Человек после человека - Диксон Дугал - Страница 11

Но промышленность всё ещё производила свои отходы. Содержание двуокиси углерода в атмосфере повысилось и мир изнемогает от зноя из-за усиливающегося парникового эффекта. Ледяной покров на полюсах начал таять и уровень моря во всём мире повысился. Уже большая часть крупных городов мира, тех, что были построены в дельтах, устьях рек и на низменных побережьях, были затоплены и непригодны для жизни. Температура на экватор стала невыносимо высокой и население мигрировало в более прохладные широты, покидая тропические леса, лишившиеся листвы, и опустыненные саванны.

Все эти перемены случились на протяжении всего лишь двух столетий; но эти два столетия были кульминацией 4000 лет процветания цивилизации. Хотя в масштабах планетарного времени 200 лет, и даже 4000 лет, были бы едва различимы на фоне 4500 миллионов лет, в течение которых существовала планета.

— В следующий раз мы всё сделаем лучше, — размышляет Джаймс Смуут, глядя в иллюминатор. Нарушенные системы Земли не видны отсюда — лишь странные мазки коричневого или жёлтого цвета показывают, где дым особенно густой. Взглянув через каюту, мимо своих попутчиков, в противоположный иллюминатор, он может видеть неуклюжую форму межзвёздного корабля, когда они приближаются к нему. Воздушный шлюз на модуле полезного груза, окружённый крошечными фигурками вакууморфов, гостеприимно раскрыт. Это будет их новый дом. Ни он сам, ни его дети не смогут быть теми, кто начнёт новую цивилизацию на новой планете; но в конечном счёте судно достигнет какого-то места, пригодного для жизни, и один из его потомков станет частью новой системы человечества, которое извлечёт пользу из уроков, преподанных ошибками прошлого.

Homo sapiens sapiens

Среди душных остовов некогда великих городов жизнь жестока и коротка. Болезни распространяются бесконтрольно. Голодающие толпы, не держащие под контролем собственное будущее, селятся среди руин исчезнувших цивилизаций. Электричество и запасы воды исчерпаны. Пищи не хватает, и лишь самый сильный и наиболее целеустремлённый может выжить — и то лишь некоторое время.

Когда пищи не хватает, порядок становится роскошью. Цивилизацию заменило общество, стоящее на грани хаоса. Границы строго определены, и семейные группы сражаются, чтобы защитить свои территории.

Летающие огни в небе, сверкающие в узких просветах между облаками, ничего не значат для Кишу Кристаана. Он должен был сильно постараться, чтобы украсть жалкие крохи пищи, которую он несёт, завернув в тряпьё, и он ни на миг не может позволить себе ослабить внимание к своей вылазке. Теперь он должен тихо обойти спящих вповалку людей, которые лежат на сухой дорожке. Если кто-то из них проснётся и поймёт, что он несёт, то ему придётся драться снова, и на сей раз, уставший после своей прошлой схватки, он не победит.

Его жена и семеро детей лежат, голодные, в старой водопроводной трубе, в стороне от затопленного проезда. Они не ели уже три дня. Тогда был последний раз, когда служба милосердия пролетала над городом и сбросила продовольствие в тонущий город для новопоселенцев. Помощь службы милосердия становилась всё менее и менее регулярной, и Кишу Кристаан знает, почему. Здешнее правительство не заботится о его людях; всё, о чём оно заботится, это о производстве чудовищ: чудовища в морях, чудовища в космосе. Что же до жалких, кормящихся с руки пародий на людей, которым никогда в своей жизни не приходилось бороться за свою пищу, мягкотелых, которых они посылают к звёздам… Кишу не хочет даже думать о них.

У входа на аллею дорога спускается вниз, в покрытую слоем масел воду. Своими острыми глазами Кишу Кристаан может различить извилистую границу прилива, отмеченную выброшенными предметами, пустыми ёмкостями и разлагающимися трупами, которые находятся вдоль края воды. Прилив закончился, отметил он, поэтому он может перебраться через воду. Его брат умер, потому что у него было не столь хорошее зрение, и он бы не заметил, стоит вода высоко или низко. Он не увидел человека, ожидавшего в засаде, когда он возвращался домой со своей пищей. Кишу Кристаан надеется, что его собственные дети унаследуют его острое зрение; Сем Кристаан умер прежде, чем смог стать отцом хоть одного ребёнка, так что его слабое зрение умерло вместе с ним.

