Миры обетованные - Холдеман Джо - Страница 67

• Предыдущая
• 67/73
• Следующая

Некоторые из Миров имели до тридцати минут на осмысление обстановки, на принятие решения. Так, три четверти жителей Мира Циолковского уцелели, поскольку инженеры успели закачать в изолированные секции воздух и разместить в них людей, предварительно рассчитав, в какой бок станции и с какой скоростью ударит ракета. Люди были перемещены на противоположный край. Народ на Учудене дружно приготовился к смерти, но облако металла прошло в сотнях километров от Учудена. Руководство и инженеры Миров Галилея, ОАО и Беллкам-4 сумели уклониться от атаки, изменив траекторию полета своих Миров.

В Нью-Нью погиб всего один человек. Ракеты не могли нанести сколько-нибудь серьезный ущерб такой махине, как Нью-Нью. Несколько осколков металла пробили купол обсерватории в то время, когда там находился сторож. Утечка воздуха из секций Нью-Нью-Йорка была незначительной.

А по замыслу военных Земли пятьдесят ракет, предназначенных для Нью-Нью, должны были пробить обшивку комплекса и, прорвавшись внутрь, уничтожить там, внутри, все живое и неживое. Землянам удалось разнести на куски большую часть рабочих панелей гелиостанции и вывести из строя её двигатель. В случае, если бы двигатель не удалось отремонтировать, четверть миллиона человек были обречены на гибель.

С этой технической проблемой ньюнью-йоркцы справились за три дня. Площади гелиопанелей подлежали восстановлению в кратчайшие сроки. Любопытно, что сектора, обслуживающие Восточное побережье США, бомбардировке не подверглись. Запустить в работу эти панели и механизмы не составляло ни малейшего труда.

Всего в Мирах в первый с начала атаки час погибло четырнадцать тысяч человек. Еще пять тысяч должны были умереть в течение ближайших недель, так как лишь Нью-Нью-Йорк полностью сохранил свою систему жизнеобеспечения. Сюда на шаттлах непрерывным потоком устремились беженцы с Мира Девона и Мира Циолковского — шаттлов хватало, и оборачивались они достаточно быстро.

— Девятнадцать тысяч жертв — мизерная величина в масштабах истории. Втрое больше погибло в первый же час сражения при Сомме, когда безмозглые черви буквально усеяли, свою землю трупами. В пятьдесят раз больше погибло при Сталинградской битве, в две тысячи пятьсот раз — за время Второй мировой войны.

Впоследствии космическую бойню окрестили «Казнью каждого десятого». По своему значению для развития человечества эта трагедия превосходила все предыдущие.

Говоря о событии, кто-то сравнивал его влияние на будущее с действием катализатора, но они были не правы, потому что катализатор, чисто теоретически, может появиться лишь в той среде, где идет стабильная реакция.

Другие аналитики вели речь о своеобразной новой точке отсчета истории человечества, о точке опоры, центре тяжести… И они тоже были не правы, потому что такая точка в истории уже есть, и она существует, и наряду с ней существуют центробежные и центростремительные силы.

То, что случилось, было просто-напросто страшной ошибкой человечества.

Мы держали курс прямо на Флориду. Вдруг на приборной доске тревожно замигал красный аварийный сигнал. Мы быстро снизились, и Джефф посадил флаттер на живописное пастбище, в мягкую траву. Он кивнул в направлении какого-то амбара, выкрашенного в розовый цвет, кивнул в сторону силосной ямы.

— Приземлились чуть севернее Джанесвилла, — сказал Хокинс. — Если б нам удалось раздобыть транспорт, мы добрались бы до Кейпа за сутки или двое.

Приземлились мы с большим трудом. Не успела я перевести дух, как Джефф открыл верх фюзеляжа, схватил в руки оружие, хранящееся за спинкой кресла, и спрыгнул на траву.

— Давай быстрее! — скомандовал Хокинс. Мне потребовалось некоторое время, чтобы освободиться от ремней безопасности. Я вывалилась из машины, как мешок с картошкой. Мой боевой дух был напрочь утрачен. Так неестественно ощущать безотчетный страх, когда вокруг тебя блестит озаренная первыми лучами солнца роса на стеблях, щебечут птицы, а воздух настоян на ароматах луга.

Джефф забрался на флаттер, поднялся в полный рост, осмотрелся по сторонам и стал пристально вглядываться в окна фермерского дома, расположенного метрах в пятидесяти от нас.

