Прикладная философия - Герасимов Георгий Михайлович - Страница 82

Фактически для масштаба жителей порядка нескольких тысяч человек, не более десяти - пятнадцати, основу общественного самоуправления должны составить три выборных должностных лица: мэр, судья, шериф. Терминология не существенна, важен принцип организации этих властей, то что они должны быть для народа, и при таком масштабе это вполне реализуется, поскольку обратная связь (выборы и возможность перевыборов) оказывается достаточно короткой и быстродействующей. Выборный мэр ничего качественно вроде не меняет, он на первом этапе вообще меньше других нужен в этой троице. От того, что участковый милиционер будет выбираться некоторый прок виден, но вряд ли это что-то решающим образом изменит. А вот судья, на такой масштаб населения, это то, что вместе с выборным участковым милиционером, который во многих случаях будет обеспечивать исполнение судебного решения, должно качественно изменить жизнь внизу. Задача этих трех выборных должностных лиц максимально на своем уровне помочь работе рынка, и они могут вполне разгрести часть чиновничьих завалов на его пути. В этой связи возникает только один чисто технический вопрос, где набрать столько судей? На эту должность, особенно на первом этапе, профессиональные судьи и не нужны. Этим судам будут подсудны наиболее простые дела, в большинстве случаев понятные на житейском уровне, а определенный юридический ликбез может быть пройден таким выбранным судьей месяца за три - четыре после его избрания. А результатом в конечном итоге должна стать более высокая юридическая грамотность всего населения.

Я не верю в демократию, когда речь идет о власти далеко отстоящей от народа. Даже когда речь идет о выборной власти для нескольких десятков тысяч человек это слово уже почти всегда превращается в пустую декларацию. При таком масштабе каждый избиратель не может лично знать кандидатов и стало быть на выбор избирателя больше будут влиять выборные технологии, реклама, т.е. в конечном счете, деньги кандидата. Когда же речь идет о масштабе не более нескольких тысяч человек, не более десяти - пятнадцати, то большинство людей способно знать кандидатов лично, и вложенные в кампанию деньги и выборные технологии теряют свое значение. Культура народовластия должна складываться снизу.

Естественно, это комплекс народовластия обойдется недешево, но без него в России не имеет смысла говорить о рынке, т.е. системе минимизации обобщенных налогов. Общество должно на минимум обобщенных налогов уметь настраиваться. Самонастраивающаяся система стоит денег, но они в результате окупятся, без такой настройки мы уверенно придем к государству третьего типа, когда о минимуме обобщенных налогов говорить будет бессмысленно.

А после того, как комплекс народовластия начнет складываться первое что будет необходимо сделать, это привести правовые, природоохранные, санитарные и прочие нормы в соответствие с реалиями современной жизни, выстроить систему отношений физических и юридических лиц с этими государственными службами, с целью минимизации обобщенных налогов. В качестве примера рассмотрим правоохранительную систему.

За последний век Россия проскочила путь от порядка, когда нормой было исчезновение человека без суда и следствия, до норм, принятых в правовых обществах с солидным стажем и традициями. А в итоге мы живем в условиях предельно неработоспособных правоохранительных органов, нищих, потому коррумпированных, нравственно разложившихся. Милиция сегодня охраняет торговцев наркотиками, предпочитает обходить стороной преступников, но зато с удовольствием пристает к нормальному, чуть выпившему человеку с целью обобрать его, а заодно отчитаться о проделанной работе. Действующие законы из-за слабой технической оснащенности, нехватки и отсутствия заинтересованности квалифицированных кадров, практически не позволяют бороться с преступностью, поскольку преступник как правило способен иметь адвоката, оказывать на работника правоохранительных органов иное воздействие, технически оснащен лучше. А вот обычный законопослушный и ограниченный в средствах человек, которого, например, ситуация вынудила защищаться от преступного посягательства с минимальным нарушением действующих законов в первую очередь оказывается под ударом правоохранительных органов. По житейски это выглядит так: "На простого человека наехали бандиты. Милиция его защищать отказывается, один из стандартных ответов: приходите, когда что-то случится, т.е. убьют или покалечат. А если человек решится защищаться сам и добудет оружие, то его милиция с удовольствием, поскольку здесь опасного противодействия не предвидится, сходу повяжет и припаяет срок на полную катушку". Т.е. реально сегодня милиция в условиях уголовных и уголовно-процессуальных норм, скопированных со стран с иной экономической, криминогенной и социальной ситуацией, в большинстве случаев выступает не заступником от преступника, а его пособником.

То, что здесь предлагается, в части изменения отношения власти и общества, в социальном плане далеко не безобидное деяние, это социальный переворот. Предлагается схема, при которой господствующий класс чиновников потеряет свою роль, станет подчиненным обществу, реально главным лицом в экономике должен стать предприниматель, тот кто управляет экономикой общества, а в социальных вопросах, само общество, его граждане, налогоплательщики, избиратели. Естественно, власть так просто никто не отдает, особенно с нашим российским менталитетом чиновничьей среды. Даже если нечто подобное возьмет на вооружение действующий президент, намеренный опираться в процессе преобразований на существующую или чуть модернизированную чиновничью машину, то по этой программе заранее можно служить панихиду. Она будет встречать колоссальное разноплановое сопротивление, неизбежно саботироваться и срываться чиновниками любого ранга, любой ветви власти. Как же ее провести в жизнь?

Экономическая ситуация в России

Прежде чем разбираться в политических вопросах, хотелось бы до конца определиться в некоторых иных аспектах. Во-первых, понять как лучше существовать России, распавшись на части или в виде единой империи, на сегодня территориально все еще самом большом государстве мира. В распаде есть всего одно объективное преимущество. Каждая малая часть, во-первых, будет ближе к народу, чиновничья машина сократится на несколько ступеней, и во-вторых, станет гораздо беднее, и власть волей неволей вынуждена будет пойти на то, что начинать оптимизировать систему управления. А при нынешнем уровне развития техники, если систему управления оптимизировать, жизнь нормализуется достаточно быстро. В империи же с колоссальным богатством, даже в случае разоренной страны, заставить власть это делать гораздо сложнее, потому как она экономически будет все равно весьма благополучна, а вероятность опасных для власти народных выступлений гораздо ниже из-за большей мощи государственного аппарата. Поэтому любая центральная власть сильно заинтересована в сохранении империи.

Для простого народа это единственная причина желать распада империи, при наличии большого числа доводов в пользу ее сохранения, но при некоторых условиях эта причина может оказаться решающей. Это наступит при переходе страны в государство третьего типа, когда из-за полной деградации системы власти надежд на оздоровление ситуации для всей империи целиком вообще не останется.

В распаде империи по-настоящему заинтересованы только местные элиты. Но более или менее реальная возможность отделиться есть только у тех, которые имеют серьезные запасы полезных ископаемых и имеют национальные образования, позволяющие увлечь население на националистической волне. Опыт Чечни показывает, что отделиться им не удастся. Процесс отделения может стать позитивным только после того, как центробежные тенденции приобретут массовый характер, и центр будет не в состоянии удерживать всех. А для этого надо, чтобы простые граждане настолько разочаровались в центральной власти, что махнули бы рукой на все плюсы от жизни в богатейшей империи. Поэтому улучшение положения в стране это объективное требование ее целостности в ближайшем будущем.