Шелковая вендетта - Холт Виктория - Страница 56

• Предыдущая
• 56/94
• Следующая

– Какая ночь! – сказала она. – Из тех, что запоминаются на всю жизнь.

– Конечно, не каждый день женщине приходится знакомиться с отцом, о котором она никогда не слыхала. Ведь это ты все подстроила, да, бабушка?

– Ну... – начала она.

– Я слишком хорошо тебя знаю. К тому же тебя всегда выдает твое лицо. У тебя самое выразительное лицо на свете. Ты поехала во Францию специально затем, чтобы найти его. И сказала ему, что он должен познакомиться со мной, так?

– Его не пришлось уговаривать.

– Да? А что же он столько лет...

– Откуда ему было знать, где ты?

– Так, значит, ты сказала ему, где я нахожусь, и попросила приехать и повидаться со мной.

– Как только он узнал, где ты, то сразу же захотел познакомиться с тобой.

– А не упоминала ли ты ему каким-нибудь образом про наш салон... и те трудности, которые связаны с открытием филиала в Париже?

– Так ведь графиня сказала об этом за ужином.

– Да, но мне показалось, что он слышит об этом не впервые.

– Ну, может, я и обронила как-нибудь фразу...

– И поэтому он сделал мне это предложение. По-моему, он принял решение гораздо раньше.

– Ну к чему этот допрос? Что плохого в его предложении?

– Значит, все-таки ты посоветовала ему это сделать?

Она пожала плечами.

– Он хотел знать, как твои дела... какие у тебя трудности... вполне понятное желание отца. Ну ладно, хватит об этом. Ты должна взять эти деньги.

– Я не могу этого сделать, бабушка! Это стыдно. Это все равно что попрошайничать. Как будто я прошу его заплатить мне за то, что он бросил мою мать.

– Ты думаешь только о себе, ma cherie. Ты должна подумать и о других. Это доставит ему громадное удовольствие. Почему он должен страдать из-за твоей гордыни?

– Бабушка, я не верю, что ты и вправду хочешь, чтобы я взяла эти деньги!

– Ты не представляешь себе, как я была бы этому рада. Это даст нам все, о чем мы мечтали... у нас будет салон в Париже. Я всегда знала, что это необходимо, и все говорила себе: «Когда-нибудь... « – и вот теперь у нас появилась такая возможность, а ты ее отвергаешь. – Я не могу этого сделать.

– Значит, мы все будем страдать из-за твоего каприза. Ты, я, графиня, Касси... и твой отец.

– Но зато...

Она покачала головой.

– Подумай о нем. Он раскаивается в своем поступке. Он так обрадовался возможности хоть как-то исправить то зло, которое причинил твоей матери. Воспоминание об этом столько лет камнем лежало у него на совести. Он был бы счастлив сделать это для тебя. Он бы чувствовал, что сумел хоть как-то компенсировать свое отсутствие все эти годы. Но мадам Ленор... она говорит: «НЕТ». Ее гордость, ее драгоценная гордость... должна быть на первом месте.

– Бабушка, зачем ты представляешь все в таком свете?

– Я представляю это в том свете, в каком оно есть. Хорошо, я ухожу, мой маленький упрямый мул. Спокойной ночи. Приятных сновидений. И пусть тебе приснится, сколько всего хорошего можно сделать на те деньги, от которых ты отказываешься из-за своей дурацкой гордости, от которой не станет лучше ни Богу, ни женщине.

– Спокойной ночи, бабушка.

Она пошла к двери, послав мне на прощание воздушный поцелуй.

– Да хранит тебя Господь, сокровище мое.

Когда графиня узнала о предложении, которое сделал мне отец, она в восторге захлопала в ладоши и сжала бабушку в объятиях.

– Не очень-то радуйся, – сказала ей бабушка. – Ленор решила не брать эти деньги.

– Что? – закричала графиня.

– Кажется, это называется гордостью.

– О, нет! Нет!

– Да... увы. – Бабушка опустилась на стул и принялась раскачиваться из стороны в сторону; в уголках ее губ притаилась улыбка.

– Несчастный человек, этот любящий отец, – снова заговорила она. – Много лет назад он совершил поступок, который покрыл его имя позором. Теперь он нашел дочь и хочет показать ей, как он счастлив. И в знак своей радости делает этот зримый дар... а его дочь говорит: «НЕТ. Ты по-прежнему должен корить себя за содеянное. Я ни в коей мере не собираюсь облегчить твою совесть». Несчастный. Гордость – жестокая вещь. Между прочим, это один из семи смертных грехов.

