Скифы - Хорунжий Юрий - Страница 4

• Предыдущая
• 4/18
• Следующая

Разбавлял вино водой и наполнял килики. Теодор и Диамант хмелели каждый на своем ложе.

– Время жениться нам, Теодор!

– Да, помощница в хозяйстве и утешительница не помешает. Довольно уже ходить к подругам. А нравятся ли будущему Эксекию мои шкуры? Я выменял их на мечи и наконечники для стрел у скифов. Чудаки они! Только меняют. Денег не берут! Был в Ольвии оружейник царского кочевья и, думаешь, к кому он обратился?

– К тебе, подсказывает этот килик. Пусть тебе везет во всем! Скифы бывают и у меня. С ними выгодно иметь дело. Они щедры, когда речь идет о стоящих вещах.

– Молодой этот оружейник-скиф знает толк. Потрогай шкуру. Не какой-нибудь худородный волк – настоящий медведь. Подарил он мне мешок шерсти. Но я не остался в долгу – ведь не в последний раз имею с ним дело. Положил ему на воз золотую фигурку их богини.

– Ты уже освоил и скифский пантеон?

– Я купил несколько статуэток. Пригодятся. Хотя та скифская шерсть и не стоит греческого золота, да пускай. Надо смотреть вперед и не жадничать. Варвары только недавно поняли, что такое золото, и поэтому ценят его вдвойне.

– Наша по… посуда пуста, Теодор, прикажи наполнить ее вином.

– Чего ты бухаешь столько воды, презренный? Жаль господского добра? Не разбавляй! Ведь как у них пьют? Не раз-ба-вля-я!

После трапезы друзья решили прогуляться. Тяжело дыша, поднимались в верхний город, когда оттуда очень четко прозвучал скрипучий звук рога. На одной ноте, с небольшими интервалами звук повторялся. Они остановились отдышаться, и тревога отрезвила их. Этот сигнал означал только одно: в Ольвии произошло нечто важное, и коллегия архонтов созывает горожан.

– Смотри, Теодор, два ворона сидят рядом.

– Хорошая примета, Диамант. Но к чему вдруг сборище, когда близится ночь?

– Пошли быстрее к храму…

Храм Деметры, покровительницы Ольвии, поднимался возле единственной в городе липовой рощи. Площадь перед ним уже заполнили люди. Зажгли факелы. Дым обволакивал капители, поднимался к фризу, где светло-красный Геракл вершил свои подвиги. Из храма выходили члены ольвийских коллегий, чинно размещались на трех массивных ступенях.

Старший жрец поднял руку с длинной палицей.

– Греки! Ольвиополиты! Щедрая Деметра в который уже раз встречает свою дочь Персефону на пути из подземного царства. Прорастает трава, деревья выбрасывают листья, играют звери, и птицы вьют гнезда. Но боги Олимпа посылают нам тяжкое испытание. Персидское войско приближается к берегам Понта Эвксинского.

Шум поднялся над площадью. Напрасно кричал жрец: «Слушайте, слушайте!»

– Пусть говорят стратеги!

– Слово жрецам!

– Персидское войско на берегах Понта!

– Я хочу говорить! Я хочу сказать! – кричал один из стратегов. И, когда немного стихло, начал: – Дуб и камыш поспорили, кто сильнее. Налетел страшный ветер, камыш нагнулся и остался целым. А дуб против ветра боролся, подставив свою грудь, и был вырван с корнем. Сколько имеет Ольвия воинов? Полторы тысячи мужчин и юношей в состоянии держать оружие. У Дария войско – тьма. Греки! Я считаю выход один – откупиться…

Заговорил архонт.

– Четыре года назад персы уже побывали на нашем побережье. Это был набег во главе с сатрапом Каппадокии. Царь скифский Иданфирс послал Дарию письмо, в котором грозил отомстить за своего брата, взятого в плен. Я думаю, это письмо и вызвало поход. Теперь идет сам Дарий. Значит, это не набег, а война – долгая, до конца. Нечего и думать противостоять персам. Единственный выход, и это совет коллегии стратегов, выбранной вами, – выкуп. Предлагаю каждому внести по десять драхм.

– Ого…

– Это много…

– А что сделаешь?..

– Архонтам виднее.

– А что, если персы и деньги возьмут и нас в придачу?

