Судьба Шута - Хобб Робин - Страница 96

• Предыдущая
• 96/213
• Следующая

Я употреблял эльфовскую кору раньше и знал, как она на меня действует. А что, если в торте были и другие растения, которые я ранее не пробовал? Я постарался не думать о такой возможности. Не может такого быть, сказал я себе.

Торт принес Пиоттр и предложил нам без всякой задней мысли. Мы пришли сюда, чтобы выполнить его желание – убить дракона; зачем ему пытаться нас отравить? Однако я никак не мог поверить, что только случайность привела к тому, что я лишился магии Скилла.

Мне было холодно и мокро, накатила тоска. Я не хотел в таком состоянии появляться в палатке стражников. И вдруг обнаружил, что стою возле шатра Шута. Замерзшими пальцами я попытался откинуть в сторону полог.

– Лорд Голден, – позвал я, с некоторым опозданием сообразив, что у него могут быть другие гости.

Должно быть, интонация моего голоса вызвала у него тревогу. Шут сразу же откинул полог и торопливо поманил меня внутрь.

– Стой на месте, постарайся не замочить здесь все, – сказал он. – Он уже успел сменить мокрую одежду.

Шут был в длинном черном одеянии, и я ему позавидовал.

– Пиоттр угостил меня кусочком торта. В нем была эльфовская кора, и я потерял Скилл, – пробормотал я, стуча зубами.

– Снимай мокрые вещи. – Шут принялся рыться в своем заплечном мешке, как только я оказался в шатре. Наконец он вытащил из него длинный коричневый балахон. – Это должно тебе подойти. Он гораздо теплее, чем кажется. Как небольшая доза эльфовской коры могла лишить тебя магии Скилла? Раньше она никогда не оказывала на тебя такого действия.

Я покачал головой.

– Но так случилось. Кроме того, кто-то атаковал Олуха и меня при помощи Скилла, пытаясь стравить нас друг с другом. И у них почти получилось, пока я не поднял защитные стены, опасаясь, что Олух нанесет мне удар. Тут только я сообразил, что Олух на самом деле не вызывает во мне чувства ненависти. И он ни в чем не виноват, а если мне не нравится постоянно за ним ухаживать, я не должен вымещать на нем свою злость, верно? В любом случае, мне следует обижаться на Чейда, а не на Олуха. Именно он поставил меня в такое положение – главным образом для того, чтобы я все время был занят и не мог попасть под твое влияние. Он хочет, чтобы я просто выполнял его приказы, а не думал…

– Прекрати! – с тревогой воскликнул Шут. Я замолчал, не закончив фразы.

Не успел я вновь открыть рот, чтобы спросить, что случилось, как Шут поднял обе руки.

– Фитц. Послушай себя. Я никогда не слышал, чтобы ты так болтал. Это… вызывает у меня тревогу.

– Все дело в эльфовской коре.

Я содрогнулся от кипящей во мне энергии. Сбросив остатки мокрой одежды, я с благодарностью принял протянутый мне балахон, но тут же вздрогнул, ощутив его холод.

– Какой холодный, словно железо! Из чего он сделан? Из рыбьей чешуи?

– Верь мне и не задавай вопросов. Надень его, ты быстро согреешься.

Выбора у меня не было. Я натянул через голову балахон, оказалось, что его длинные полы доходят мне почти до щиколоток. Я повел плечами и вдруг ощутил, как они расслабились.

– Как странно. Мне он показался узким, но как только я повел плечами, стал в самый раз. Посмотри. Даже рукава заканчиваются на запястьях. Больше всего этот балахон напоминает невероятно тонкую кольчугу. Опять магия Элдерлингов? Ты привез его из Дождевых Чащоб? Интересно, как и из чего его сделали? Взгляни, как меняется цвет, когда я двигаюсь.

– Фитц, перестань болтать. Это действует мне на нервы. – Шут поднял стопку моей мокрой одежды, и на пол потекла тонкая струйка воды. – Я все развешу снаружи. Однако к утру она не высохнет. У тебя есть во что переодеться?

– Да. В моем мешке, но я оставил его в палатке принца. И бочонок со взрывным порошком Чейда. Почти все вещи Олуха в моем мешке, но он сможет и сам их взять. Так что хорошо, что мой мешок остался в палатке у принца. – Теперь я и сам заметил, что болтаю без умолку, и сумел закрыть рот прежде, чем меня попросил Шут.

