Порочные привычки мужа - Фэйзер Джейн - Страница 55

• Предыдущая
• 55/72
• Следующая

— Это кажется простым, — произнесла Аурелия, ласково трепля уши Лиры. — Но хотелось бы, чтобы он не был таким мерзким.

— На самом деле это очень хорошо, хотя и усложняет твою задачу. — Гревилл встал к ней лицом. — Он считается одним из лучших агентов в Испании… — Полковник мимолетно улыбнулся. — А это значит, что мы относимся к нему очень, очень серьезно. Ты ни на миг не должна ослаблять бдительность.

Почему у нее ощущение, что Гревилл чего-то недоговаривает?

Конечно, сказала она себе, он никогда не говорит всего, и всегда честно признавался в этом. Но сейчас все выглядело так, словно он вел себя уклончиво.

Гревилл почувствовал ее сомнения — в воздухе словно возникло вполне осязаемое течение. Он подошел к Аурелии, взял ее руки в свои и поднял жену на ноги.

— Есть ли у тебя в ближайший час планы, которые ты не можешь отложить?

Она посмотрела на него и заметила блеск желания, зарождавшегося в этих темных глазах. Ее тело тут же откликнулось на призыв.

— Нет, — произнесла Аурелия, облизывая внезапно пересохшие губы, — Разве только у тебя есть для нас какое-то дело.

— Думаю, есть, — пробормотал Гревилл, притянув ее к себе и целуя в губы сначала нежно, а потом все крепче. Его язык проник в ее рот, а руки обхватили ягодицы, сильно прижав ее к нему.

Аурелия закрыла глаза, погружаясь в красный туман возбуждения, чувствуя только аромат его кожи, шероховатость подбородка и щек, мощь его тела, поглощавшую ее, заглатывающую целиком.

Гревилл оторвал ее от пола и прижал к себе, пятясь к дверям. На мгновение он поставил Аурелию на пол, не отрываясь от ее губ, и протянул назад руку, чтобы повернуть ключ. Услышав, как щелкнул замок, Гревилл поднял голову и посмотрел на Аурелию. В его глазах плескалась голодная страсть.

— У меня никогда не было женщины, которая наполняла бы меня таким необузданным вожделением, — пробормотал он, грубовато вытаскивая шпильки из ее волос, а другой рукой все так же прижимая ее к своим чреслам.

Снова подняв ее, он попятился к кушетке под окном и сел, посадив Аурелию на себя верхом.

Она приподнялась у него на коленях, рывком задрала на себе подол платья и нижнюю юбку, путаясь в шнурках, развязала панталоны, пока Гревилл расстегивал брюки, и медленно опустилась на твердую, возбужденную, пульсирующую мужскую плоть. Аурелия опускалась все ниже, прижимаясь к нему бедрами, глубоко вбирая в себя его естество, потом наклонила голову и впилась губами в его рот, наслаждаясь тем, что может сама управлять поцелуем, а также ритмом движений.

Гревилл откинул голову на кушетку, послушно следуя за Аурелией. Она поднималась и опускалась, не отнимая губ от его рта, то вбирала его глубоко в себя, то медленно освобождала и снова вбирала. Потом она откинулась назад, упершись руками в его колени у себя за спиной, немножко приподнялась и начала описывать бедрами круги, едва касаясь своим сокровенным местом кончика его естества, дразня и мучая до тех пор, пока Гревилл не застонал и резко не посадил ее на себя.

Аурелия восторженно рассмеялась. Она играла на нем, как на скрипке, как раньше делал он; то все ближе и ближе подводила его к пику наслаждения, то снова мягко отступала назад. Она не понимала, почему это доставляет ей такое наслаждение, но где-то в глубине сознания мелькала мысль, что просто ей слишком редко удается что-нибудь контролировать в их партнерстве.

И тут Гревилл резко приподнял бедра, глубоко вонзившись в нее, и Аурелия утонула в сладких ощущениях, приближаясь к собственному пику. Он держал ее за бедра, двигался в ней, следил за ее лицом и любил ее так страстно! С ликующим криком восторга она упала вперед, опустив голову ему на плечо, и глубоко внутри ее Гревилл тоже достиг пика.

Гревилл обнимал ее до тех пор, пока мир не перестал вращаться. Но для него мир так и не остановился.

Он любит эту женщину!

Он никогда не позволял себе ничего большего, кроме привязанности и уважения, а сейчас осознал, как она его дополняет. Без нее он неполон и лишь с ней — целое.