Архонт продолжал:

– Дарий идет на скифов. Наше дело – сторона. Думаю, что его войско вообще нас минует. Но необходимо быть наготове. Выставить дозоры, прекратить всякие сношения со скифами.

– Я хочу говорить! – Это был ольвиополит, который добывал соль в лимане Гипаниса[17]. – Один человек бежал от преследователей. Прибежал к реке, но встретил волка и полез на дерево, которое нависло над водой. Но на ветке качалась змея. Тогда человек прыгнул в воду, но там его подстерегал крокодил… Так может случиться и с нами, если мы со всеми поссоримся. Скифы, слава богам, соседи, с которыми можно жить…

– Я хочу говорить! Я хочу! – закричал Диамант, не дождавшись, пока кончит оратор. – Греки! Стыдно нам будет, и боги нас покарают, если мы предадим своих соседей, не предупредим об опасности. Оратор прав! Завтра с рассветом я поеду в степь к скифам.

Тогда слово попросил Теодор.

– Мой приятель Диамант собирается совершить угодное богам дело. Но найдет ли он скифов? Я найду их быстрее, чем Диамант. Я бывал у них не раз. И они знают меня и мой товар. Я исколесил чуть ли не всю Скифию и забирался даже к савроматам и будинам[18].

– Пусть едет Теодор! – согласились все.

Теодор сдерживал радость. Начиналась большая война, скифам понадобится оружие, много оружия! Вместит ли воз Теодора все, что можно прихватить у ольвийских кузнецов? Вывезут ли трое лошадей столько железа? Мечи, шлемы, пики, дротики, панцири, конская сбруя… Все это понадобится скифам.

Уже третий месяц шло войско Дария. Скрипели кибитки на высоких деревянных колесах, запряженные мулами и ослами. Плыли обложенные поклажей горбы верблюдов. Пешие и конные двигались бесконечной вереницей, и к ним присоединялись новые и новые отряды, роды и даже целые племена.

Широкая, мощеная царская дорога не в состоянии была поместить на себе всех, и потому слева и справа вдоль дороги были вытоптаны все посевы и пастбища. Их хозяева роптали на бога, на людей, ругались, дрались, но потом, махнув рукой, присоединялись к войску и уже сами топтали чужие посевы и пастбища…

Купцы с разным товаром на маленьких повозках; бродячие знахари с деревянными ящиками или кожаными сумками, полными трав, толченого угля, мела, костей; стайки женщин – все это, захваченное войском, отставало, останавливалось, опять присоединялось и двигалось на закат солнца.

Казалось, что шумный поток этот ползет беспрерывно, и так действительно и было, если смотреть на все войско. Но то тут, то там, на холмах или в оврагах можно было увидеть лагерь отряда или племени, где резали овец, жгли костры, спали, ели, молились… А мимо лагеря двигалось войско. И можно было отдыхать день, два, три… А войско шло. Потом лагерь сворачивался, присоединялся к общему потоку, а другой отряд или племя останавливались и могли передохнуть день или два.

И вот уже широкогрудые бактрийские кони вынесли ассирийскую колесницу Дария на холм, и он увидал пролив Босфор и два его гористых острова и греческий флот – все 600 триер, разместившихся вдоль берега. Греки тоже заметили колесницу Дария и большой отряд колесниц, который остановился позади царя, и сотни бессмертных, выезжавших на холм.

Дарий с советниками и двором принял греков милостиво. Царю была приятна возбужденность греков, он догадывался, что причиной тому – впечатление от мощи персидского войска.

После церемонии приема начался деловой разговор. Гистией ручался, что штиль будет минимум двадцать дней, и поэтому решили завтра же приступить к строительству моста…

– А эти греки молодцы, деловые люди, – говорил Дарий Гобрию, когда после приема в просторном шатре царя собрались на трапезу только избранные. – И главный… как его?

– Гистией, – подсказал Барт, пережевывая жареную телятину.

– Да, – вмешался в разговор молодой Видарна, и Барт недовольно кашлянул. – Но, к сожалению, они не все такие. Мне докладывали, великий царь, что некоторые не хотят твоей победы. Например, Мильтиад из Херсонеса…

– Пустое, – вдруг оборвал его Гобрий, – пустое, сплетни.

Гобрий терпеть не мог придворные интриги, презирал за них Видарну. Сейчас он опасался, что очередная сплетня начальника бессмертных затормозит работу на переправе.

• Предыдущая
• 4/18
• Следующая