Судьба Шута - Хобб Робин - Страница 59
- Предыдущая
- 59/213
- Следующая
Наконец-то мы вступили на твердую почву. Чейд тщательно подготовился к этой части переговоров. Риддл подтолкнул меня, и я одновременно с другими стражниками отступил в сторону. У нас за спинами оказалась груда предметов, накрытая толстой парусиной. Лонгвик снял покрывало, и стражники начали по очереди переносить дары в центральную часть зала, а Чейд давал пояснения. Дьютифул молча стоял с гордым видом, пока перед Алматой и нарческой росла гора подарков.
Со «Счастливой невесты» на «Секач» погрузили только часть сокровищ. Бочки с бренди из Шокса, связка шкур горностая из Горного Королевства, гобелены, вышитые разноцветным бисером. Серебряные сережки работы самой Кетриккен. Хлопок, лен и прекрасные шерстяные ткани из Бернса. Чейд обещал и другие дары, которые будут позже доставлены из Зилига. Чтение списка заняло довольно много времени. Работа трех искусных кузнецов за три года. Бык и двенадцать коров лучших пород. Шесть пар волов, упряжка лошадей. Свора охотничьих псов и два кречета, приученные подчиняться женщинам. И еще некоторые обещания от лица принца Дьютифула, которые могут быть реализованы лишь в будущем: торговля и мир между Шестью Герцогствами и Внешними островами, пшеница в те годы, когда у рыбаков будет скудный улов, железо и право торговли со всеми портами Шести Герцогств. Список вновь оказался длинным, и я вдруг почувствовал, как на меня наваливается усталость.
Но как только Чейд замолчал и заговорила Алмата, мою скуку как ветром сдуло.
– Нашему клану сделано предложение. Матери, дочери и сестры, что вы скажете? У кого есть что возразить?
Наступила тишина. Очевидно, таким образом высказывалось одобрение, поскольку Алмата торжественно кивнула. Потом она повернулась к Эллиане.
– Кузина, женщина клана нарвала, нарческа Эллиана, чего желаешь ты? Хочешь ли ты этого мужчину? Возьмешь ли его?
Я видел, как набухли жилы на шее Пиоттра, когда стройная молодая женщина выступила вперед. Дьютифул протянул руку ладонью вверх. Эллиана встала рядом с ним, плечом к плечу, и положила свою руку на его ладонь. Когда нарческа повернулась к нему и их глаза встретились, мой мальчик вновь покраснел.
– Я возьму его, – негромко сказала она.
Я отметил, что она ничего не сказала о том, хочет ли она Дьютифула. Эллиана набрала в грудь побольше воздуха и заговорила громче:
– Я возьму его, и он разделит мою постель, и мы отдадим наших дочерей материнскому дому. Если он совершит то, о чем я говорила ранее. Если он сумеет принести сюда, к этому очагу, голову дракона Айсфира, то сможет назвать меня своей женой.
Глаза Пиоттра на несколько мгновений закрылись, а потом открылись вновь. Он заставил себя смотреть, как продает себя дочь его сестры. Плечи Пиоттра дернулись, казалось, он с громадным трудом подавил рыдание. Алмата протянула руку, и кто-то вложил в нее длинную полоску кожи. Она подошла к Эллиане и Дьютифулу и принялась связывать их запястья. Одновременно она говорила:
– Эти узы связывают вас так, как связывают ваши клятвы. Пока она принимает тебя, ты не должен делить ложе ни с кем другим, Дьютифул, в противном случае эта женщина умрет от ножа Эллианы. Пока он доставляет тебе удовольствие, не пускай в свою постель никого другого, Эллиана, в противном случае он познакомится с клинком Дьютифула. А теперь смешайте вашу кровь над камнями очага материнского дома в дар Эде за детей, которых она вам ниспошлет.
Я не хотел смотреть, но заставил себя не отводить глаз. Сначала нож вручили Дьютифулу. Он даже не поморщился, когда разрезал кожу на левой руке; потекла алая кровь. Он подставил ладонь правой руки и подождал, пока струйка стечет из-под кожаной повязки. Эллиана последовала его примеру, ее лицо оставалось серьезным и невозмутимым, словно теперь ее ничто уже не могло тронуть. Когда в ладони каждого из них собралось достаточно крови, Алмата соединила их руки. Потом нареченные опустились на колени, и каждый оставил на камнях отпечаток смешанной крови. Когда они вновь повернулись лицом к собравшимся, Алмата сняла кожаный шнур и отдала его Дьютифулу, тот молча его принял. Алмата встала за спиной у принца и нарчески и положила руки им на плечи. Она попыталась произнести следующие слова радостно, но они прозвучали печально:
– И вот они стоят перед вами, соединенные своим словом. Пожелай им удачи, мой клан.
