Выбери любимый жанр

Шелковая вендетта - Холт Виктория - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

– Было лето, – продолжала она. – Мари-Луиза уходила гулять по полям, где так сладко пахнет цветами, и подолгу не возвращалась. Она была совершенно невинна. Наверное, мне следовало предупредить ее.

– И мой отец ее бросил?

– Этого я не могу тебе сказать. Почти до самого твоего рождения я не знала о том, что она ждет ребенка. А потом это произошло... и она умерла. Я помню, как сидела возле ее постели, опустошенная и отчаявшаяся, а потом пришла акушерка и вручила мне тебя. Ты стала моим спасением. Я поняла, что потеряла дочь, но получила взамен ее ребенка. С тех пор ты была для меня всем.

– Хотелось бы мне знать, кто мой отец.

Она покачала головой и пожала плечами.

– И поэтому ты приехала сюда? – предположила я.

– Да, я приехала сюда. Мне показалось это самым лучшим решением. Когда такое случается в небольших поселениях, то человеку, с которым произошла беда, приходится очень нелегко. Ты могла бы это уже понять по Кларксону и миссис Диллон. Они шепчутся... болтают. Я не хотела, чтобы ты росла среди всего этого.

– Ты хочешь сказать, что они стали бы презирать меня из-за того, что мои родители не были женаты?

Она кивнула.

– Сент-Аланжеры – богатая семья... могущественная семья. Виллер-Мюр – это Сент-Аланжеры. Вся округа работает на них. Их имя известно по всей Франции, и в Италии тоже. Так что месье Сент-Аланжер, который стоит во главе этой семьи, всем нам был как отец... а производители шелка по всему миру поддерживают между собой связь. Они все знают друг друга. Сравнивают. Они – соперники. Ну, ты знаешь, что я имею в виду: «мой шелк лучше твоего шелка» и все такое.

– Да, – машинально отозвалась я, все еще думая о своей матери и о человеке, который предал ее, и о том скандале, который произошел когда-то в Виллер-Мюр.

– Сэр Фрэнсис... наносит Сент-Аланжерам визиты время от времени. Между семьями существует видимость дружбы... но дружба ли это на самом деле? Каждый хочет, чтобы его шелк был лучше. У каждого свои секреты... Они могут поделиться тем и этим... но так, совсем чуть-чуть, чем-нибудь незначительным.

– Понимаю, бабушка, но я хочу услышать о своей матери.

– Она, должно быть, счастлива, когда смотрит с небес и видит нас вместе. Она знает, что мы значим друг для друга. Так вот, сэр Фрэнсис приехал тогда в Виллер-Мюр. Я хорошо помню это. Между их семьями существует некая связь. Понимаешь, говорят, что много-много лет назад они были одной семьей. Прислушайся к их именам. Сент-Аланжер... на английский манер – Сэланжер.

– Вот как? – взволнованно вскричала я. – Так, значит, существует родство между этими семьями?

И снова легкое пожатие плечами.

– Я думаю, ты слышала от мисс Эвертон о так называемом Нантском эдикте.

– О, да, – воскликнула я. – Он был подписан королем Франции Генрихом Четвертым в... ах, кажется, в 1598 году.

– Да, да, но что он значил? Он дал гугенотам свободу вероисповедания.

– Да, я помню это. Генрих и сам был гугенотом, но когда парижане отказались признать королем протестанта, он сказал, что Париж стоит мессы, и принял католичество.

Она улыбнулась очень довольная.

– Вот что значит быть образованной! Да, но потом все изменилось.

– Потом, много лет спустя, Луи Четырнадцатый отменил эдикт.

– И тысячи гугенотов были вынуждены покинуть Францию. Одна из ветвей фамильного древа Сент-Аланжеров осела в Англии. Они привезли с собой свои знания и открыли фабрики по производству шелка. Они много работали и добились процветания.

– Как это все интересно! Так, значит, сэр Фрэнсис навещает своих родственников во Франции?

– Крайне редко. Эти семьи редко вспоминают о своем родстве. Между англичанами Сэланжерами и французами Сент-Аланжерами существует соперничество. Когда сэр Фрэнсис приезжает во Францию, они демонстрируют ему свои успехи... так, кое-что, и пытаются выведать, чего сумел добиться он у себя... Они – соперники. Это неизбежно в таких делах.

– И ты видела сэра Фрэнсиса, когда жила там?

Она кивнула.

– Там я работала, так же, как и здесь. У меня был свой станок, свои секреты... Я была хорошей ткачихой. Все местные жители так или иначе занимались производством шелка... и я тоже.