Полковник, сэр Гревилл Фолконер, редко тревожился, а если такое и случалось, то из-за того, что он мог видеть и с чем умел справиться. Но это неизведанное ранее, неопределимое чувство было невидимым, и Гревилл не знал способа, которым можно было его победить.

Он открыл глаза, и Аурелия подняла голову с его плеча.

— Это было здорово, — произнесла она, удовлетворенно вздохнув.

Он взял ее лицо в свои ладони, зарывшись пальцами в каскад кудряшек.

— Мне кажется, это очень слабое слово, дорогая, — пробормотал он. — Я бы назвал это потрясающим.

Аурелия улыбнулась. Гревилл притянул ее голову к себе, и губы их снова соприкоснулись.

— Я тоже, — прошептала она прямо ему в рот.

Он долго целовал ее, наслаждаясь ее сладостью, и постепенно ощущение, что он ничего не контролирует, исчезло, и Гревилл пришел в себя. И сообразил, что на этот раз он забыл принять обычные меры предосторожности.

Гревилл потрепал Аурелию по бедру.

— Ну-ка вставай.

Она поднялась и отступила назад, поправляя одежду и опуская юбки. Провела рукой по спутавшимся волосам, упавшим на плечи.

— Пожалуй, мне нужно подняться наверх и привести себя в порядок.

Гревилл тоже поднялся, взял ее за подбородок и поцеловал в кончик носа.

— Когда я с тобой, Аурелия, то забываю, кто я такой. — Он в замешательстве улыбнулся.

«Это один из лучших комплиментов, который я когда-либо слышала», — подумала Аурелия, и кровь запела у нее в жилах. Гревилл всегда занимался любовью внезапно, и это ей очень в нем нравилось, но он крайне редко говорил о своих чувствах.

— В этом мы с тобой похожи, — мягко произнесла она, отперла дверь и выскользнула из комнаты, чувствуя, что не вынесет, если этот момент испортится, желая оставить его нетронутым.

Но через минуту она снова открыла дверь, неохотно возвращаясь к домашней реальности и разрушая чары.

— Гревилл, нам принесли записку от Нелл. Они с Гарри хотят, чтобы мы сегодня вечером пришли к ним на обед в честь Алекса. Ты пойдешь, да?

Он повернулся к ней от окна:

— Конечно. Во сколько?

— В восемь.

Аурелия закрыла дверь и постояла минутку, прислушиваясь к тиканью больших напольных часов у подножия лестницы. Когда Гревилл повернулся к ней, на лице его все еще оставалось то удивленное, озадаченное выражение. Совсем не похожее на обычную уверенность полковника.

Утром она проснулась, потому что маленькие пальчики трогали ее за лицо.

— Мама… мама… проснись. — Рядом с ней на кровати сидела Фрэнни, взволнованно хлопая ее по щекам. — Мама, мне нужно, чтобы ты проснулась.

— Я уже проснулась, — сказала Аурелия, мгновенно очнувшись. — Зачем я тебе нужна, любимая моя?

— Потому что я хочу взять Лиру домой к Стиви. Он не верит, что я знаю, как велеть ей что-нибудь сделать, и я хочу ему показать.

Аурелия вздохнула и приготовилась к сражению.

— Лира не домашний любимец, милая. И она не будет сидеть целый день в классной комнате с тобой, Стиви и Сюзанной. Ей нужно много двигаться.

— Мы возьмем ее с собой в парк, когда пойдем гулять с мисс Элисон, — настаивала Фрэнни. — Мы ходим гулять в парк. И возьмем мячик, и Стиви увидит, как она за ним бегает, когда я его бросаю. О, пожалуйста, мама, пожалуйста!!!

«Боже милостивый, — подумала Аурелия, — меньше всего на свете мне хочется с самого утра ссориться с Фрэнни». Она собралась с силами и села, облокотившись на подушки.

— Нет, Фрэнни, Лира останется здесь, со мной. Если хочешь, сегодня днем, когда я приду за тобой, я приведу Лиру с собой, и вы со Стиви сможете немного поиграть с ней в саду у тети Нелл. Но на целый день ты ее не возьмешь, это невозможно. У Фрэнни задрожала нижняя губа.

— Но я хочу показать Стиви, как она меня слушается!

— Она тебя не слушается, Фрэнни.

Девочка резко обернулась к двери — та как раз открылась, и в спальню вошел Гревилл с чашкой кофе в руке.

— Нет, слушается, — заспорила Фрэнни.

• Предыдущая
• 55/72
• Следующая