Несколько долгих мгновений я дрожал от холода, но потом ощутил, как балахон возвращает тепло моего тела. Со вздохом облегчения я опустился на одеяло Шута и подобрал под себя окоченевшие ноги. И тут же принял другую позу. Шут вернулся в шатер и с любопытством посмотрел на меня, когда я вскочил на ноги и принялся расхаживать по шатру вокруг маленькой свечи, стоявшей в центре.

– Что с тобой? – спросил он.

– Такое ощущение, что под кожей у меня бегают муравьи. – Я отвел рассыпавшиеся волосы с лица и собрал их в воинский хвост. – Мне не усидеть на месте. И я не могу молчать, не могу привести свои мысли в порядок, если ты понимаешь, о чем я.

Мои руки вдруг показались мне слишком большими. Я принялся щелкать суставами пальцев, потом опустил руки. Шут смотрел на меня, стиснув зубы.

– Извини, – торопливо извинился я. – Я ничего не могу с собой поделать.

– Это очевидно, – пробормотал он. Потом он тряхнул головой и добавил: – Я бы хотел помочь, но сейчас тебе не стоит давать успокаивающие травы. И еще я боюсь упадка сил и духа, который последует потом. Никогда не видел, чтобы ты так себя вел. Если отчаяние, которое обычно охватывает человека после употребления эльфовской коры, будет таким же сильным, как твоя нынешняя эйфория, то я боюсь за всех нас.

Я видел, что он говорит совершенно серьезно.

– Меня это тоже пугает. То есть я знаю, что должен опасаться последствий, но сейчас я не могу ни на чем сосредоточиться. Меня переполняет множество разных мыслей. Как высушить одежду к завтрашнему дню, а еще я должен сделать доклад Чейду, однако я не знаю, стоит ли мне ходить по лагерю в таком одеянии. Я оставил в палатке Дьютифула свой мешок с сухими вещами. Вещи Олуха тоже там лежат. Но это хорошо, потому что Олуху они понадобятся.

– Помолчи, – взмолился Шут, прервав мою болтовню. – Пожалуйста, помолчи, дай мне собраться с мыслями. В прошлом эльфовская кора лишь ослабляла твой Скилл, но потом это проходило. Можем ли мы рассчитывать, что Скилл к тебе вернется?

Я пожал плечами.

– Не знаю. Не думаю, что мы можем судить о происходящем со мной сейчас по прошлому действию эльфовской коры. Я сказал тебе, что Олух лишь чудом не съел кусок торта?

– Нет, не сказал. – Шут говорил медленно, словно я был слегка не в себе, – впрочем, тут он был прав. – Ты можешь кое-что для меня сделать? Оставь в покое свои волосы и рот. Сложи руки на коленях и расскажи обо всем, что произошло с тобой сегодня. Весь день, с самого утра, пожалуйста.

Только теперь, когда Шут упомянул об этом, я сообразил, что дергаю себя за нижнюю губу. Положив руки на колени, я попытался доложить о событиях прошедшего дня, словно передо мной был Чейд. По мере того как я рассказывал, Шут все больше мрачнел, и я понял, что мои слова обрушиваются на него, точно град, что моя речь становится бессвязной и обрывки эпизодов наслаиваются друг на друга. Вскоре я вновь вскочил и принялся расхаживать по шатру. Мне никак не удавалось справиться с возбуждением. Неожиданно меня посетило озарение.

– Вот! – воскликнул я, подходя к Шуту и протягивая обнаженное запястье. – Давай проверим, действительно ли Скилл полностью меня покинул. Прикоснись ко мне. Попытайся войти со мной в контакт при помощи Скилла, как ты делал когда-то.

Он пораженно посмотрел на меня. Потом на его лице появилась болезненная недоверчивая улыбка.

– Ты просишь меня это сделать?

– Конечно. Да. Давай выясним, насколько это серьезно. Если ты сможешь со мной связаться, значит, Скилл ко мне вернется, когда действие этой дряни закончится. Попробуй. – Я сел рядом с ним и положил руку ему на колени ладонью вверх.

Шут посмотрел на следы своих пальцев, оставшихся на моем запястье, а потом косо взглянул мне в лицо.

– Нет. – Он отодвинулся от меня. – Сегодня ты не отдаешь себе отчета в собственных действиях, Фитц. Ты никогда бы не согласился на это, если бы находился в нормальном состоянии. Нет.

– Чего ты боишься? – вызывающе спросил я. – Давай, что мы теряем?

• Предыдущая
• 96/213
• Следующая