Поднялся одобрительный шум, словно люди стали свидетелями не счастливого соединения любящей пары, а смелого поступка и выражали свое восхищение. Эллиана склонила голову. Она принесла себя в жертву ради них, но я пока не понимал, в чем состояло ее самопожертвование.
Так я женат? — Удивление, смятение и ярость смешались в мысли Дьютифула, которую он бросил мне.
Только после того, как принесешь голову дракона, — напомнил я.
И только после того, как состоится настоящая брачная церемония в замке Баккип, — утешил его Чейд.
Принц выглядел ошеломленным.
Между тем вокруг нас начались приготовления к трапезе. Споро накрыли столы, местные менестрели запели песню, аккомпанируя на своих необычных инструментах. Следуя традиции, менестрели так искажали слова, чтобы они соответствовали музыке, что я с трудом их понимал. Я заметил, что двое из них подошли к Коклу и предложили ему сесть рядом с ними в углу зала. Мне показалось, что их предложение было искренним, и вновь поразился естественному взаимопониманию, которое с такой легкостью устанавливается между музыкантами.
При помощи Скилла Дьютифул передавал мне свой тихий разговор с Эллианой:
– Теперь ты должен держать меня за руку и шагать рядом со мной, я представлю тебя моим старшим кузинам. Помни, что они старше меня. И хотя я нарческа, мне необходимо выказать им почтение. Как и тебе.
Она говорила с ним так, словно объясняла простейшие вещи ребенку.
– Я постараюсь не заставить тебя краснеть, – натянуто проговорил он.
Мне не слишком понравился его ответ, но я не мог его винить.
– Тогда улыбайся. И помалкивай, как и подобает воину в чужом материнском доме, – резко ответила она.
Взяв Дьютифула за руку, она повела его так, что ни у кого не осталось сомнений, что он лишь следует за Эллианой. Так ведут быка хороших кровей за продетое в нос кольцо, подумалось мне. Женщины и шага не сделали ему навстречу. Эллиана переходила с женихом от одной группы к другой. И всякий раз он делал почтительный поклон, одновременно, как это было принято на Внешних островах, протягивая правую, испачканную кровью руку. Они улыбались ему и обсуждали выбор нарчески. Я понимал, что в другое время и при других обстоятельствах их замечания были бы остроумными и поддразнивающими. Но сейчас никто не переступал формальных рамок вежливости. В результате напряженность лишь возросла.
Увидев, что другие воины усаживаются за столы, Чейд разрешил нам разойтись.
Раскрой глаза и уши, – предупредил он меня, когда я пробирался сквозь толпу.
Они всегда открыты, — ответил я Чейду.
Ему не требовалось добавлять, что мне нельзя выпускать принца из виду. Пока я не выясню, что за всем этим кроется, невозможно узнать, кто желает ему вреда. Поэтому я переходил от одной группы пирующих к другой, постоянно оставаясь неподалеку от моего принца, поддерживая с ним контакт при помощи Скилла.
Эта трапеза заметно отличалась от пиров в Баккипе. Никто не рассаживал гостей по званиям или согласно личным предпочтениям. На столах была расставлена еда, люди подходили, наполняли свои тарелки и разбредались по залу. Нас угощали бараниной на вертелах и домашней птицей, зажаренной целиком. Я положил себе на тарелку копченую рыбу – очень вкусную. Местный черный хлеб выпекали без дрожжей большими круглыми караваями. Пирующие отрывали себе большие куски, накладывали сверху маринованные овощи или рыбный соус и соль. Все приправы показались мне очень острыми. Только баранина и домашняя птица были свежими, но даже к мясу жители Внешних островов добавляли морские водоросли.
Еда, выпивка, музыка, состязания жонглеров, сопровождающиеся ставками, – все происходило одновременно. В зале поднялся оглушительный шум. Через некоторое время я обратил внимание на поведение женщин клана нарвала, которые оказывали внимание не только нашим стражникам, но и Сивилу с Коклом. Несколько стражников с широкими улыбками уже следовали за своими юными партнершами в сторону темной лестницы.
- Предыдущая
- 59/213
- Следующая
