов и держа наготове свой меч. Когда она оказалась рядом со мной, я протянул ей руку, затем схватил за запястье руки, в которой она держала меч, и выдернул из ямы. Она бесцеремонно тащила мать за собой. А мне пришлось снова заняться ее сестрой – девчонка принялась плеваться и попыталась вырваться. Эллиана бросила мать подальше от края ямы и крикнула:
– Уходите оттуда, они падают!
Она была права. Драконы, сцепившиеся в клубок, неуклонно увеличивались в размерах. Дьютифул и Пиоттр бросились бежать, то и дело скользя на огромных глыбах льда. Эллиана, ухватив мать за щиколотки, тащила ее за собой и отчаянно вопила, чтобы Дьютифул и Пиоттр поскорее выбирались наружу. Я наклонился, схватил девчонку и поспешил за нарческой. Понимая, что я ничего не могу сделать, я все равно чувствовал себя трусом, отступающим с поля боя. В следующее мгновение мимо меня с диким топотом промчался Дьютифул. Догнав Эллиану, он схватил ее мать и перебросил через плечо. Тени падающих драконов накрыли нас и начали расползаться по всему склону. У меня на секунду закружилась голова, но я продолжал упрямо бежать вперед. Вскоре мы догнали Дьютифула и женщин, и Эллиана молча показала на небо.
Айсфиру удалось стряхнуть Робреда, и он медленно поднимался вверх, а каменный дракон, неуклюже размахивая крыльями, от которых было не особенно много пользы, с грохотом рухнул на землю.
Он приземлился частично в яме, а частично на краю, неподалеку от того места, где стоял я. Я надеялся, что он разбился, но он медленно поднялся на ноги и встряхнул крыльями. Затем он принялся вертеть по сторонам своей тупой головой и, словно огромная ящерица, с трудом выполз из ямы на брюхе, сердито взбивая хвостом снег у себя за спиной. Мне показалось, что он смотрит прямо на меня, и я похолодел от ужаса.
Затем, точно лошадь, которую хлестнули хлыстом, Робред запрокинул голову и сердито встряхнулся. Его безжизненные глаза остановились на поверженной драконице, и он медленно, угрожающе направился к ней. Я почувствовал, что Бледная Женщина при помощи Скилла велит ему как можно скорее прикончить Тинталью, обещает, что после этого все будет хорошо и он сможет утолить свой гнев и голод и заняться нами. Но сначала он должен прикончить драконицу. Ему ничто и никто не сможет помешать. Тинталья не в силах оказать ему сопротивление.
Однако Бледная Женщина ошиблась. Сердце сжалось у меня в груди, когда я увидел, что у Тинтальи появились два защитника. Полуслепой Баррич стоял рядом с ней, прижимая свой свернутый плащ к ране на шее драконицы, чтобы остановить кровь. Плащ дымился, и я совершенно не вовремя подумал, из чего состоит ее кровь. Баррич ничего не замечал вокруг себя, а Тинталья повернула голову на длинной шее, защищая таким образом тело. Казалось, оба не видят, что к ним приближается неумолимая смерть.
А вот Свифт все видел. Он встал перед драконицей, словно муравей, решивший защитить огромный замок, и выпустил из своего лука раскрашенную стрелу Шута, но она сломалась, ударившись в бок каменного дракона. Тогда Свифт хладнокровно вытащил из колчана другую стрелу и натянул тетиву. С поразительной для столь юного мальчика отвагой он сделал два шага навстречу дракону и снова выпустил стрелу, но с тем же результатом. Чтобы добраться до Тинтальи, Робред должен был затоптать его, и я увидел, что Свифт, обернувшись, попытался предупредить отца об опасности. Не теряя времени, он вставил в лук новую стрелу. Мне оставалось только наблюдать за тем, как безжалостный, исполненный ярости взгляд остановился на мальчике. Неожиданно Робред неуклюже побежал. Свифт смотрел на него и дико вопил – в его крике ужас мешался с вызовом. Лук с простой серой стрелой дрожал у него в руках, но он не отступил ни на шаг.
Баррич поднял голову и повернулся. Даже сейчас я до мельчайших подробностей помню все, что тогда происходило. Баррич глубоко вздохнул, и сквозь звон в ушах я услышал его отчаянный крик, полный возмущения тем, что кто-то может угрожать его сыну.
Я еще ни разу не видел, чтобы он двигался так быстро. Баррич метнулся к Свифту и каменному дракону, и из-под его сапог во все стороны полетели комья снега. Тинталья чуть-чуть приподняла голову, бессильно наблюдая за происходящим. В следующее мгновение Баррич оказался между сыном и Робредом, успев по дороге выхватить свой короткий кинжал. Ничего более бессмысленного и исполненного храбрости я в своей жизни не видел. Бросившись навстречу изумленному дракону, Баррич занес кинжал для удара, но, едва коснувшись бока Робреда, жалкий клинок сломался. Одновременно я почувствовал, что Баррич пытается при помощи Уита отогнать или хотя бы остановить мерзкое чудовище. Его атака по силе напоминала один из взрывов Чейда, в ней слились ярость жеребца, защищающего свое стадо, и свирепость волка или медведя, чьим детенышам грозит опасность. Однако мощь ей придавала любовь к тем, кого он охранял, а не ненависть к врагу. Его удар был направлен на дракона, и Робред упал на колени.
Но, падая, каменный дракон успел зацепить Баррича крылом и, словно тряпичную куклу, отбросил его в сторону. Тело Баррича несколько раз перевернулось в воздухе и покатилось по скользкому льду.
– Нет! – выкрикнул я, но было уже поздно.
Робред, цепляясь когтями за снег, с трудом поднялся на ноги, тряхнул головой и несколько раз втянул в себя воздух. Затем, разинув пасть, он направился к Свифту и Тинталье.
Свифт посмотрел на распростертое тело отца, но уже в следующее мгновение снова повернулся к дракону и издал вопль, исполненный гнева и ненависти. Он с такой силой натянул тетиву, что мне показалось, она порвется. Глядя в глаза наступающего дракона, Свифт стал единым целым со своей стрелой.
И она со свистом вырвалась на свободу.
Сияющая серая стрела мчалась вперед, неумолимая и верная, как любовь его отца. Робред поднял переднюю лапу, чтобы ее отразить, потом замер на месте, словно прислушиваясь к чему-то. Я знал, что Бледная Женщина говорит с ним при помощи Скилла, истерически требует, чтобы он прикончил лучника, потом драконицу, а дальше может делать все, что пожелает. Я думал, что Робред остановился, прислушиваясь к ней, но он больше не шевелился. Жизнь медленно покинула его, и тело снова обрело серый цвет камня. Он так и остался стоять, крылья слегка расправлены, передняя лапа поднята в воздух в попытке вытащить стрелу, попавшую в глаз, пасть открыта. Над полем боя повисла пронизанная изумлением тишина. Каменный дракон умер. В следующее мгновение девочка у меня в руках пошевелилась, и я почувствовал ее присутствие при помощи своего Уита. Она перестала вырываться в тот момент, когда каменный дракон сдох, и теперь прижалась ко мне и жалобно проговорила:
- Предыдущая
- 145/213
- Следующая
