Как утреннее солнце - Холлидей Сильвия - Страница 46

• Предыдущая
• 46/62
• Следующая

– И заслужил это. Его страдания меня не касаются.

– Да, для него это очень тяжело, я по глазам вижу. Он хочет помириться с вами. И не стоит его так мучить.

– А это вас не касается, миссис Экленд.

– Гордость вас не согреет в холодную зимнюю ночь, – отозвалась экономка.

Дверь в спальню Большого Джима открылась. На пороге показалась Бет. В глазах ее сверкали слезы. Подбородок дрожал.

– О, Келли…

Келли опустилась на колени. Крепко обняла сестру.

– Ну-ну. Тихо. Не надо, чтобы папа услышал, как ты плачешь, ведь, правда?

– Он умирает?

Что можно на это ответить. Келли сама нуждалась в утешении не меньше, чем Бет.

– Когда придет его час. Когда Господь его призовет. Таков естественный ход вещей.

Бет в ярости топнула ногой.

– Раз так, то я не хочу становиться взрослой! Никогда!

Миссис Экленд протянула девочке руку:

– Пойдем, голубка моя. Я тебе приготовлю на ночь чашку вкусного горячего сидра. А Келли пока побудет с папой.

Большой Джим лежал среди множества подушек, дыша часто и отрывисто, с трудом заглатывая маленькие порции воздуха. Он казался почти бестелесным, широко открытые глаза смотрели спокойно.

– Мышонок…

Келли быстро прошла к кровати.

– Хорошо поужинал? – бодро спросила она, стараясь не замечать почти нетронутого подноса с едой.

– Прекрасно! Эта женщина, как всегда, творит чудеса на кухне.

Его когда-то сильный голос сейчас звучал надтреснуто. Он поморщился и отвернулся от яркого света лампы на ночном столике.

Келли поспешно прикрутила фитиль. В комнате воцарился полумрак.

– Принести тебе чего-нибудь еще? Он поднял дрожащие пальцы.

– Просто посиди и подержи меня за руку. Ты так похожа на свою мать. Она ждет меня. Там, наверху.

– Придется ей еще немного подождать, папа. Большой Джим тихонько откашлялся. На губах его появилась печальная улыбка.

– Ей бы так понравились эти места. Зря я ее не послушал.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Она столько раз просила меня увезти ее на Запад. В молодости мы с ней вместе мечтали об этом. Но… годы проходили почти незаметно. А потом она стала слабеть, и я уже не решался рисковать ее здоровьем.

Келли изумленно смотрела на отца.

– Мама хотела переехать на Запад? Он вздохнул.

– Надо было ее послушать. – Он сжал руку дочери. – Не позволяй годам проходить бесследно, радость моя. Хватайся за жизнь, пока у тебя есть такая возможность. И Джейс…

Он снова закашлялся. Спазмы сотрясали исхудавшее тело.

Келли закусила губу, не решаясь заговорить.

– Папа, давай пошлем за Уидди.

– Что за ерунда! Пусть заканчивает семестр. Он приедет домой на Рождество.

Через два месяца… Протянет ли отец столько времени?

– Ну, может быть, ненадолго?

Большой Джим засмеялся каким-то скрипучим смехом.

– Ты всегда умела меня уговорить. Вот что… у тебя же скоро день рождения.

– На следующей неделе. Келли почти забыла об этом.

– Тогда, конечно, пошли за ним. Устроим грандиозную вечеринку… как при маме.

– Но это вовсе не означает, что нельзя будет повеселиться и на Рождество. – В дверях, улыбаясь, стоял Джейс. – Мы сегодня получили отличный французский коньяк. Вам наверняка понравится.

Келли поджала губы. Что он имеет в виду под этими пустыми фантазиями? Рождество!.. Когда и слепому ясно, что отец не доживет и до первого снега. Может, просто притворяется ради отца? Но нет. Джейс хотя и выглядит изможденным, однако глаза ясные и совершенно спокойные, словно он убедил себя в том, что Большой Джим обязательно встанет на ноги к празднику.

Он прошел к кровати. Положил руки ей на плечи.

– Ну, как у нас Большой Джим сегодня? Келли увернулась от его прикосновения.

– Терпимо, – ответила она холодно. Большой Джим нахмурился.

– Черт возьми, вы по-прежнему на ножах?

Ей не хотелось огорчать отца, особенно сейчас.

– Мы разберемся, папа. Я тебе обещаю. Он напряженно смотрел на Джейса.

