Тайна пещерного человека - Кэри Мэри Вирджиния - Страница 1

• 1/23
• Следующая

– Как ты? – спросил женский голос.

Юпитер Джонс остановился и прислушался.

Туман опустился на город. Он поглощал шум машин на Тихоокеанском шоссе и, как занавес, разделял Склад Подержанных Вещей Джонсонов и дома на другой стороне улицы. Он давил на Юпитера, который замерз и чувствовал себя таким одиноким, словно на земле больше не оста­лось людей.

И вдруг кто–то заговорил. Послышались шаги. Люди шли мимо ворот склада.

Мужской голос ответил, и в серых сумерках появились две тени. Мужчина весь скрючился и едва переставлял ноги, с трудом отрывая их от тротуара. С ним была совсем молоденькая де­вушка, тоненькая, с длинными светлыми волосами, упавшими ей на лицо.

– Вот скамейка, – сказала она, подводя мужчину поближе к конторе. – Отдохни минутку. Ты должен был разрешить мне вести машину. Зачем ты так?

– Могу я помочь? – спросил Юпитер, подходя к ним.

Мужчина поднес руку ко лбу и с недоумением огляделся.

– Нам нужна… нужна…

Он схватил девушку за руку.

– Ты скажи. Узнай где мы… где мы.

– Харборвью-лейн, – обратилась девушка к Юпитеру. – Нам надо на Харборвью-лейн.

– Это дальше по шоссе и на восток, – ответил Юпитер. – Послушайте, если ваш друг заболел, я могу вызвать врача и…

– Нет! – крикнул мужчина. – Не сейчас! Мы опаздываем!

Юпитер наклонился к нему. Лицо мужчины было серым и потным.

– Устал! – простонал он. – Я устал!

Он прижал обе руки ко лбу.

– Голова болит! – в его голосе были удивление и страх. – Странно! У меня никогда не болела голова!

– Позвольте мне позвонить доктору! – попросил Юпитер.

Незнакомец с трудом выпрямился.

– Через минуту все пройдет, но сейчас я не могу… я не могу…

Тяжело дыша, он привалился к стене. Внезапно его лицо исказилось.

– Больно! – прошептал он.

Юпитер взял его руку. Она была холодной и влажной. Мужчина, не мигая, смотрел в одну точку.

Во дворе вдруг стало очень тихо.

Девушка наклонилась, коснулась щеки мужчины и застонала, как от боли.

Вновь наступившую тишину нарушила тяжелые шаги, и в ворота вошла тетя Матильда. Она увидела мужчину на скамейке, наклонившуюся над ним девушку и стоящего на коленях пле­мянника.

– Юпитер, что случилось? – спросила тетя Матильда. – Ему плохо? Вызвать скорую помощь?

– Да, – ответил Юпитер. – Вызови… конечно, вызови. Но вряд ли они помогут. Я думаю, он умер.

Потом были мигалки, сирены, бегающие в тумане люди. Девушка плакала в объятиях тети Ма­тильды. Люди столпились в воротах. Когда незнакомца понесли в машину, наступила жуткая тишина. Потом опять завыли сирены, и Юпитер с тетей Матильдой поехали в больницу вместе с девушкой.

Юпитеру казалось, что это происходит во сне, так все было серо и нереально.

Однако больница вернула его к мрачной действительности. По коридору куда– то спешили люди. В комнате ожидания висел сигаретный дым. Юпитер, тетя Матильда и девушка листали старые журналы. Прошло много времени, прежде чем появился врач.

– Мне очень жаль, – обратился он к девушке. – Мы ничего не смогли сделать. Может… иногда это и к лучшему. Вы ведь не родственница ему?

Она покачала головой.

– Мы произведем вскрытие, – сказал врач. – Я сожалею, но так принято, когда человек умирает до приезда врача. Скорее всего, произошло кровоизлияние, лопнул сосуд. Вскрытие покажет. Вы не знаете, как нам связаться с его семьей?

Девушка вновь покачала головой.

– Нет. Я позвоню в Фонд.

Она разрыдалась, и медсестра увела ее. Юпитер и тетя Матильда ждали. Девушка вернулась не скоро. Она звонила из кабинета старшей сестры.

– Из Фонда кто-нибудь приедет, – сказала она.

