Матрица Manolo - Кеннер Джулия - Страница 3

К тому времени как открылись ворота и я вышла на свободу в жалких джинсах и майке из дешевого магазина, прижимая к груди сумку с пожитками, со мной уже вступили в контакт, я ответила и изучила правила игры, в которой мне предстояло участвовать.

Игры, которая позволит мне проявить себя. И принесет отличные деньги за то, что я так люблю делать.

Я всхлипываю, неожиданно став жертвой ностальгии. Это будет моя последняя работа. После ее завершения я переберусь в Швейцарию. Не навсегда, разумеется. Но ровно до тех пор, пока не куплю себе симпатичный домик на берегу маленького, удаленного от цивилизации острова. Думаю, у меня будет трое слуг. Повар. Экономка. И сильный парень с блестящей, точно смазанной маслом кожей, чтобы… не терять форму.

Я разглаживаю бумагу и просматриваю информацию, которую и без того знаю наизусть: сведения о других игроках в этой чудесной маленькой игре. Я снова оглядываюсь и вдруг вижу, что он уже здесь. Небритый, лохматый, но с настороженными глазами хищника. Человек, пришедший сюда, чтобы залить спиртным свои печали. Он собирался пропустить пару стаканчиков бурбона, но я намерена предложить ему взамен другое лекарство — горячую женщину.

Прихватив стакан, я медленно сползаю с табуретки и иду через зал, всем своим видом излучая приглашение приятно провести время.

Он видит меня, и глаза у него вспыхивают жаром, рожденным алкоголем и вожделением. Я улыбаюсь, зная, что сделка уже заключена. Сначала мы переспим. А потом, позже, я его убью.

Ведь именно в этом заключается суть игры. Победителю достается все. И я не намерена проигрывать.

В воскресенье днем я сидела в «Старбаксе»: читала «Таймс», «Пост» и «За кулисами», пила кофе мокко и жевала булочку с черникой. Я довольно высокая, ношу шестой или восьмой размер (в зависимости от фирмы), и у меня относительно узкие бедра и достаточно упругая попка благодаря самоограничению и дисциплине.

Вот мое правило: всю неделю я живу на салатах и фруктах и еще съедаю баночку тунца (разумеется, приготовленного на родниковой воде), чтобы получить немного белков. Пью обычно воду или черный кофе, по утрам — со снятым молоком. Ради кальция, вы же понимаете. Алкоголь меня нисколько не беспокоит (хотя и мог бы), и если я выпиваю с друзьями или на свидании, то потом два дня сижу на диетической коле, рисовых хлебцах и жевательной резинке без сахара — все это быстро приводит меня в прежнее состояние.

При таком положении вещей разве удивительно, что в воскресенье я позволяю себе немного расслабиться? Булочки и кофе. С цельным молоком. Самый настоящий разврат, и этого мне хватает на целую неделю. Моя система нравится мне намного больше, чем диета Аткинса или разные там «Следите за своим весом» и прочие модные сейчас глупости. Мой способ проверен, и благодаря ему я остаюсь стройной с тех самых пор, как закончила школу. Да, согласна, немного скучновато, зато работает. И я не собираюсь отказываться от того, что приносит успех. Впрочем, я немного отклонилась от истины: прежде я носила четвертый размер. Но это было, когда я выкуривала пачку сигарет в день. И хотя джинсы четвертого размера продолжают висеть в дальнем углу шкафа, исключительно из ностальгических соображений, я знаю, что уже никогда не вернусь в те прекрасные времена. Курение, возможно, помогало мне сохранять фигуру, зато плохо сказывалось на голосе. Да еще все эти разговоры про рак…

Короче говоря, булочки в «Старбаксе» — одно из моих преступных удовольствий, и я с нетерпением жду воскресенья и этих двух часов райского наслаждения. (Поскольку я не интересуюсь международными и финансовыми новостями, мне хватает двух часов, чтобы просмотреть газеты.)

В тот день я проснулась как обычно, приняла душ и пришла в «Старбакс» где-то около двенадцати. К двум часам я уже отправилась домой — в свою маленькую однокомнатную квартирку на Манхэттене, откуда можно пешком добраться до работы и в район театров.

