Маска чародейки - Холт Виктория - Страница 49

• Предыдущая
• 49/66
• Следующая

Я засмеялась.

— Конечно, в таком огромном поместье естественно ожидать, что дела будет вести мужчина.

— Вы думаете, Малком разделяет ваше мнение?

— Безусловно. Он даже рассчитывал стать наследником после мистера Эсмонда, хотя нам всем известно о той давней ссоре вашего деда с дедом Малкома.

Я кивнула.

— Да.

— В этом есть резон. Он мог претендовать на наследство, ведь в некоторых семьях женщины не являются наследниками, но у Мейтлендов по-другому.

— Да, у Мейтлендов по-другому.

По крайней мере, мне теперь ясно, что Малком — внук младшего брата Эгмонта, он явно имеет право претендовать на замок. Вот кого я обманным путем лишила законного наследства,

В сердце застучала тревога. Но день такой чудесный. На полях красуются ромашки и колокольчики, птицы обезумели от радости, потому что ярко светит солнце, и весна скоро превратится в лето. Нельзя не радоваться жизни. — Фермы принесут хорошую прибыль, — продолжал Карлтон, — все, кроме Крингл. Может, вы подскажете, что с ними делать.

— Семья Крингл, — повторила я, словно обдумывая.

— Они тяжело переносят трагедию.

— О… да.

О какой трагедии он говорит? Нужно соблюдать осторожность.

— Старик сильно сдал. Джекоб больше всех переживает. Это понятно, ведь Сол был его братом. они, кажется, близнецы. Джекоб всегда полагался на Сола. Такой для него удар.

— Наверняка.

— В результате пострадала ферма. Я предложил отобрать у них ферму. Они не лучшим образом используют землю. Но Эсмонд был против. Он был добрый. И все знали, что могут пожаловаться ему. Я знаю, вы иногда сердились на него за его мягкость.

— Бывало, — пробормотала я.

— Поэтому они ждут перемен. Гренни Белд просит починить крышу. Надо сделать, если польет дождь, ее затопит. Она собиралась обратиться к Эсмонду, но он в тот самый день слег. Поэтому до сих пор ничего не сделано. Вы хотите взглянуть на крышу?

— Нет. Просто почините ее.

— Хорошо. А теперь вернемся к вопросу о семье Крингл…

Я осмотрелась. Передо мной поле пшеницы, вдалеке пасутся на лугу овцы. В долине дом.

— Они совсем не заботятся о вашей собственности. Сол всем занимался. Он был одним из наших лучших работников. Какая жалость. Никто так и не докопался до причины.

— Нет, — отозвалась я.

— Теперь дело в прошлом. Уж больше года прошло… Пора забыть. Люди иногда кончают жизнь самоубийством… У каждого свои причины, а я всегда повторяю, каждый живет по-своему, и нельзя осуждать других. Хотите заглянуть к семье Крингл?

Я заколебалась, потом решила:

— Хорошо.

Мы изменили направление, и теперь наш путь лежал между полями ржи и пшеницы к дому в долине.

Мы соскочили с коней, и Джеф привязал их к столбу у ворот. По двору ходили куры. Карлтон толкнул дверь.

— Есть кто дома? — спросил он.

— Это ты? Можешь войти, — отозвался грубый голос.

Мы вошли в кухню с каменным полом. Там было жарко, готовилась еда. За столом женщина раскатывала тесто. У печи сидел старик.

— Привет, Мозес, миссис Крингл. Вас пришла навестить мисс Сюзанна.

Женщина нехотя сделала реверанс. Старик что-то буркнул.

— Как поживаете? — спросила я.

— Как всегда, — ответил Мозес. — Это дом скорби.

— Я знаю, и мне очень жаль. Как дела на ферме?

— Джекоб горбится там с утра до ночи, — проворчал старик.

— И дети помогают, — вставила женщина.

— Все же дела не так хороши, как хотелось бы, — заметил Джеф.

— Нам не хватает Сола, — с горечью пробурчал старик.

— Я знаю, — посочувствовала я.

— Дети скоро вырастут, — успокоил их Джеф. — Думаю, то поле за оврагом надо не засеивать годик или два. Пусть земля отдохнет. С него уже несколько лет плохой урожай.

— Сол бы все наладил, — вставил Мозес.

— Если б Сол был жив, он не смог бы повлиять на урожай. Пусть земля побудет под паром хотя бы год, — размышлял Джеф.

