Перекресток - Хомяков Петр Михайлович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/82
• Следующая

– А ваши книги? – спросил Юморист.

– Мои книги под пиво и голых баб?

– Понял.

– Да, Кондор, вот тебе на начальный этап организации акции 22 июня, – Интеллектуал протянул Алексу пачку в четыре тысячи долларов. Протянул просто, как пачку салфеток. – Ну, до следующего воскресенья?

Интеллектуал поднялся.

– Ваши газеты, – заметил Граф.

– Я их уже прочитал. Но вы правы, Граф. Проследите имена и фамилии тех, кто будет приговорён на этом судилище. Когда мы придём, – он не сказал – к власти, ибо ненавидел само это слово, – мы наградим всех и компенсируем их страдания! Всем вам надо чётко осознавать, что если бы не они, на их месте были бы вы. Я не осуждаю вас за участие в той глупой акции, – прервал он готовые сорваться возражения. – Обсуждение этого события мы закончили давно. Но мы должны быть готовы отблагодарить тех, кто помогал нам, вольно или невольно, на нашем пути.

Граф внимательно слушал Интеллектуала.

– Только отблагодарить? – спросил он, сделав неуловимый жест рукой, и посмотрел в лицо Интеллектуалу глубокими золотистыми глазами.

Чёрт побери! До чего же аристократическая внешность и благородство манер – подумал Интеллектуал. – И это – после семидесяти четырёх лет интернационального красного ублюдства!

– Вы правы, мой милый Граф! Координаты судей и прокурора тоже где-нибудь запишите.

Большая поляна на окраине Битцевского парка, недалеко от трамвайной остановки Красный Маяк издавна использовалась авиамоделистами для испытания своих изделий. Вот и сейчас над поляной стоял треск моторов. Радиоуправляемые модели выписывали фигуры высшего пилотажа в ясном небе.

Интеллектуал, Полутяж, Алхимик, Граф и Юморист внимательно слушали пояснения Кондора и Гироскопа. Последний тоже был членом их узкого круга. Он был недавним выпускником МАИ. Звали его Тимофей, попросту – Тима. Это был худощавый стройный парень, чуть выше среднего роста. Он имел совершенно мальчишескую внешность и никто не давал ему больше 16 лет, хотя ему было уже 25. Он всегда внимательно слушал собеседника, а сам говорил тихо. У него были чудные синие глаза, которым позавидовала бы любая девушка.

Свой псевдоним Тима получил за фанатичное увлечение гироскопами. С их помощью он упрямо надеялся обмануть незыблемые законы сохранения и создать летательный аппарат типа вертолёта, но без винта. Все старшие коллеги упорно отговаривали его от этих идей. Отличник Тима слушал их внимательно и соглашался. Но… продолжал свой безумный и безнадёжный поиск.

Можно было посочувствовать ему, или же бросить вслед нечто вроде осуждения фанатизма «переучившегося» старательного студента. Но, в конце концов, разве Русский Первобог Сварог не занимался безумным для его тогдашних коллег поиском нового металла вместо отсутствующей на Русской равнине меди? И нашёл железо! А разве, на первый взгляд, не нарушают законы сохранения так называемые тепловые насосы, запатентованные ещё в 1939 году, которые уже лет пять работают на ряде объектов, и, говоря обывательским языком, отнимают тепло из холодного уличного воздуха, обогревая помещения?

В конце концов, тот же Ваня варил безо всяких термостатов такую взрывчатку, которую, согласно всем учебникам, подобным образом сварить нельзя? Так что, всё не так просто! Такими, как Ваня и Тима движется прогресс! И их гениальные и, в итоге, грамотные и профессиональные поиски – это не шаманство, не отказ от авторитета науки. Без таких фанатиков мы до сих пор не знали бы ни колеса, ни железа, ни паровоза, ни всех остальных благ цивилизации.

А модели крутили все более головокружительные пируэты! Кондор был явно горд.

– Ну, как? – повторял он, обращаясь одновременно ко всем. – Разве это не чудо?

– Перспективно! – одобрительно заметил Интеллектуал. – Перспективно, – повторил он более ровным тоном. – Но не более того, – добавил он уже более буднично и даже жёстко.