— Странно, если… — пробормотал Джефф.

В этот момент раздался ружейный выстрел, и тотчас мимо меня просвистела пуля. Она ударилась в обшивку флаттера и отлетела в росу. Я упала рядом с пулей и съежилась от страха.

— Прекрати пальбу! — крикнул кому-то Джефф.

Но снова прогремел выстрел. На этот раз пуля, правда, не дала рикошет. Возле дома фермера стояло дерево с куполообразной кроной. Джефф выстрелил по дереву из лазера. Ствол клена запылал.

— Через пять секунд точно так же запылает твой амбар! — проорал Хокинс. — Затем — силосная яма, затем — дом! Руки на голову и — выходи!

— Какого черта тебе здесь надо? — ответил Джеффу громкий мужской голос. На слове «черт» голос дрогнул, сломался, как ломается подростковый. — Что ты собираешься сделать?

— Пусть тебя заботит не то, что я собираюсь сделать, — сказал Джефф, — а то, что я сейчас сделаю!

Дверь дома распахнулась, и на пороге появился седой фермер. Следом вышли два молодых парня и девушка. Они остановились на крыльце и подняли руки вверх.

— Вперед, к флаттеру! — скомандовал Джефф. — Мы не причиним вам вреда.

Хокинс резко вскинул ладонь, запрещая мне двигаться.

— Ни шагу, — прошептал он.

Фермер и его семья побрели вниз по склону нам навстречу. Трава была мокрая, и башмаки крестьян скользили. Джефф замер на месте. Когда крестьяне выстроились перед нами, Джефф произнес:

— Опустите руки. Встать поплотнее, плечом к плечу! И дружненько — три шага влево! Сюда, вот так…

Теперь они своими телами загораживали дом. Джефф подал мне лазерную винтовку.

— У тебя хорошая позиция, О'Хара, — сказал мне Хокинс. — Услышишь выстрел, пали во все подряд. Пусть горит.

Пали! Я даже не знала, на какую кнопку нажимать. Джефф отступил к хвостовой части флаттера.

— Не исключено, один из ваших скрывается в доме, — заявил Джефф, доставая лазерный пистолет из кобуры. — Пусть не вздумает делать глупости! Кто вернется в дом и приведет его сюда?

Фермер не сводил с Хокинса глаз. Он глядел на него исподлобья с нескрываемой злостью.

— Никого там нет, — сказал фермер. — Все здесь.

— Поверю. — Джефф прислонился спиной к борту флаттера. — Я представляю законную власть. Будете с нами сотрудничать, обещаю, что про те ваши два выстрела забуду. Вам понятно? Так обстоят дела.

— Дела обстоят так, что в государстве вообще нет власти, — усмехнулся фермер, продолжая глядеть на Джеффа исподлобья. — Или же сейчас их сразу две, власти? Ты какую из них представляешь?

— Законную. — Джефф показал фермеру свой «фирменный» знак. — Я — сотрудник Федерального бюро расследований.

Фермер рассмеялся:

— Сотрудник чего? Того самого дерьма? Значит, именно вас да ваших любимых космачей мы должны благодарить за все эти пертурбации? Низкий поклон.

— Ложь. Ричард Коклин — изменник. Но большинство офицеров ФБР верны законно избранному правительству, — сказал Хокинс. — Мы делаем все, чтобы исправить положение. Что касается лично нас, мы нуждаемся в вашей помощи.

Фермер продолжал наблюдать за Хокинсом. Взгляд фермера потеплел.

— Послушайте, если бы мы хотели причинить вам какой-нибудь вред, разве сумели бы вы произвести хоть один выстрел? — взывал к разуму фермера Джефф. — Да пожелай я, ваши кости давно уже обуглились бы, а на месте дома дымилось пепелище. Логично?

— Он правду говорит, пап, — сказала девушка,

— Заткнись, — цыкнул на красавицу седой фермер. — В какой конкретно помощи вы нуждаетесь? — обратился он к нам.

— Нужна еда, вода и транспорт, — ответил Джефф. — Мы заплатим.

— По телевизору нам объяснили, что доллар — туфта, — сказал крестьянин. — А еда нынче стоит дорого.

— Мы заплатим не долларами, а золотом, — пообещал Джефф.

• Предыдущая
• 67/73
• Следующая