Людской зверинец - Моррис Десмонд - Страница 50

Этот принцип связан с "отсечением лишнего". Для некоторых животных в зоопарке заключение оказывается пугающим и приводит к стрессам, особенно когда они только что прибыли, переехали в новую клетку или же оказываются в одной клетке вместе с враждебно настроенными или неподходящими соседями. Находясь в возбуждённом состоянии, животные могут страдать от переизбытка стимулов. Когда это происходит, и они не в состоянии ни сбежать, ни спрятаться, им необходимо выключить стимулы, поступающие извне. Они могут сделать это, просто забравшись в угол и закрыв глаза. Это, по крайней мере, даёт возможность избавиться от стимулов визуальных. Чрезмерный, слишком продолжительный сон (средство, используемое как животными, так и людьми) также годится как некая особая форма отсечения, но животные не имеют возможности вечно сидеть в углуили спать.

Бодрствуя, они некоторым образом могут снять напряжение, прибегнув к «стереотипам» — маленьким уловкам (повторяющимся подёргиваниям, раскачиваниям, прыжкам, поворотам), которые, благодаря постоянным повторам, стали ещё и неким успокоительным средством. Дело в том, что для животного, страдающего от переизбытка стимулов, окружающая среда кажется настолько странной и пугающей, что любое, даже самое бессмысленное действие (если только оно давно знакомо) будет действовать успокаивающе — как будто в толпе встретился старый друг. Такие стереотипы можно наблюдать в любом вольере: огромные слоны ритмично покачиваются взад-вперёд; молодой шимпанзе раскачивается из стороны в сторону; белка бегает по кругу, подобно гонщику по вертикали; тигр трётся носом о решётку до тех пор, покане обдирает его до крови.

Если некоторые модели поведения, связанные с переизбытком стимулов, время от времени наблюдаются у животных, страдающих от скуки, в этом нет ничего удивительного, так как стресс, вызванный крайней нехваткой стимулов, в известном смысле ничем не отличается от стресса, вызванного их переизбытком. Обе эти крайности неприятны, и связанный с ними дискомфорт вызывает стереотипную реакцию, так как животное отчаянно пытается избавиться от них и вернуться к стимулам умеренным — «золотой» середине, которая и есть цель борьбыза стимул.

Если обитатель "людского зверинца" начинает испытывать переизбыток стимулов, он также прибегает к принципу "отсечения лишнего". Когда различные принципы громогласно заявляют о себе и начинают конфликтовать друг с другом, ситуация становится невыносимой. Если мы в состоянии убежать и спрятаться, тогда всё в порядке, но наши обязательства по отношению к жизни в суперплемени этого сделать обычно не позволяют. Мы можем закрыть глаза и заткнуть уши, но здесь нужно нечто большее, чем беруши и повязка на глаза.

В крайнем случае, мы прибегаем к искусственным средствам: принимаем успокоительные таблетки, снотворное (иногда так много, что уходим от проблем навсегда), чрезмерное количество алкоголя и различные наркотические вещества. Этот вид борьбы за стимул можно назвать "химическим сном". Для того чтобы ответить на вопрос: "Почему именно так?", стоит подробнее коснуться сна естественного.

Огромная ценность нормального ночного сна заключается в том, что он даёт нам возможность разобраться в хаосе прошедшего дня и разложить всё по полочкам. Представьте офис, куда за день приходят горы документов, бумаг и писем. Столы завалены ими доверху, и работники не могут справиться с потоком материалов и информации. В течение дня им не хватает времени, чтобы всё это разобрать; они отправляются домой, оставив в офисе полный беспорядок. На следующее утро поток документов возобновится с новой силой, и ситуация мгновенно выйдет из-под контроля.

