Как утреннее солнце - Холлидей Сильвия - Страница 48

• Предыдущая
• 48/62
• Следующая

– Не могу понять, что со мной произошло. Бедро уже не такое неподвижное, как раньше. Я упражняюсь каждое утро, и с каждым разом становится все легче и легче.

Дора просияла.

– Я где-то слышала, что во время беременности у женщины суставы как бы расслабляются или что-то в этом роде.

– Я не очень верю в эти женские сказки. Однако должна признать, что никогда не чувствовала себя такой здоровой.

Дора оглядела забитые товарами и продуктами полки магазина.

– Сколько времени ты еще собираешься работать? Келли погладила слегка выпиравший живот. Пока что ей пришлось лишь чуть-чуть распустить черное траурное платье, которое она носила после смерти матери.

– Слава Богу, пока еще не очень заметно. А я ведь уже на шестом месяце. Среди жен горняков не принято прятаться дома из-за беременности. Не вижу причин, почему бы мне не проработать до последнего дня, если хватит сил. Здесь не то, что в Бостоне.

– Июль – хороший месяц для родов. Малыш успеет окрепнуть до наступления зимних холодов.

Келли взглянула на улицу. За окном снова начал падать снег. Крупные хлопья кружились в воздухе и медленно опускались на землю.

– Природа, похоже, опять сыграла с нами первоапрельскую шутку. На прошлой неделе я уже совсем поверила, что наступила весна. И вот, посмотри, что творится.

Дора засмеялась:

– Здесь, бывает, и в мае идет снег. Но это ненадолго. Весенние холода непродолжительны.

– Надеюсь. Вчера я увидела первые побеги над могилой отца.

– Ты тоскуешь по нему?

Келли подошла к полке, поправила ряд коробок. Она все еще стеснялась говорить с Дорой на личные темы. Однако после исчезновения Джейса ею все чаше овладевало чувство одиночества, и она все больше делилась с подругой своими переживаниями.

– Да. Очень. Но… прости меня Господь, по Джейсу я тоскую больше.

Дора быстро подошла к ней и крепко обняла.

– От мужа так ничего и не слышно? Келли покачала головой:

– С какой стати ему возвращаться после всего, что я наговорила?

– У тебя были на то причины. – За исключением миссис Экленд и Уидди, Дора единственная знала правду о Джейсе и его обмане. – Может, и к лучшему, что ты от него избавилась. Ты будешь добиваться расторжения брака?

– Господи, конечно, нет! Особенно теперь, когда я ношу его ребенка. Меня и так жалеют как женщину, которую бросил муж. «Бедная миссис Перкинс!» Можешь представить, что будут говорить обо мне и ребенке, если узнают правду о моем браке. Миссис О'Нейл тут же запретит мне заниматься со своими детьми. Дора ободряюще улыбнулась:

– Ерунда. Я слышала столько хорошего о твоих уроках. А на прошлой неделе в городе появилось еще несколько семей с целым выводком детей. – Она усмехнулась. – Если Дарк-Крик будет расти теми же темпами, в один прекрасный день нам придется открыть школу.

– У меня достаточно работы в магазине. Дора смотрела на нее с сочувствием.

– Ты справляешься? Келли вздохнула.

– Не так хорошо, как хотелось бы.

Сначала это давалось ей с большим трудом. Она мучительно преодолевала стеснительность, стараясь вести дела так, как хотел бы отец.

Зима оказалась еще более суровой, чем она себе представляла. Иногда за ночь снега выпадало столько, что им с Уидди с трудом удавалось добраться до конюшен, где стояли лошадь и повозка. Не говоря уже о дороге в город, и это несмотря на то что колеса на повозке заменили полозьями, как на санях.

Келли провела немало времени, знакомясь с делами, осматривая полки и склад, изучая бухгалтерские книги. Часто засиживалась за письменным столом Большого Джима далеко за полночь. Писала письма поставщикам, оформляла счета. Раньше она и представить себе не могла, сколько всего нужно знать для того, чтобы управлять магазином.

Она снова вздохнула.

– Мы все еще уступаем мистеру Хауптману. У меня нет обаяния Джейса. А в последний раз поставщик консервных банок прислал неполный заказ. Наверное, решил, что женщину легче провести.

– А что, Билли Ди тебе не помощник?