Юпитеру стало любопытно, какой такой Фонд, но спрашивать он не стал. Тетя Матильда объя­вила, что им всем надо выпить крепкого чаю. Взяв девушку за руку, она повела ее по коридору в больничный кафетерий.

Сначала они молча пили чай, но постепенно девушка разговорилась.

– Он был очень хороший.

Глядя на свои шершавые руки с обломанными ногтями, она рассказывала, что умерший муж­чина – известный генетик доктор Карл Биркенштейн. Он работал в Фонде Спайсера, изучал раз­личных животных и экспериментировал с ними, чтобы повысить их мыслительный уровень и их потомков тоже. Девушка тоже там работала, она присматривала за животными.

– Я слышал про Фонд Спайсера, – сказал Юпитер. – Это дальше по побережью, правильно? Возле Сан– Диего?

Она кивнула.

– Да, в маленьком городке в горах. Оттуда дорога идет в пустыню.

– Город называется Апельсиновая Роща, – сообщил Юпитер.

В первый раз девушка улыбнулась.

– Вот здорово! Я хочу сказать, мало кто знает о нашем городе. Даже если кто– то слышал о Фонде, то о городе точно ничего не знает.

– Юпитер много читает, – сказала тетя Матильда, – и почти все помнит. А я вот не слышала ни о городе, ни о Фонде. Это что такое?

– Это институт, в котором занимаются независимыми научными исследованиями, – изрек Юпи­тер.

Внезапно он заговорил так, как профессор колледжа говорит о малоизвестном предмете. У него всегда был такой тон, если он объяснял что– то, в чем хорошо разбирался. Тетя Матильда уже привыкла к этой его манере и не обратила внимания, зато девушка посмотрела на него с удивлением.

– Абрахам Спайсер владел производством пластмасс, – вещал Юпитер. – Его компания выпус­кала пластмассовые канализационные трубы и контейнеры для продуктов. За свою жизнь он заработал много миллионов, однако удовлетворения не получил, потому что, на самом деле, хотел заниматься физикой. Поэтому он создал трастовый фонд, которому завещал свои деньги с условием, что прибыль будет идти институту, в котором будут работать ученые, задумавшие оригинальные или революционные исследования в любой отрасли науки.

– Ты всегда так разговариваешь? – спросили девушка.

Тетя Матильда улыбнулась.

– Чаще, чем хотелось бы. Это из– за его чтения.

– Ой! – воскликнула девушка. – Простите. Я хотела сказать, это замечательно. Кстати, я ведь не представилась? Меня зовут Хесс. Элеонор Хесс. Впрочем, это не имеет значения.

– Почему не имеет? – Спросила тетя Матильда.

– Я хотела сказать, что я ничего такого не придумала. И обо мне совсем никто не знает.

– Ну и что? – рассердилась тетя Матильда. – Я рада познакомиться с вами, Элеонор Хесс. А я миссис Титус Джонс. Юпитер Джонс – мой племянник.

Элеонор Хесс коротко рассмеялась и тотчас отвернулась, словно боялась слишком разоткро­венничаться.

– Расскажите еще что-нибудь о своей работе в Фонде Спайсера, – попросила тетя Матильда. – Вы правда ухаживаете за животными? За какими?

– За экспериментальными, – ответила Элеонор. – За белыми мышами, шимпанзе и лошадью.

– Лошадью? – переспросила тетя Матильда. – Они держат лошадь в лаборатории?

– Ой, да нет же. Блейз живет в конюшне. Но она – такое же экспериментальное животное, как и все остальные. Доктор Биркенштейн использовал изотопы или что– то такое в экспериментах с ее матерью. Вы бы, наверное сказали, с ее маткой. Не важно. В общем, он сделал что– то с ее хромосомами. Я в этом не понимаю, но она действительно очень умная для лошади. Она умеет считать.

Тетя Матильда и Юпитер уставились на нее широко открытыми глазами.

– Ой, ничего сложного, – поспешила добавить Элеонор. – Например, вы кладете перед ней два яблока, потом еще три, а она знает, что их стало пять, и топает пять раз. Я… я думаю, может, это и не очень много, но лошади обычно не бывают такими умными. Их мозги не так устроены. Шимпанзе доктора Биркенштейна гораздо умнее. Они разговаривают знаками, и иногда такое скажут…

– Понятно, – сказала тетя Матильда. – И что доктор Биркенштейн собирался делать с этими жи­вотными, после того как всему их научит?

• 1/23
• Следующая