Если в течение дня мы страдаем от переизбытка стимулов в результате того, что наш мозг получает слишком много новой информации (большей частью противоречивой и трудно поддающейся классификации), мы ложимся спать в состоянии, похожем на то, в каком был оставлен в конце рабочего дня только что упомянутый офис. Но нам повезло больше, чем перегруженным работой сотрудникам: ночью в «офис», находящийся в нашей черепной коробке, кто-то приходит, всё разбирает и аккуратно раскладывает по полочкам, готовя его к натиску следующего дня. Этот процесс, происходящий в мозгу человека, мы и называем «сном». Во время сна мы можем отдохнуть физически; практически так же мы можем отдохнуть, если просто пролежим всю ночь. Но, бодрствуя, мы не будем видеть сновидения, следовательно, основной функцией сна является сновидение, а не отдых наших уставших членов. Мы спим для того, чтобы видеть сновидения, и видим их большую часть ночи. Новая информация укладывается в нашей голове, и мы просыпаемся с отдохнувшим мозгом, готовые начать ещёодин трудный день.

Если дневная жизнь становится слишком напряжённой и мы испытываем слишком сильный переизбыток стимулов, обычный механизм сновидений подвергается серьёзным испытаниям. Это приводит к пристрастию к наркотикам, а также грозит опасностями, связанными с "химическим сном". Мы тщетно надеемся, что наркотики или лекарства создадут некое подобие сновидений. Но они, хотя и могут эффективно способствовать отключению от информации, хаотично поступающей извне, как правило, ничего общего с позитивной функцией сновидения — сортировкой и размещением информации — не имеют. Когда их действие проходит, временное обманчивое облегчение исчезает, а проблема остаётся. Таким образом, это средство обречено разочаровывать, а в придачу ко всему ещё и вызывать зависимость.

Возможен ещё один вариант — это стремление к так называемому сну-медитации, где похожее на сон состояние достигается благодаря специальным занятиям, таким как йога и тому подобное. Все состояния, похожие на транс или ступор, которые достигаются благодаря йоге, гипнозу и некоторым магическим и религиозным ритуалам, имеют общие свойства. Ритмичные повторения слов или движений приводят к состоянию отстранённости от нормальных внешних стимулов, что может уменьшить тот огромный и зачастую противоречивый поток информации, от которого страдает чрезмерно стимулированный индивид. Следовательно, такие состояния похожи на различные формы "химического сна", но пока о том, какую пользу они могут приносить, практически ничего не известно.

Если человеку не удаётся избежать продолжительного переизбытка стимулов, он рискует заболеть умственно или физически. Вызванные стрессом заболевания или нервные расстройства, если повезёт, могут сами по себе служить лекарством. Из-за своей беспомощности больной вынужден отключиться от всего, поступающего к нему извне, и его постель становится егоубежищем.

Тот, кто знает свою подверженность переизбытку стимулов, часто вырабатывает предупреждающий сигнал: могут разболеться старые травмы, распухнуть миндалины, заныть больной зуб, появиться сыпь или возобновиться головная боль, могут появиться лёгкие судороги. У многих людей есть такие слабые места, которые, скорее, старые друзья, чем враги, так как они предупреждают о перенапряжении и сигнализируют, что во избежание чего-то худшего пора остановиться. Если, как часто бывает, людей убеждают в необходимости излечиться от этих незначительных недомоганий, им не следует бояться того, что они лишатся заблаговременного предупреждения, — можно гарантировать, что вскоре место излеченного старого займёт какой-нибудь новый подобный симптом. В медицине такое явление носит название "меняющийсясиндром".

Причину страданий членов суперплемени от такого перегруженного состояния понять довольно легко. Как вид мы изначально были крайне активны и из-за своих особых потребностей к выживанию пытались узнать как можно больше — нашим охотящимся предкам досталась непростая роль. Сейчас же, несмотря на то, что окружающая среда практически находится под контролем, мы всё ещё обременены нашей древней системой, заставляющей нас быть крайне деятельными и не менее любопытными. И хотя мы уже достигли той стадии, когда, казалось бы, можно позволять себе почаще прилечь и подольше отдыхать, так нет же — мы не можем, вместо этого мы вынуждены вести борьбу за стимул! Поскольку эта борьба — дело для нас новое, мы ведём её ещё не очень умело: то заходим слишком далеко, то делаем недостаточно, а это значит, что как только мы чувствуем переизбыток стимулов и активности или их недостаток, то сразу же пытаемся избавиться от любой из этих крайностей и заняться чем-то, что должно опять привести нас к «золотой» середине оптимальных стимулов и оптимальной активности. Наиболее удачливые оказываются в состоянии сохранять равновесие; остальных же заносит то в одну, то в другуюсторону.