– В одном точно надо разобраться, и поскорее. – Он сделал короткий вдох и поморщился. – Как твое настоящее имя. На документах, связанных с магазином, стоит Хорэс Джейсон Перкинс. И на брачных документах тоже. Ты не хочешь поменять его на Грир?

– Но ведь Грира наверняка ищут в связи с ограблением банка! – возмущенно воскликнула Келли.

Джейса передернуло от ее тона.

– Вряд ли. Если Бен Вагстафф без опаски повсюду называл свое имя, значит, пинкертоны так и не вышли на наш след. Думаю, я могу вернуть себе настоящее имя.

– Тем не менее, – произнес Большой Джим, – в городе это вызовет много вопросов.

Джейс пожал плечами:

– Тогда останусь Перкинсом. Мне все равно.

– Правильно. Не стоит будить спящую собаку. Я всегда это говорю. Думаю, ты не первый, кто взял себе новое имя в здешних местах. – Он вздохнул. – Святые угодники, ну и устал же я сегодня. – Мотайте-ка отсюда и дайте мне отдохнуть.

Они задержались еще на несколько секунд. Келли никак не могла заставить себя уйти. Отец выглядел таким маленьким и беспомощным. Вся его жизненная сила и бьющая через край энергия исчезли бесследно. Она накрыла больного одеялом до подбородка, еще прикрутила фитиль в лампе и вышла из комнаты вслед за Джейсом.

– Почему бы тебе не пойти вниз и не поужинать? – спросила Келли холодно. – Миссис Экленд сказала, что ты ничего не ел.

Он коснулся ее руки.

– Кэл, я больше не могу выносить это. Ты обещала Большому Джиму, что разберешься. Почему бы не начать прямо сейчас?

– Я не обещала ему, что мы снова станем друзьями. – Нет, пока она не готова простить его; может, это когда-нибудь и случится, но не сейчас. – У нас будет время это обдумать, после…

И не могла договорить. «После» рисовалось слишком ужасным. Джейс положил руки ей на плечи. Келли показалось, что муж собирается ее поцеловать. Интересно, она растает под его поцелуем так же, как раньше?

В этот момент миссис Экленд вышла из комнаты Бет.

– Мистер Саутгейт заснул? Я зайду на цыпочках, заберу поднос.

Момент прошел. Джейс устало вздохнул и сделал шаг назад. Послышался грохот и звон разбитого стекла. На пороге, ломая руки, стояла миссис Экленд.

– Сохрани нас Бог. Он отошел. Тихо, без звука. Келли побелела и прижала пальцы к губам, чтобы сдержать готовый вырваться крик.

– Черт побери, нет! – Джейс ударил сжатыми кулаками по деревянной обшивке.

Келли взбила подушки. Если не удастся хоть немного поспать после вчерашней бессонной ночи, то завтра у нее совсем не будет сил.

Прошлую ночь она проплакала, уткнувшись лицом в подушку. Слезы, казалось, никогда не кончатся. Уже на рассвете, так и не сомкнув глаз, Келли спустилась на кухню попить чаю, застала там миссис Экленд и снова разрыдалась, прильнув к ее широкой груди.

Джейс провел ночь в кресле Большого Джима, куря одну сигару за другой. Келли и не догадывалась, о чем думает Джейс Грир.

Сегодняшний день прошел в бесконечных хлопотах, так что не осталось времени ни на скорбь, ни даже на то, чтобы почувствовать усталость. Келли делала все в каком-то странном оцепенении. Отстраненность Джейса в какой-то степени помогала справиться с горем.

Они договорились отложить похороны на три-четыре дня – до прибытия Уидди.

В городе их без конца останавливали прохожие, выражавшие соболезнование. Большого Джима в Дарк-Крике любили. Его здесь будет не хватать. Дора Уотте проявила чудеса понимания и сочувствия. Пообещала испечь пироги к столу.

Самым трудным, оказалось, сообщить о случившемся Бет. Она набросилась на них с кулаками, кричала, визжала. Ее горе вылилось в недоумение и гнев. Целый день ни Келли, ни Джейс не могли успокоить девочку.

Келли вздохнула, повернулась на спину. Что бы она делала без миссис Экленд!.. Даже представить невозможно. Когда они вернулись из города, их ждал горячий ужин, притихшая Бет с распухшими от слез глазами и веселая Сисси. А потом миссис Экленд ушла к себе домой, забрав с собой девочек, чтобы Келли и Джейс могли спокойно выспаться.

• Предыдущая
• 46/62
• Следующая