Железный Грааль - Холдсток Роберт - Страница 1

• 1/71
• Следующая

От равнины МэгКата, где собирались на кровавые игрища Вороны Битвы, насыпь круто поднималась к крепости Тауровинда. В сожженной, опустевшей твердыне стояла тишина. Сумрачный лес, окружавший равнину, подступил к самому крепостному холму. Корявые ветви черного терна, шиповника и чахлых дубов шептались у подножия, их корни пронизывали крутые земляные насыпи стен. Обгоревшие сторожевые башни, казалось, плыли среди облаков, а ворота крепости, в которые давно никто не входил, были открыты теперь лишь для птиц, мертвых да тех, кто неподвластен времени.

Погруженная в траур Тауровинда, твердыня Урты, сильнейшая из пяти крепостей Альбы, еще не покорилась силам земли, несущим разрушение. Она выдержала натиск дождей и ветров. Уже который день она звала меня: манила настойчивым шепотом, посылала призывные запахи, притягивала, уводила из укрывшей меня долины на западе.

Я прошел к холму через тенистую священную рощу, раскинувшуюся в излучине таинственной реки Нантосвельта. Переправу через ее воды и стерегла крепость. Едва ступив на тропу от рощи к воротам, я знал уже, что в тени серых скал и склонившихся дубов за мной следят чьи-то глаза. Покинутая крепость зарастала дубами, как сорной травой. Была еще ранняя весна, но роща и равнина уже дышали летом.

Мощная крутая насыпь, с высоким частоколом из почерневших дубовых бревен, окружала холм. Выше змеилась по склону дорога. Пять ворот преграждали путь страннику, поднимавшемуся по ее изгибам к стенам крепости: на столбах первых ворот были вырезаны черепа быков, на вторых – оленьи рога, на третьих – волчьи морды. В нишах по бокам четвертых скалились человеческие черепа, а на столбах пятых висели лошадиные кости, обернутые в шкуры, и над ними – черепа любимых боевых коней Урты, выкрашенные в красный цвет. Ворота Рианнон. Эти кони мчали в набеги колесницу предводителя, а в мирное время катали троих его детей. Гибель лошадей Урта оплакивал, как оплакивают умершего брата.

Подъем был долог и мрачен – молчаливая темная дорога. От ворот Рианнон уже видны были крыши домов, хижин, конюшен и казарм. Прямо передо мной стоял дом правителя: длинный, с крутыми скатами крыши и крепкой дубовой дверью. После разграбления крепости дом обновили, и, обойдя его кругом, я увидел на северной стене знамена и щиты. Память предков и оружие героев. Но кто мог побывать здесь?

Я дошел до самых западных ворот, откуда открывался вид на заросшие ивняком болота и чахлый лесок. Дальше тянулось скалистое ущелье, а за ним начиналось Царство Теней Героев – Страна Призраков, населенная погибшими или еще не рожденными храбрецами.

Посреди крепости рос густой сад: яблони и ягодные кусты, орешник и березы. Владения друидов – глубокие колодцы и глубокие могильники, каменные алтари из кости, а над ними – лики тех, кто покровительствует круговращению лет.

И здесь тоже звучал лишь голос ветра в листве.

Этот первый зов застал меня врасплох. Я ожидал услышать тот же еле слышный шепот, что привел меня к Тауровинде, но теперь мне почудился жалобный плач, стоны, три голоса мучимых болью созданий. И еще размеренный тихий скрип стропил. Плач доносился из хозяйского дома, и я, снова пройдя мимо ряда разбитых щитов, подошел к широким двойным дверям. Резьба на дубовых досках еще хранила следы красной краски.

Двери теперь стояли раскрытыми настежь. Я рассмотрел, что створки расщеплены, резные головы псов и коней выщерблены и облупились. Внутри было темно, лишь луч света из отверстий дымохода освещал мрачную кровавую картину: трех женщин, подвешенных за шеи к верхней балке стропил, руки связаны, кожа ободрана от горла до бедер. Трупы, по видимости. Но видимость обманчива, и в устремленных на меня взглядах горело нетерпеливое ожидание.