– А моя мать?

– Она тоже. За мной прислал месье Сент-Аланжер и спросил меня, как я посмотрю на то, чтобы переехать в Англию. Сначала я не знала, что сказать. Никак не могла поверить в это, но когда наконец поняла, что это правда, то подумала, что так будет лучше. И лучше всего это будет для тебя, а то, что хорошо для тебя, то хорошо и для меня. Поэтому я приняла его предложение переехать сюда... жить в этом доме... работать за станком, когда требуется что-то особенное... и создавать модные фасоны шелковых платьев, чтобы наш материал лучше раскупался.

– То есть сэр Фрэнсис предложил нам поселиться в своем доме?

– Так они вместе решили – он и месье Сент-Аланжер, – что у меня будет собственный станок и швейная машинка и что я буду жить здесь и выполнять у сэра Фрэнсиса ту же работу, что и во Франции.

– И ты оставила свою родину?

– Родина там, где находятся дорогие тебе люди. Со мной была моя малышка, и поскольку я уезжала вместе с тобой, я была довольна. Здесь нам с тобой хорошо. Ты получаешь образование вместе с дочерьми господ... и насколько я знаю, неплохо преуспела, а? Мисс Джулия... разве не испытывает некоторую зависть, что ты способнее ее? Ты любишь мисс Касси, разве нет? Она тебе как сестра. Сэр Фрэнсис – хороший человек. Он сдержал свое слово, а леди Сэланжер... она требовательна, я признаю это, но ее нельзя назвать бессердечной. Мы многое имеем и должны что-то отдавать в свою очередь. Я никогда не устану благодарить Господа за его доброту ко мне.

Я обвила ее шею руками и прильнула к ней всем телом.

– Нам ничто не страшно до тех пор, пока мы вместе, ведь правда? – шепнула я.

Так я получила первые сведения о своем прошлом; но чувствовала, что это лишь малая часть того, что мне предстоит узнать.

Бабушка оказалась права. Наша тихая, размеренная жизнь не лишена была приятности. Я примирилась со своим положением, и незначительная разница в обращении не так уж меня и волновала. Что ж, я не являлась одной из Селанжеров и приняла это как факт. Они были добры к нам. Они дали нам возможность покинуть место, где каждый знал, что мать родила меня, не будучи замужем. Я прекрасно осознавала, каким пятном это должно было лечь на мою жизнь, так как не раз с девушками из соседних деревень случалась такого рода «неприятность». И даже если девушке удавалось выйти замуж за человека, на которого она указывала, то в этом случае, несмотря на то, что потом все дети рождались в законном браке, люди продолжали помнить о ее позоре.

Меня сильно интересовал мой отец. Иногда мне казалось очень романтичным не знать его имени. Ведь тогда можно представлять себе человека куда более интересного и красивого, чем он мог быть в действительности. Однажды, говорила я себе, я поеду и разыщу его. Это дало новое направление моим мечтам. После разговора с бабушкой я нафантазировала себе уйму воображаемых отцов. Пусть я и не могла рассчитывать на то, что со мной будут нянчиться так же, как с мисс Джулией и мисс Касси, но зато насколько интереснее была моя жизнь в сравнении с их скучным происхождением. Ведь это не они были рождены самой красивой девушкой на свете и у них не было загадочного безымянного отца.

Я поняла и то, что в некоторой степени мы были слугами. Бабушка стояла на высшей ступеньке, возможно, она принадлежала к той же категории, что и Кларксон или даже миссис Диллон, – но, тем не менее, мы были слугами. Бабушку высоко ценили благодаря ее умению, а меня терпели благодаря ей. Что ж... я приняла свою долю. Мне была уготовлена участь горничной леди Сэланжер, особы требовательной и капризной. Некогда она слыла красавицей, лицо ее все еще хранило следы былой красоты. Каждый день начинался с того, что мисс Логан тратила массу времени на то, чтобы сделать хозяйке прическу и помочь одеться. После чего леди медленно перебиралась в гостиную, тяжело опираясь на руку Кларксона, в то время как Генри нес ее корзинку с вышиванием и, в случае необходимости, всегда был к ее услугам. Она частенько посылала за мной, чтобы я почитала. Казалось, ей доставляет удовольствие занять меня каким-нибудь делом. Леди Сэланжер была со мной очень мягкой, говорила усталым голосом, в котором слышался упрек судьбе, которая так безжалостно обошлась с ней при рождении Касси и сделала из нее инвалида.

4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело