Совсем не герой - Хохлов Антон - Страница 10
- Предыдущая
- 10/68
- Следующая
— Э-э-э… большое спасибо, ваше величество, — откашлявшись, выдал я. — Премного, как говорится, благодарен.
Грифон выслушал мою сбивчивую речь, поклонился, подхватил детеныша и улетел, обдав нас с Ричардом волной теплого воздуха.
— Ну прям как в сказке, — ошарашенно проговорил синий кот.
— Да уж, удачно сходили. Совершенно не напряглись, зато получили понтовую крышу от кошачье-пернатых.
— Как думаешь, это к подвигам можно приписать?
— А хрен его знает. Ладно, чего расселся? Пошли уже…
Нашего коня не украли. Парнокопытный стоял там же, где его оставили, и встретил нас радостным ржанием. Гордость гордостью, однако куковать в лесу в полном одиночестве животине явно было неохота.
Ричард, до сих пор находившийся под впечатлением от эпизода с браконьерами, покорно согласился везти меня на горбу и даже не считал шаги, что с его стороны можно принять за величайшую милость. Однако от болтовни кот меня не избавил и всю дорогу доказывал, что происшедшее с грифоном никак не может быть реальностью.
— Ну пойми ты, — втолковывал взбудораженный кошан. — Не может сын царя грифонов быть пойман посреди леса жалкой кучкой охотников! Что ему вообще было в этом лесу делать?
— Не знаю — может, охотиться?
— Три «ха-ха»! Он и летать-то не умеет, цыпленок щипаный!
— Тогда не знаю… А тебе вообще какая разница? Что случилось, то случилось…
Мы накрутили немало километров пути в относительном спокойствии, если не считать инцидента с неудавшимся ограблением, когда на дорогу перед нами выскочил заросший мужик, облаченный в шкуры и со здоровой дубиной. Грабитель захотел крикнуть что-то вроде «кошелек или жизнь», но крик застрял в горле, едва он увидел, на кого, собственно, покусился. Мужик на крейсерской скорости ломанулся в кусты, выронив по дороге дубину, а мы как ни в чем не бывало пошли дальше. Один раз останавливались на привал, но сие прошло и вовсе без выдающихся событий, поэтому рассказывать про него я ничего не буду. Излишняя описательность не красит. Скоро мы миновали своеобразный перекресток, и теперь приходилось идти уже в компании. Туда-сюда по дороге сновали груженые обозы, пару раз попадались одинокие рыцари в старых латах — явные аутсайдеры геройской братии. Похоже, здешние места не славились обилием страшных монстров, за отрубание голов которых полагались высокие гонорары, поэтому профессионалы не встречались. Что нам было только на руку. Во-первых, по глубоко философскому замечанию Ричарда, конкуренты нам ни к чему. А во-вторых, за профессионалами водится дурацкая привычка давать необдуманные обеты.
Вдруг попадется рыцарь, святой долг которого убивать каждого встречного всадника на синем коте?
Когда повечерело и солнце весьма целеустремленно покатилось за горизонт, мы удачно вышли на придорожную таверну, совмещающую обязанности постоялого двора, которая смотрела на мир модной резной вывеской с изображением полуобнаженной девушки и рыцаря в рваных латах у пруда. Название гласило, что таверна именуется «У Затона». И какие тут могут быть затоны? А, ладно, у всех свои дурости. Здание было трехэтажным, что по здешним меркам является шиком, и выглядело весьма добротно. По крайней мере, Ричард соизволил заметить, что оно, наверное, не развалится в ближайшие восемь часов, а больше нам и не надо.
Внутри таверна оказалась довольно приличной. Переступив порог, мы попали в громадное помещение, заставленное столами и скамейками, заменявшими стулья. Стены были выкрашены белой краской, а пол — относительно чистый. Публика, весьма разношерстная (на глаза попался даже один рыцарь, правда, он был и вовсе уж захудалый — сидел в уголке в обнимку с пустой пивной кружкой, тупо глядя перед собой), нисколько не удивилась нам, так, скользнула глазами. Только совсем еще молодой паренек, выполняющий роль привратника, попытался было вякнуть, что вход с домашними животными запрещен, но Ричард широко зевнул, демонстрируя всю немалую длину своих клыков, и проблема была улажена. Коня пришлось оставить снаружи, отдав его на попечение плюгавенького конюха.