– Все совсем не так, как ты говоришь, бабушка. Я знаю, что ты только за этим его разыскала. Ты решила найти его, потому что нам были нужны эти деньги для открытия парижского магазина. Признайся, наконец, что это так.

– Мы встречаемся. Он хочет знать, чем занимается его дочь. Я рассказываю ему... как я могла не рассказать? Он слушает... очень внимательно... и говорит себе: «Ах, вот шанс исправить то зло, которое я причинил моей бедной Мари-Луизе. Это ее дочь... наша дочь... и я помогу ей стать счастливой. Я дам денег для ее предприятия. У меня их полно. Мне это ничего не стоит». Но нет, она не возьмет их. Ее останавливает гордость. Подумаешь, он мучается, страдает. Она не поможет ему из-за своей страшной, упрямой гордости...

Не выдержав, я рассмеялась и вместе со мной засмеялись все.

Графиня, как всегда, предложила отпраздновать это событие.

– Касси, – крикнула она наверх, – неси сюда шампанское.

– Но я еще не согласилась...

– Такую возможность нельзя упускать. Ты не можешь быть так жестока к нам.

– Но разве вы не понимаете?

– Я понимаю, какое будущее нас ждет. Я уже вижу наш парижский салон. То, чего нам так недоставало, станет наконец нашим.

Вошла Касси с шампанским.

– Что, случилось?

– Отец Ленор предложил оплатить все наши расходы по открытию парижского салона.

Лицо Касси вспыхнуло от радости. Она поставила поднос и повернулась ко мне.

– Ленор, это же замечательно!

«Ты тоже замечательная, Касси», – подумала я. И мне пришлось сдаться.

С этого момента у нас началась беспокойная жизнь. Но это были приятные хлопоты и приятное волнение. Постепенно я убеждалась, что поступила правильно. Отец почти все время проводил у нас в салоне. Он с увлечением строил вместе с нами планы.

Заехала Джулия.

– Могу сообщить тебе одну распрекрасную новость, – похвасталась ей графиня, – мы открываемся в Париже.

Джулия широко распахнула глаза.

– У нас появился меценат, – весело продолжала графиня. – Отец Ленор дает нам деньги.

– Отец Ленор!

– Да, у нее объявился отец... совершенно неожиданно. Очень приятный и щедрый человек.

Вскоре пришел отец, и я представила его Джулии.

– Я уже где-то видела вас, – сказала она.

– Мы были вместе тогда в парке, – напомнила я ей.

– Ах да, вспоминаю. Поклонник. Мы еще шутили на этот счет, что у Ленор появился поклонник.

– Вы не ошиблись, – сказал мой отец.

– Как чудесно! Вы должны мне все рассказать. Графиня говорила, не умолкая. Даже меня уже целиком захватила эта идея, и когда я увидела, сколько радости доставило отцу мое согласие, я поняла, что все они были правы, убеждая меня принять деньги.

– Это правильно, – сказала Джулия, – все известные фирмы имеют свои магазины в Париже. Теперь вы сильно продвинетесь вперед.

Она вспомнила прошедшее Рождество.

– Как приятно мы провели тогда время, правда?.. Пока у той девушки не случилась истерика в галерее. Кажется, все это приняли слишком близко к сердцу. Там, в деревне, придают очень большое значение всяким предрассудкам. Полагаю, Дрэйку сейчас приходится много работать в округе. Он сказал, что ему надо «поноситься» со своими избирателями. Нужно готовиться к выборам... и он должен внушить людям, что ему небезразличны их проблемы.

Она с притворной нежностью поцеловала меня и ушла.

В тот же день было решено, что я должна ехать вместе с отцом и графиней в Париж. Предполагалось, что мы пробудем там до тех пор, пока на найдем помещение и не запустим дела.

Теперь я уже не меньше других сгорала от нетерпения поскорее устроить все это; отец был счастлив.

– Он может нам здорово помочь, – сказала графиня, – не только потому, что сам имеет большой опыт в бизнесе, но и потому, что он – француз. Не следует забывать, что нам придется иметь дело с французами, – добавила она.

• Предыдущая
• 56/94
• Следующая