– Да нет, он может вести дела. Когда трезв. Но полагаться на него нельзя. Одному только Джейсу удавалось держать его в руках.

– А как насчет Уидди?

Келли покачала головой. При мысли о брате ее каждый раз охватывало отчаяние.

– Просто не знаю, что с ним делать. Не хочет в Гарвард возвращаться. Я думала, он будет рад поработать в магазине, но Уидди просто-напросто вернулся к прежней беспутной жизни. Иногда мне приходится посылать Билли Ди на его поиски по барам и публичным домам. Ни разу нам с Уидди не удалось поговорить без того, чтобы не поссориться. Я думаю, он винит меня в том, что Джейс уехал.

– И ты тоже винишь себя.

– Да, наверное. – Келли тряхнула головой, прогоняя печаль. – Не буду тебя больше задерживать. И не забудь свои полотенца.

– Сегодня придется готовить всю оставшуюся часть дня. По субботам постояльцы всегда ждут плотного ужина.

– Чтобы хватило сил развлекаться с девицами из салунов до самого рассвета? – с горечью произнесла Келли, невольно подумав о Джейсе.

Неужели он тоже этим занимается?..

– Выше голову, голубушка!

Дора поцеловала подругу в обе щеки, плотнее закуталась в шаль и вышла на заснеженную улицу.

Весь следующий час Келли обслуживала покупателей, решившихся в эту метель отправиться за покупками. Какому-то работнику с ранчо понадобился карабин «стар». Келли это название оказалось незнакомо, и она совсем растерялась. В конце концов, признав свое поражение, указала на полку с ружьями и предложила покупателю самому выбрать. С девушкой из публичного дома, которой понадобилось кружево, получилось лучше, хотя Келли до сих пор не могла привыкнуть к тому, что эти опустившиеся создания без зазрения совести расхаживают по городу, как будто достойны уважения не меньше других.

В магазин вошла миссис Льюэллин, жена управляющего шахтой. Примерно полчаса они обсуждали преимущества различных корсетов. К собственному удивлению, Келли даже удалось уговорить женщину купить еще один корсет – из голубого атласа. Подумать только, когда-то она боялась зайти в магазин! Хотя, возможно, унаследовала от отца гораздо больше, чем сама осознавала. А может быть, это Джейс научил ее храбрости и умению черпать силы в себе самой.

Дверь распахнулась. Вошли Бет и Сисси в сопровождении миссис Экленд, стряхивавшей снег с шерстяной накидки.

– Клянусь всеми святыми, таких огромных хлопьев в апреле я не видела с тех пор, как похоронила своего второго мужа.

Келли постаралась скрыть улыбку. Эта женщина никогда не перестанет ее удивлять. Миссис Экленд пережила четырех мужей, однако говорила о покойных так жизнерадостно, как будто они просто куда – то ушли. Через две недели после похорон Большого Джима она заявилась в дом с большим чемоданом и сообщила, что намерена переселиться к ним. Последний из ее мужчин, пораженный золотой лихорадкой, однажды вечером просто-напросто не явился домой.

Для Келли эта женщина была просто Божьим даром. Одна она ни за что не смогла бы управлять магазином и присматривать за младшими сестрами. Не говоря уже о том, что после исчезновения Джейса одной лишь миссис Экленд удавалось справляться с Бет.

Келли опустилась на колени перед Бет. Стерла мокрый снег с ее щек.

Залечить собственное разбитое сердце, казалось, будет не так трудно, как сердечко Бет. Котелок Джейса она спрятала в самом дальнем углу своего шкафа; выбегала из комнаты, как только Келли или миссис Экленд произносили его имя; в магазин теперь заходила очень редко, а речь ее, раньше изобиловавшая жаргонными словечками, теперь сводилась к нескольким односложным междометиям, произносившимся, как правило, мрачным тоном.

Бет указала на кувшины, стоявшие на прилавке:

– Можно нам с Сисси по конфетке?

Келли встала, бросив на миссис Экленд расстроенный взгляд.

– Конечно. А знаешь, котенок, давай сегодня вечером посидим за пианино. Будем петь. – Она протянула сестренке согнутый палец. – Обещаю.

Бет, угрюмо глядя на нее, откусила конфету.

• Предыдущая
• 48/62
• Следующая