Я бегло осмотрел зал и направился прямиком к хозяину, который вольготно расположился за массивной стойкой. Увидав во мне потенциального клиента, мужик широко улыбнулся и на голубом глазу попросил за комнату три золотых. Однако я буквально за минуту до этого видел, как дородный торгаш снимал комнату за четыре серебреника, поэтому, смело обозвав жулика развратным дитем капитализма, выложил на стойку положенную цену. Пройдоха деньги взял, еще раз улыбнулся и, сославшись на память, которая его в последнее время постоянно подводит, вручил мне бирку с номером комнаты.
Признаюсь, прожигать жизнь в подобных местах не моя стезя, однако стоило посидеть, послушать, что говорят люди, дабы составить для себя определенное представление о творящихся делах. Поэтому я, взяв кружку неожиданно приличного пива и поджаренную баранью ногу, скромненько присел за дальний столик и растопырил ушки. Ричард расположился на своем излюбленном месте, то есть под столом, и я изредка кидал ему кусочки баранины.
А люди отдыхали. Народ в зале расположился за столами в соответствии со своим положением в обществе. Самую большую категорию составляли наемники и солдаты, шумно пирующие посреди таверны, сдвинув вместе четыре стола. Рядом с ними обосновались степенные купцы. Чуть поодаль — торгаши помельче, а уж совсем особняком держались подозрительные личности в черных одеяниях, которые могли оказаться как ворами и убийцами, так и шпионами и жуликами. Все остальные посетители были представлены простоватыми мужичками в неброской одежде. Скорее всего, это были крестьяне из соседних деревень, пришедшие отпраздновать окончание рабочего дня, хотя он у них, насколько я помню, был ненормированный. Все веселились как могли. Среди солдат я даже заметил трех пестро разряженных девок, которые с визгом переходили с рук на руки. Мое место находилось неподалеку от стола, за которым пили пятеро мелких торговцев, поэтому именно их разговоры мне и приходилось подслушивать. В основном хвалились удачной сделкой и травили байки на уровне сказок для детей дошкольного возраста. Особо меня развеселила история а-ля реклама пива «Очаково». Рассказывал ее, поминутно клявшись о стопроцентной достоверности, порядком поддавший торговец лечебными мазями и травами.
— Продал мне тут арап один зелье чудодейственное, которое мертвые вещи живыми делает, — вещал сказочник, прихлебывая из кружки. — Попросил, страшно сказать, десять золотых (гомон возмущенных голосов). Ну я ж не дурак, цену всему знаю — сторговал до пяти серебром (одобряющие возгласы и предложения за это выпить). И вот как совпало: на днях дернул бес шкуру медведя купить (всеобщее возмущение необоснованными расходами). Шкура хорошая, теплая, я ее намеревался кузену перепродать в полтора раза дороже («О, за это надо выпить!»). И вот, значит, еду я, бутылочку с зельем в руках держу, а шкура позади лежит, молчит, есть не просит (смех над удачной шуткой). А дорога плохая, вся в кочках, на одну я и наехал. От неожиданности зелье выронил, а оно прямо на шкуру упало, да и разлилось все (упреки за криворукость). Как зашипит, как запенится! А шкура возьми и встань (возглас ужаса)! И тут он попер на меня — глаза бешеные, клыки — во, когти — во…
Что было дальше, я так и не узнал, так как рассказчика прервал грохот разбитого стекла и стук падающего тела. Похоже, назревала драка. За столом наемников царило оцепенение. Один широкоплечий бородач валялся на полу, без сознания, весь в осколках того, что когда-то было кувшином. Еще двое рослых бойцов стояли грудь в грудь, сверля оппонента грозным взором, но через секунду они сорвались с мест и начали наносить друг другу увечья кулаками и прочими конечностями. Скоро в потеху ввязались все остальные служивые. Что было потом, помню смутно. Вроде кого-то сильно толкнули, и он, пролетев по параболе, переломил собой стол подозрительных типов в черном, отдавив кому-то ногу. Типы повытаскивали кастеты и пошли мстить.
- Предыдущая
- 10/68
- Следующая