В первое мгновение я опешил, хотя уже встречался с этой троицей. В Греческой земле они известны под именем мойры и приятнее на вид – много приятнее. Там они просто красавицы. В северных краях их называют норнами, а иногда – скальдами. Для северян они – уродливые и жестокие старухи, ненасытно алчущие войн, мужчин и крови. В лесах, где прошло мое детство, они звались скрайзтуки и прикрывали заплатанными плащами из оленьих, шакальих и медвежьих шкур свои тела, рассеченные до кости кремневыми ножами. И в прежних, и в нынешнем воплощении они ведали рождениями, смертями и переломными событиями жизни; под личиной радости они предвещали беду, пророчили удачу, подобную тонкому слою краски на изъеденном червями дереве.

В здешних краях они обычно являлись в представившемся мне обличье и звались Тремя Ужасными Вестницами. Их часто видели на поле битвы или в доме правителя, где вскоре должно было совершиться убийство. Я слыхал, что их зовут здесь общим именем Морриган. Порой они выглядели как трупы, порой представлялись красавицами – как им вздумается. Надежды, что им нужен кто-то другой, было мало, и все же я спросил:

– Вы ждете Урту, верховного вождя корнови? Он еще не вернулся из Греческой земли. Урта тяжело ранен в поединке, но с ним надежные друзья. Верные друзья.

– Не его, – шепнула Морнга, старшая из жуткой троицы.

– Так вы ожидаете старшего сына вождя, Кимона? Он скрывается в Стране Призраков вместе с сестрой, Мундой. Оба еще дети. Они выжили, когда пала крепость, но я пока не жду их домой.

– Не его и не их, – прошептала вторая, Морнбад. Ветер, врываясь в открытую дверь, раскачивал тела, и балка поскрипывала, но глаза вестниц не отрывались от моего лица.

– Стало быть, Куномагла, молочного брата и ближайшего друга правителя, который предал его, покинув Тауровинду и оставив на погибель его жену и младшего сына? Урта отыскал его в Греческой земле и убил. Я видел их поединок. Куномагл не вернется сюда!

– Нет, не того, кто стал добычей псов, – шепнула младшая, Скаальд. – Он скитается вдоль границ Страны Призраков, но ему не проникнуть туда. – Ее почерневшее тело было скрыто длинными рыжими волосами. Пряди липли к сырому мясу грудей. Тем же призывным шепотом она продолжала: – Мы ждем человека, неподвластного Времени, идущего бесконечной Тропой. Владеющего чарами. Юношу, который должен быть старцем.

С искаженных удушьем лиц на меня, не мигая, смотрели ледяные глаза. Три ворона опустились на плечи повешенных и принялись клевать их тела.

– Думаю, вы нашли его, – сказал я.

– Мы знаем, – прозвучал насмешливый ответ. Вороны вдруг встрепенулись, но это просто ветер закружил под крышей.

Скаальд шептала:

– Трое все еще угрожают тебе. И четвертая уже здесь, но сокрыта.

Я ждал объяснений. Но они хотели, чтобы я спросил. Когда я задал вопрос, Скаальд отозвалась:

– Первый – тот, кто нуждается в тебе и, принимая твою помощь, истощит твои силы.

– Второй – тот, кого ты предал, хотя сам думаешь иначе. Он желает убить тебя, и ему легко осуществить свое желание.

– Третий – корабль, который не просто корабль. Он печалится и ждет. Он гниет изнутри. Он унесет тебя к твоей могиле.

Вороны замерли на своих кровавых насестах, словно ждали моего ответа на эти зловещие пророчества.

Слова первых двух Ужасных Вестниц были мне понятны, но намек на корабль озадачивал. Арго, конечно, легендарное судно аргонавта Ясона. Я плавал с ним когда-то. Но почему я должен бояться его? Арго совсем недавно помог мне спастись из Греческой земли, доставил меня назад на этот западный остров…

• 1/71
• Следующая