Десятиклассники - Алексин Анатолий Георгиевич - Страница 4

Анна Сергеевна (тихо). Это он ей посвятил?

Дубравин (задумчиво, как бы не слыша вопроса). Да, весь в творчестве! И в заботах. Отца нет, мать в санатории. Сестренки… И при этом танцует! Она его за муки полюбила…

Анна Сергеевна. Я устала от шуток.

Дубравин. Нельзя все принимать всерьез. У тебя из-за этого стенокардия.

Анна Сергеевна. Сегодня я забыла о ней! Давай сядем за стол. Ты счастлив?

Дубравин. Председатель жюри назвал меня «мастером пристального взгляда». И долго тряс мою руку. А когда устроили просмотр, зал был наполовину пуст: рядом шла какая-то кинокомедия. Которая никакой премии не получила…

Анна Сергеевна. У нас в школе тоже никто не заметил, что я стала женой лауреата. Только Егор поздравил. И я его полюбила! Хотя он не был моим лучшим учеником…

Дубравин. Да, признание есть, популярности нет. Люди признают, что моя работа — это искусство, даже высокое, но предпочитают фильмы из своей собственной жизни. Я пойду им навстречу! И могу это сделать именно сейчас. Потому что чувствую, что полон творческих и физических сил!

Анна Сергеевна. Только не изменяй самому себе!

Дубравин. Ни тебе, ни себе я изменять не собираюсь. Поздно уже. Я останусь «мастером пристального взгляда». Но взгляну на людей! Один раз в жизни я имею на это право? Я сделаю документальную картину…

Анна Сергеевна. О чем?

Дубравин. Сегодня… буквально только что я понял, о чем должен быть этот фильм! Как они назвали свой ансамбль?

Анна Сергеевна (пытаясь вспомнить). Инструментально-танцевально…

Дубравин. Вокально-прощальный! (Задумчиво.) Прощальный… Помнишь, как Слава пел? Как они вдвоем танцевали? (Выходит из-за стола. И, глядя в бумажку, словно в шпаргалку, пытается воспроизвести ту песню и тот танец.)

(Кашляет. Прикрывает рот рукой.)

Анна Сергеевна. Ты болен?

Дубравин. Я абсолютно здоров… (Кашляет.) Поперхнулся…

Анна Сергеевна. Чем? Песней?

Дубравин. Не трать свои нервы на кашель! Очень прошу тебя…

Дубравин. В комедии «Много шума из ничего» один персонаж говорит: «Меня уж нет, хоть я и здесь!..» В такой именно ситуации я скоро и окажусь. Но сюжет будет ближе к трагедии, чем к комедии.

Слава. Не понимаю…

Дубравин. Я уеду за творческим материалом… И встречаться с поклонниками моего дарования. Куда-то на север. Это для всех! А на самом деле буду находиться в двух кварталах от нашего дома. В одном научно-исследовательском институте. Это для тебя. Для тебя одного! Ты понял?

Слава. А в каком институте?

Дубравин. При его имени люди мрачнеют и вздрагивают. Если Анна Сергеевна узнает, что меня там «научно исследуют», она… даже не могу представить, что с ней случится!

Слава. А Катя? У меня от нее в общем-то…

Дубравин (перебивая). Откровенность бывает не только доброй, но и жестокой. Секреты, к сожалению, необходимы!

Слава. Я не скажу ей.

Дубравин. Не говори… Хотя дочери и сыновья, разумеется, переносят гораздо легче, чем жены.

Слава. Я буду вас навещать.

Дубравин. Хватит с тебя маминого санатория, а также Оли и Поли… Ты ведь к матери ездишь?

Слава. В этом институте, куда вы ложитесь… приемные дни по средам, субботам и воскресеньям. Некоторые придерживаются графика. Но при желании можно ходить каждый день. С четырех до семи.

Дубравин. Откуда ты знаешь?

