На развалинах Парижа - Хольбайн Вольфганг - Страница 41

• Предыдущая
• 41/49
• Следующая

– Скорее всего, нечто ужасное, – пробормотала Черити.

– Почему же?

– Потому что просто чудовищно манипулировать чьей-то жизнью. Существуют определенные области, куда вторгаться нельзя.

– Разве вы делали не то же самое? – спросил Барлер. – Я слышал, что вы сами проводили особые эксперименты и даже добивались потрясающих результатов.

– Многие из нас выступали против подобных исследований, – быстро возразила Черити.

– Судя по всему, муравьи этого не сделали, – пожал плечами Барлер. – В этом плане у них есть чему поучиться.

– Чтобы победить их? – уточнила Черити.

– Нет, – вздохнул Барлер. – Вообще-то я даже рад, что вы сами затронули эту тему, капитан Лейрд. Видите ли, вчера вечером, когда мы обнаружили эту станцию, – он помолчал, подыскивая слова, – я рассказал вам кое-что, о чем было бы лучше умолчать.

– Вы имеете в виду то, что вы мне сообщили о вашей готовности сражаться с муравьями?

– Да, – Барлер опустил голову. – Я сказал вам неправду. Мне… очень жаль.

– Значит, вы сдались, сдались без боя? – с горечью проговорила Черити.

Барлер неожиданно улыбнулся.

– Как странно, не так ли? Кажется, мы поменялись ролями? Вчера вы пытались удержать меня и были абсолютно правы. Нам не победить в этой войне. Может быть, еще пятьдесят лет назад и смогли бы, но сейчас уже нет.

– Вы беседовали с Гурком? – пристально глядя на него, спросила Черити.

– Да, – признался Барлер. – Мы поговорили с ним сегодня утром. Он, конечно, смешной парень, но во многом оказался прав.

– Мы с Гурком не всегда сходимся во мнениях.

– Я знаю, – ответил Барлер. – Мне вовсе не хочется убеждать вас в чем-то или пытаться заставить изменить свое мнение, однако, если вы собираетесь остаться с нами, вам придется принять этот мир таким, каков он есть. Люди счастливы здесь и должны остаться такими, – он предостерегающе поднял руку, заметив, что Черити хочет перебить его. – Мне известно, что вы собираетесь сказать, капитан Лейрд, и, конечно же, вы правы, но я тоже прав. Пожалуйста, постарайтесь это понять. Большинство жителей Свободной Зоны выросли здесь и не знают ничего другого, кроме этого мира.

– Тогда мы оставим вас, Барлер, – спокойно сказала Черити. – Пока еще не знаю как, но мы обязательно прорвемся сквозь Стену.

– Я даже уверен, что вам это удастся, – ответил он. – Но перед этим вы должны хорошенько взвесить все «за» и «против». По ту сторону вас ожидает смерть, а здесь вы были бы в безопасности.

– Но я не могу так жить, – промолвила Черити. – И другие тоже.

– Неужели здесь настолько плохо? – спросил Барлер.

– Да, – в уголке рта Черити залегла горькая морщинка. – Здесь хорошо лишь тому, кому стало давно наплевать на то, что с ним обращаются, как с игрушкой.

– Жаль, что вы видите все именно в таком свете, – голос Барлера прозвучал глухо и немного печально.

– Между прочим, Элен поведала мне о том, что у вас называется охотой, – заметила Черити.

– Это плата за нашу свободу.

– Не кажется ли вам, что она слишком высока?!

– Ну, это ваше личное мнение. Жаль, что оно ложно. К тому же мне хорошо известно, что в былые времена от несчастных случаев на дорогах погибало гораздо больше людей, чем у нас на охоте.

– Да, но тогда это был наш мир! Мы его создали сами! Пусть он был не совсем идеальным и не совсем справедливым, но это был наш мир! Вы же – просто игрушки для них! Мороны приносят сюда тех, кто оказался непригодным для ужасных экспериментов, а вы так любезны с ними… – голос Черити прервался от волнения; она несколько раз глубоко вздохнула и только после этого смогла продолжать: – Вы для них не что иное, как живые куклы, живые мишени, а попросту – глупцы, на которых они тренируются!

Барлер смотрел мимо Черити куда-то в пустоту. На его губах играла странная улыбка, а глаза были наполнены печалью.

– Если вы действительно так думаете, капитан Лейрд, тогда вам лучше всего уйти.