— Я скажу Джекобу, —. откликнулась женщина.

— Пожалуйста, миссис Крингл, а если ему надо о чем-то посоветоваться со мной, пусть заходит в любое время. Ну, нам пора.

Мы вышли.

— Вряд ли это можно назвать радушным приемом, — усмехнулась я.

— Неужели вы ожидали встретить радушие в семье Крингл? Они вне себя от трагедии с Солом Ужасно, когда человек кончает жизнь по своей воле Они считают, что позором покрыта вся семья. Его похоронили на перекрестке дорог. Священник не позволил похоронить его на кладбище, а это немало значит для таких людей, как они.

— Видимо, так.

Мне хотелось поскорее уехать от этого дома. Мы выехали на дорогу и миновали деревянный сарай, как что-то просвистело над моей головой, едва не задев.

— Что это? — испугалась я.

Джеф спрыгнул с коня и поднял с дороги камень.

— Дети, наверное, играют.

— Опасная игра. Если б он попал в меня или в вас, мы могли бы серьезно пострадать.

— Кто бросил камень? — крикнул он. Тишина.

Джеф посмотрел на меня, Пожал плечами и выбросил камень. Потом побежал к деревьям.

— Кто там?

Послышались удаляющиеся шаги. Джеф вернулся.

— Никого нет поблизости. Продолжим наш путь? Я кивнула.

Мы объехали несколько ферм, и я увидела обитателей коттеджей. Я не совершила никаких серьезных промахов, но меня потряс брошенный в меня камень. Я была уверена, его бросил кто-то из семьи Крингл.

Вернувшись в замок, я застала в холле Джанет. Никак не могу избавиться от мысли, что она следит за мной. Она рада видеть меня, в этом нет никаких сомнений.

— Ну, вы хорошо провели утро, мисс, сразу видно, — заметила она.

— Да, спасибо, Джанет.

— Я хочу вам сказать о комнате мистера Эсмонда. Конечно, вам решать, что с нею делать, но я подумала, вы захотите просмотреть его бумаги. Это нужно сделать, а миссис Эмералд не может да и зрение у нее плохое. Я тут подумала, если вы захотите…

— Спасибо, непременно.

Меня охватило возбуждение, ведь я могу что-нибудь узнать из тех бумаг Эсмонда. Да, замечательная мысль. Смогу получить необходимые сведения для моей роли.

Я быстро вымыла руки и пошла обедать к Эмералд. С ней мне легче всего, ее общество не тяготит меня. Мне на руку ее слепота — бездушное замечание, сознаюсь, но кроме этого, она часто погружена в собственные мысли.

Она спросила, как я провела утро, и я рассказала, что объезжала поместье с Джефом Карлтоном.

— Сразу занялась делом, — одобрила она. — Да, ты всегда требовала, чтобы Эсмонд больше интересовался хозяйством. А я всегда говорила, что ты любишь замок больше Эсмонда.

— Что вы, тетя Эмералд, — запротестовала я. — Как вы можете говорить такое? Но замок я, безусловно, люблю.

— Я это прекрасно знаю… Значит, ездила с Джефом. Какая ты счастливая, что можешь ездить верхом. Если б я могла…

Мы перешли на ее любимую тему, и я могла чувствовать себя в безопасности до конца обеда.

Я решила как можно скорее осуществить предложение Джанет, и когда Эмералд ушла к себе отдохнуть, я поднялась в комнату Эсмонда.

Закрыла за собой дверь и осмотрелась. Комната ничем не примечательна, если только можно хотя бы одну комнату в замке считать таковой. Овальное окно и каменный подоконник уже отличали ее, но мебель заурядная: диван, два кресла, два стула, маленький письменный стол, на нем керосиновая лампа и в углу бюро. Эта комната ничего не говорила о своем хозяине.

Я подошла к бюро. Там лежат бумаги, про которые говорила Джанет.

Открыв ящик, я увидела несколько записных книжек. Открыла одну. Имена аккуратно записаны по алфавиту, перевернув страницу, я поняла, здесь содержатся сведения о людях, живущих в поместье.

Очень полезная книжка. Прочитаю ее внимательно и узнаю имена людей.

Мне хотелось крикнуть от радости: «Спасибо, Джанет».

«Эмма Велл — прочитала я на первой странице. — Около семидесяти лет, проживает в коттедже около пятидесяти лет. Дети женаты, разъехались. Живет одна на то, что может заработать шитьем ».

• Предыдущая
• 49/66
• Следующая