Слава. Там лежал мамин брат. Оказалось, что он самый здоровый в нашей семье! И еще двое, которые рядом лежали, теперь катаются с ним вместе на лыжах.

Дубравин. Трогательный ты парень! (Кашляет.) Вот видишь… Ну ладно! Главное ты осознал: я буду где-то на севере! Звонить оттуда трудно: метели, заносы… Ты понимаешь? Хочу подготовиться к съемкам фильма о белых медведях. Одновременно — встречи со зрителями. И тут, в вашей школе, я кое-что заверну… Чтобы Анна Сергеевна видела, что я полон энергии!

Слава. Значит, с четырех до семи! Гардеробщицы там — тетя Зина и тетя Валя. Я несколько раз спел для них в вестибюле. Вполголоса… И потом обходился без пропуска. Надеюсь, они не ушли на пенсию…

Дубравин. Трогательный ты парень! (Идет, потом возвращается.) Ты, кстати, не кури… Прошу тебя, Слава. Меня именно курение и погубило.

Слава. Вы что, давно начали?..

Дубравин. Давно-о!.. В юности всегда кажешься себе самому бессмертным. Все вдали: болезни и старость. А вообще-то с ними надо бороться именно в твоем возрасте. Это мое завещание. В случае чего… Понял?

Слава. Я буду приходить. С четырех до семи…

Анисим Лукьянович. Да, просил позвонить… Ваша дочь Крылова Наташа?.. Из пятого «А»?.. Очень хорошая, красивая девочка. Но надо ее показать невропатологу: она часто плачет без всякой причины. Меня это очень волнует. Прошу вас… (Вешает трубку.)

(Снимает трубку.) Да, просил позвонить. Ваш сын Торопов Саша?.. Из девятого «В»?.. Очень хороший, красивый мальчик. Сочинения пишет прекрасно! Но, знаете, с математикой… Она ему, может быть, не пригодится… Я понимаю… Но это — гимнастика ума! И вообще, развитие требует. Я прошу обратить внимание. Все-таки девятый класс… Вы понимаете? Я очень волнуюсь. (Вешает трубку.) Что за странная манера завелась в школах: сперва называть фамилию, а потом уже имя? Торопов Саша… Почему? Мы же не говорим Лермонтов Михаил, а говорим — Михаил Лермонтов! До чего прилипчивы дурные привычки!

Ага… Вот она, любимица ребят, перемена! Сейчас пожалуют… (Поднимается из-за стола, приглаживает волосы.)

Дубравина Катя и Аникин Слава… Тьфу ты, опять! Заходите. Я очень рад. Такие вы все красивые… Ну, как с вашим ансамблем? Инструментально-прощально…

Катя. Это трудно запомнить. Не напрягайтесь!

Анисим Лукьянович. Как с песнями? С танцами?

Катя. Танцуем!

Анисим Лукьянович. И успешно?

Катя. Можем продемонстрировать!

Слава. Катюша, притормози…

Катя (кивнув на Славу). Персональный регулировщик! Он мне просто необходим.

Анисим Лукьянович. Именно в этом качестве? Почему?

Катя. Все время еду на красный свет!

Анисим Лукьянович. Но в данном случае… Я как раз хотел бы взглянуть!

Катя (Славе). Чем мы порадуем дирекцию школы?

Анисим Лукьянович. Если не секрет… Покажите то, что вы готовите к конкурсу.

Катя. Наш номер называется так: «Мы — из десятого! А вы?..» Сперва Слава поет, а потом уже мы вдвоем ногами и руками подкрепляем его идеи.

Слава. Это Катя придумала такой номер…

Катя. Надо убрать стулья.

Слава. Дай-ка я сам! (Быстро освобождает место для танца.)

Катя (оглядываясь). Органа тут нет. И рояля тоже. Мы будем сами себе аккомпанировать!

Слава (поет).

Катя. И потому переходим на танец!