Моя новая квартира заметно меньше предыдущей, но нехватка квадратных метров компенсируется свежей краской, отличным ковром и водопроводными кранами, из которых вода льется именно туда, куда нужно. Кроме того, дела с безопасностью здесь обстоят гораздо лучше: входная дверь в вестибюль открывается ключом, а на лестницу ведет другая дверь, тоже с замком. Конечно, это не так шикарно, как собственный швейцар, но все-таки достаточно надежно. После того, что случилось с моей подругой — мы с ней вместе снимали квартиру, — я стала обращать внимание на подобные вещи.

Поэтому я испугалась, когда, ступив на площадку шестого этажа, увидела, что дверь в мою квартиру приоткрыта.

Должна сказать, что я не отношусь к числу идиоток из фильмов ужасов, которые, заслышав какой-нибудь необычный шум в пустом доме, тут же спешат проверить, что там такое, в то время как в зале все принимаются дружно вопить: «Нет! Нет! Не ходи туда! Вернись! У него топор!»

Даже не думая идти вперед, я быстро развернулась и помчалась вниз, в вестибюль, чтобы, продемонстрировав чудеса спокойствия и разумного поведения, набрать номер 911. После того как появятся полицейские, я позволю себе испугаться и устроить истерику, а пока буду играть роль хладнокровной примадонны, спокойной и контролирующей ситуацию.

Я ношу большую дорожную сумку от «Марка Джейкобса» (подарок фирмы) вместо обычной дамской сумочки, потому что постоянно таскаю с собой сценарии, книжки в мягких обложках и туфли без каблука (ходить по Манхэттену очень не просто). Я обожаю мягкую кожу и классическую форму этой сумки, но меня страшно раздражает, что все вещи вечно болтаются на самом дне. И теперь, торопливо спускаясь по лестнице, я рылась в сумке, пытаясь найти свой телефон. Я нащупала его, когда вышла на площадку второго этажа, с ликованием вытащила, открыла и начала набирать номер.

Нажала 9, потом 1, и тут телефон зазвонил. Совершенно потрясенная, я стояла и молча пялилась на него, пока не поняла, что мне кто-то звонит. Не лучший момент, но ничего не попишешь.

Я не слишком хорошо разбираюсь в телефонах и не сообразила, как сбросить вызов, чтобы позвонить наконец в полицию. Поэтому я ответила. Судя по всему, никакой громила в маске и с пистолетом в руке не собирался нападать на меня прямо сейчас. Да и вообще я сомневалась, что полиция обнаружит кого-нибудь в моей квартире. А также что она обнаружит там стереосистему, ноутбук, телевизор и деньги. Хотя постойте-ка. Денег у меня там в любом случае не было…

— Я не могу говорить, — рявкнула я. — Мне нужно позвонить…

— Дженн! Куда ты подевалась, черт подери?

— Мел?

Мелани Прескотт — моя лучшая подруга, до недавнего времени мы жили с ней вместе, и я всегда рада с ней поболтать. Но только не сейчас. Особенно когда она несет какую-то чушь.

Я толкнула дверь и оказалась около почтовых ящиков.

— Послушай. Я тебе перезвоню. Мне кажется, кто-то влез в мою квартиру. Мне нужно…

— Это я в твоей квартире.

Несколько мгновений я стояла не шевелясь, пока ее слова пытались найти дорогу в мое сознание.

— Дженн? Ты меня слышишь?

— В каком смысле ты в моей квартире?

— Это не так уж трудно понять. Я поглядывала на улицу из окна и увидела, как ты идешь. Я как раз готовила для нас «эпплтини», поэтому открыла тебе входную дверь, а сама вернулась на кухню. Но мне приходится пить свой «эпплтини» в одиночестве. И это вынуждает меня вновь задать тот же вопрос: куда ты подевалась, черт подери?

— О!

Я почувствовала себя полной идиоткой и принялась оглядываться по сторонам, чтобы придумать хоть какое-то объяснение. И тут в дверях появился Терренс Андерхилл из квартиры 5В.

— Я… ну, понимаешь, я встретилась с соседом, и мы немного поболтали.

— Симпатичный?

Я внимательно посмотрела на восьмидесятилетнего мистера Андерхилла.

— Очень. Потрясающий. Самое то, чтобы пококетничать в вестибюле.

— Ладно, тогда я тебя прощаю и не стану пить твой «эпплтини». Давай поднимайся скорее.