Все вопросительно уставились на него. Похоже, только Гироскоп понял невысказанную пока мысль.

– Отвлечёмся от этой великолепной демонстрации, за которую стоит поблагодарить Кондора, господа. И обдумаем вместе ряд моментов. Чем должны являться для нас модифицированные варианты видимых нами изделий? Оружием! Оружием, которым на первых порах будем эксклюзивно владеть только мы!

Какие требования предъявляются к новому оружию? Первое. Оно должно как можно дольше быть неизвестным врагу. Второе. Когда оно всё же станет известным, враг должен как можно дольше искать способы противодействия и защиты от этого оружия. В том числе – методами выявления и уничтожения соответствующих операторов, работающих с ним. Третье. Оружие должно быть не только хорошо в эксплуатации, но и технологично. То есть, мы должны иметь возможность наладить его массовое производство, при ограничении наших ресурсов.

– Вопрос, наверное, не по существу, но всё же…

– Прошу вас, Граф!

– Мы всё время говорим, что мы не воюем с нынешним режимом. Причём, даже политически, не говоря уже о силовом противоборстве. Так?

– Так!

– Тогда, о каком оружии может быть речь?

– Вопрос как раз по существу! В гражданских войнах побеждает не тот, кто воюет с режимом. В них побеждает тот, кто наиболее подготовлен к войне за наследство рухнувшего режима. 70% оперативных ресурсов политического сыска царской России было направлено на противодействие эсерам. 10% – на противодействие анархистам. 10% – на, вы не поверите, противодействие лояльнейшим и политически беззубым Милюковым, Гучковым и иже с ними. Иными словами, системным оппозиционерам. 10% – на противодействие всем социал-демократам вместе взятым. В их числе большевики фигурировали лишь как одна из составляющих.

Эсеры, жертвуя своими жизнями, всячески расшатывали режим. И всё же, в итоге, он пошатнулся в гораздо большей степени не от их героических усилий, а от собственной гнилости. Но, тем не менее… На финальном этапе империю помогли свалить представители системной оппозиции. Те же Гучковы и Милюковы. А большевики пришли на готовое, но разогнали всех остальных. Ибо с самого начала были нацелены не на свержение царя, а на то, чтобы захватить его наследство.

Наши главные враги сейчас – это не чёрные, не нынешний антирусский режим, не агентура влияния Запада, не лампасники и менты. Наш главный враг – это те, кто уже более 15 лет не даёт сформироваться настоящей русской радикальной националистической оппозиции. Те, кто в случае падения режима (от внутренних противоречий), могут претендовать на его наследство.

А, так как режим рухнет очень скоро, нам надо успеть уничтожить всех конкурентов к часу «Х».

Это не противоречит тому, что на самом последнем этапе мы, об этом уже говорилось, слегка «тронем ножичком» натянутые скрепы режима. Но отнюдь не для того, чтобы он упал. А просто для того, чтобы именно мы своими действиями определили время падения и были бы к этому моменту в максимальной боевой готовности. Это даст нам преимущество перед конкурентами. Не более того.

Это понятно?

Ребята задумчиво молчали. Но было очевидно, что мысль вполне понятна. Просто, как всегда, самые очевидные политические резоны поражали своим предельным цинизмом. Но это, увы, свойство политики вообще. Однако, разве не уничтожение политики, снятие гнёта «управленцев» и «силовиков» с мастеров и творцов было основной целью Свароговых внуков. И они готовы были перейти через последнюю в истории реку политической грязи, не запачкав своих белых одежд.

– Теперь вы, хотя бы ориентировочно, можете себе представить ситуации боевого применения изделий, господа инженеры?

– В целом – да, в деталях – нет, – как всегда уточнил Полутяж.

– Хорошо, проясним детали. Тем более, что при конструировании оружия именно детали играют огромную роль. Итак, видите этот столбик в конце поляны?

– Да.

– Допустим, это некий демагог, который орёт что-то на митинге, или позирует перед телекамерами. Его надо уничтожить с помощью некой модификации этих великолепных моделей, что кружат сейчас в воздухе. Ваши предложения, Кондор и Гироскоп!

• Предыдущая
• 19/82
• Следующая