Очнувшись, Кайл сразу почувствовал холод. Он открыл глаза, но ничего не увидел и запаниковал, решив, что навсегда лишился зрения. Впрочем, довольно скоро Кайл понял, что ошибся. В комнате просто не оказалось окон и было отключено освещение. Кайл опустил веки, сконцентрировался и уже через секунду, переключив зрение на инфракрасное видение, попал совсем в иной мир, полный разнообразных цветов и оттенков. Он все еще лежал на столе, предназначенном для исследований, но огромный экран над его головой был выключен. Прислушавшись, Кайл уловил размеренное дыхание муравья-часового, видимо, оставленного здесь для охраны, и больше ничего, ни единого звука.

Кайл почувствовал себя сбитым с толку. Его руки и ноги были прикованы тонкими стальными кольцами к металлическим пластинам, которые в случае необходимости вряд ли удержали бы мега-воина, и муравьи это хорошо знали. Однако несмотря на это, они не поставили рядом с ним охрану. Подобное обстоятельство могло означать только одно: мороны не рассчитывали, что Кайл скоро очнется.

«Но почему я так быстро проснулся?» – продолжал размышлять мега-воин. Вряд ли муравьи – эти живые механизмы господ – совершили какую-то ошибку. Они всегда работали безотказно, как настоящие машины, которые ими же самими создавались и обслуживались. Кайл попытался поднять голову, но тут же опустил ее снова на стол: в кожу сразу впилось бесчисленное множество тонких длинных игл, соединяющих его с приборами, находившимися со всех сторон стола. Несколько секунд он лежал неподвижно, потом, сжав правую руку в кулак, попробовал, как бы проверяя крепость наручников, напрячь мускулы. Тонкое стальное кольцо сразу хрустнуло, и Кайл почувствовал, как ломается металл. Он знал: стоит ему снять оковы и встать со стола, и возврата к прежней жизни уже не будет. Вероятность того, что его просто-напросто убьют, была очень велика. Тем не менее в первый момент сама мысль о том, чтобы попытаться избежать смерти или же совершить побег, показалась Кайлу абсурдной. Всему, что он делал до сих пор, существовало веское оправдание: попытка Стоуна уничтожить его, необъяснимый страх и смущение правителя при виде Кайла здесь, в этом запрещенном месте. Однако, если он сам освободится от своих оков, никаких объяснений подобному поступку уже не будет, и тогда Кайл окончательно станет предателем. А разве он не был им все это время? Разве вот уже двадцать пять лет Кайл не предавал свой народ?..

Новый звук отвлек Кайла от мучительных размышлений; он ощутил, как участилось дыхание муравья за стеной. Повернув голову, Кайл посмотрел на закрытую дверь и сильнее напряг слух. Вскоре раздались шаги и явственно послышались приглушенные голоса, без сомнения, принадлежащие Стоуну и инспектору. Когда они приблизились достаточно близко, Кайл снова опустил голову, закрыл глаза, успокоил дыхание, усилием воли заставив свое сердце биться медленно и ровно, как будто продолжал находиться в глубоком беспамятстве. Через секунду дверь, тихо скрипнув, открылась, и Кайл почувствовал, как в комнату вошли четверо: два инспектора, правитель Стоун и один мега-воин. Затем дверь закрылась, после чего посетители приблизились к его стальному ложу.

– Почему вы настояли на том, чтобы непременно присутствовать при этом? – раздался металлический голос инспектора.

– Я… – Стоун замялся. – Можете назвать это излишней осторожностью, но мне хотелось самому убедиться, что Кайла действительно убьют, – объяснил он.

– Это нелогично, – возразил инспектор. – Вы должны были удовлетвориться нашим обещанием.

Стоун натянуто улыбнулся.

– Я всего лишь человек, а люди не всегда поступают логично. Я не смогу спать спокойно, если не увижу собственными глазами, как он умрет. Кайл уже пытался убить меня, поэтому я хорошо знаю, на что способны эти монстры.

Кайл замер, не решаясь приоткрыть глаза, понимая, что мега-воин контролирует каждое его движение. Он также не мог напрячь мышцы и привести в боевую готовность свои сверхчеловеческие мускульные резервы. Неожиданно чувства Кайла еще больше обострились: он уловил тихий звук, впрочем, даже не звук, а легкую вибрацию, сопровождавшую движения Стоуна и мега-воина.

• Предыдущая
• 41/49
• Следующая