Глубоко вдохнув, Кишу Кристаан перебирается через затопленный проезд, держа свой драгоценный узелок как можно выше, чтобы он не пропитался вонью. Медленно, убеждаясь, что волны не плещутся и не производят предательского шума, он выходит из воды на другой стороне. Но, когда он выбрался из воды, тихая ночь взорвалась какофонией воплей и визга, доносящихся по направлению от его дома в коллекторе.

— Нет! — он впал в отчаяние. Больше никаких драк этой ночью. Другие люди так не живут. Люди из внутренних земель, те, которые делают вещи, так не живут. У них есть много еды, и им нет нужды бороться.

Теперь вопит его жена Сералия, и кричат его дети, и он бросает свой узелок бежит на помощь. Сералия стоит на входе в водопроводную трубу, размахивая по сторонам стальным прутом. Видны неподвижные силуэты у её ног и другие силуэты, хватающие её за руки и за ноги. Появление Кишу стало неожиданностью для всех. Вцепившись в волосы двоих из нападавших, он сталкивает их головами с такой силой, которая должна их убить; затем он разворачивается и валит на землю третьего, ударив его ребром ладони. Остальные исчезают в темноту, и вместе с ними скрывающиеся в тени зеваки.

Затем, пока Сералия успокаивает испуганных детей, Кишу возвращается туда, где он бросил свой узелок, но он пропал, украденный одним из зевак в темноте. Изнуряющая депрессия охватывает его. Должно ли всегда быть так, как сейчас?

Сералия зовёт его на помощь, потому что она оттаскивает тела к воде, чтобы выбросить их (нет никакого смысла загрязнять вход в свой собственный дом). Говорят, что новопоселенцы в соседнем городе едят жертв схваток вроде этой. Это выглядит практичным, но негуманным, хотя Кишу мог бы поверить во что-нибудь подобное. Напавшие на них появились, очевидно, с другой стороны воды, возможно, возвращаясь после налёта, и их рваные мешочки набиты украденной едой: справедливая компенсация за еду, которую потерял Кишу, поэтому сейчас он не чувствует себя так плохо. Было убито шесть человек, что является неплохим итогом для такой схватки.

Он и Сералия могут чувствовать гордость за ночную работу. Пусть будут чудовища в море и чудовища в космосе, и пусть слабаков посылают к звёздам; но он — здесь, в развалинах тонущих городов, где ещё живут настоящие мужчины и женщины.

Харон Солто открывает свои глаза и смотрит на успокоительно мерцающий световой дисплей на потолке. Нежные ароматы исходят от стен, а горячий напиток немедленно появляется в нише возле его руки.

Он произносит слово, которое было бы бессмысленным для людей двадцатого века, но оно убирает световой дисплей и окружает его мягкими стенами. Он поднимает свою единственную хорошую руку и берёт стакан напитка. За ним немедленно появляются пироги из синтетического белка, которые составляют первую пищу его дня. Вкусы восхитительны — созданы искусственно, но восхитительны.

Съев свою первую трапезу, он следует на сеанс гигиены. Движением одного пальца высохшей левой руки контакт установлен, и его колыбель гудит и перемещает его тело к душевой кабине. Устройство целиком, и механическая, и биологическая его составляющая, движется на магнитных летательных двигателях через палату к арке, в которой располагаются ультразвуковые чистящие устройства. Все выключатели и контакты для его колыбели находятся в пределах досягаемости крохотных пальцев левой руки. Панель над ними немедленно показывает ему, что все его системы жизнеобеспечения работают. Выращенные методом тканевых культур почки очищают жидкости, синтетическая печень производит химические вещества, которые помогают перевариванию его первой пищи, наружные лёгкие обеспечивают ток достаточно очищенного воздуха, металлическое сердце перекачивает кровь через биологическую часть его существа, и все двигатели, реле и сервомоторы, которые обеспечивают подвижность всего комплекса, функционируют должным образом.