Крадущиеся тени - Хупер Кей - Страница 27

• Предыдущая
• 27/76
• Следующая

Ответ так и просился у него с языка: «Если бы мы знали, нам легче было бы поймать чудовище», но Бен решил действовать дипломатично.

– Тебе не стоит беспокоиться, Мэри. У тебя надежная система сигнализации и собаки. Не отпускай их от себя, когда выходишь в сад.

– Но я живу так далеко от города! – простонала она.

Бен начал уверять ее, что с ней ничего не случится, но вовремя вспомнил о Джилл. Он мог бы предостеречь ее, но упустил возможность. Сможет ли он простить себе, если нечто подобное повторится вновь?

– Давай сделаем так. Я закончу свои дела самое позднее к пяти. Потом приеду к тебе, проверю все замки и сигнализацию: хочу убедиться, что она действует без сбоев. Хорошо?

Теперь в ее голосе послышалось радостное нетерпение:

– И останешься на ужин? Я приготовлю цыпленка, как тебе нравится.

Он мысленно распрощался с планами позвонить Кэсси и заехать к ней вечером, прихватив что-нибудь вкусное из китайского ресторана.

– Конечно, – ответил Бен, подавив тяжелый вздох. – Отличная мысль, Мэри. Я подъеду где-нибудь около шести.

– Привези бутылочку вина, – весело защебетала она. – Скоро увидимся.

– До встречи.

Бен повесил трубку и устало потер затылок. Ему хотелось, чтобы мать нашла себе какого-нибудь добродушного вдовца и снова вышла замуж. При этом он не ощущал никакой вины перед памятью покойного отца.

Ей нужен был мужчина в доме, и за неимением такового она, естественно, обращалась к сыну. По любому поводу.

Эта роль Бена уже начинала тяготить.

Будучи единственным сыном молодой, эмоционально незрелой матери и значительно старше ее по возрасту, замкнутого и деспотичного отца, Бен слишком часто оказывался в незавидной роли боксерской груши. Положение осложнялось еще и тем, что его собственный характер представлял собой сложную смесь генетических черт, унаследованных с обеих сторон. Не менее впечатлительный и импульсивный, чем мать, он получил в дар от отца замкнутость, внутреннюю настороженность и умение скрывать свои чувства под маской холодности и внешнего обаяния.

Такое сочетание качеств сделало его хорошим юристом, но он совсем не был уверен в том, что оно помогло ему стать хорошим человеком. И лишь в одном сомневаться не приходилось: оно сделало его паршивым любовником.

Джилл заслуживала лучшего. Все, чего ей хотелось от него, это эмоционального участия, душевного контакта, выходящего за рамки обычной плотской близости. Они встречались уже несколько месяцев, прежде чем она решилась прямо спросить Бена, что значат для него их отношения.

В ответ он замкнулся, с головой ушел в работу, стал уделять ей все меньше и меньше внимания. Он дал понять, что не собирается впускать ее в свою жизнь.

Прекрасно сознавая, что поступает нехорошо, Бен тем не менее был не в силах поступить как-то иначе. Ее любовь была ему дорога, но… он не хотел чувствовать себя обязанным. Нет, не жениться на ней, речь шла не о том. Он не хотел открывать ей свою душу. Она ждала от него именно этого, но он не мог, просто не мог ей это дать.

Бен даже не знал, почему так получается. Но он точно знал, что Джилл не единственная женщина в его жизни, пытавшаяся добиться большей близости и получившая отпор. Просто она оказалась последней.

В течение нескольких недель он все больше отдалялся от нее, а затем сказал, что их отношения зашли в тупик и лучше их прервать. Джилл не слишком удивилась и не устроила сцены, но Бен видел, что она страдает.

Она заслуживала лучшего.

Теперь Бену казалось, что он дважды ее предал. Не смог ее полюбить, а перед смертью не предупредил об опасности, когда его слово могло бы иметь решающее значение.

– Сэр?

Он вздрогнул и поднял голову: в открытых дверях стояла секретарша.

– Да, Дженис?

– Шериф позвонил, пока вы разговаривали с миссис Райан. Он просит вас зайти к нему в контору. Постарайтесь успеть до шести. Он говорит, что нашел кое-что любопытное. Это касается вещественных доказательств по делу об убийствах.

– Расскажите об этом шерифу Данбару, – живо откликнулась Кэсси.

«Жить с предсказанием насильственной смерти от руки психопата вообще нелегко, подумала она, а уж когда в городе объявился серийный убийца… Эбби должна принять срочные меры, чтобы себя обезопасить». Хотя они только что познакомились, сердце Кэсси сжала тревога за судьбу сидящей напротив нее женщины. За последнее время ей пришлось стать свидетельницей слишком многих сцен насилия. Улыбка Эбби тем временем совсем угасла.

– А почему вы думаете, что я до сих пор этого не сделала?

– Почему?

– Он бы мне не поверил. Вам известно, что он атеист?

Кэсси молча покачала головой.

– Да, представьте себе. Он ходит в церковь, потому что это политически целесообразно, но считает религию просто суеверием. Ну, словом, чем-то вроде телепатии, – добавила она с невеселой усмешкой.

– Раз бога нет, значит, и колдовства быть не может, – отозвалась Кэсси.

– Что-то в этом духе. Кэсси вздохнула:

– Большинству людей трудно поверить, что существует шестое чуйство, такое же, как зрение или слух. Они не понимают, что если лишены сами этого чувства, то оно может быть у других. У меня черные волосы, серые глаза и склонность к телепатии. Для меня в этом нет ничего особенного – обычная наследственность. Все эти признаки существовали в моей семье на протяжении многих поколений. Если бы только они могли понять, что никакого колдовства тут нет…

– Мэтт, наверное, никогда не поймет, – вздохнула Эбби. – Все это ему слишком чуждо. Он вообще не стал бы вас слушать, если бы не Бен. Даже когда они были детьми, Бен всегда первым пробовал что-то новое, а Мэтт лишь следовал его примеру. – Она понизила голос. – Когда вы узнали, что мы встречаемся, это его сильно потрясло, хоть он и не хочет признаваться.

Но он все равно не верит в телепатические способности. Даже слушать ничего не желает.

– На этот раз он должен прислушаться: ведь речь идет об угрозе для вас!

– Он просто решит, что мисс Мелтон хотела меня напугать… ради каких-то своих неизвестных целей. Он не был знаком с вашей тетей и ни за что не поверит, что она сама была страшно расстроена, когда сообщала мне свое предсказание. Она говорила со мной буквально через силу!

– Вот тут есть момент, которого я не понимаю, – нахмурилась Кэсси.

– Вы хотите сказать… зачем она вообще заговорила о том, что я обречена?

– Вот именно. Как правило, пророчества предрекают некую трагедию, но ни один уважающий себя экстрасенс не станет навязывать человеку подобное предупреждение, если нет никакой возможности изменить уготованную ему судьбу.

Теперь уже Эбби нахмурилась:

– Я ее, конечно, почти не знала, но у меня сложилось впечатление, что ей ужасно не хотелось со мной об этом заговаривать. Она еле выдавливала из себя слова. И она все время повторяла, что будущее не статично, что человек способен повлиять на свою судьбу.

– Значит, она думала, что вы в силах изменить то, что она увидела.

– А может, она просто хотела смягчить удар? – предположила Эбби.

Кэсси отрицательно покачала головой:

– В таком случае зачем вообще было начинать разговор? Тетя Алекс не была злой: не могу поверить, что она просто так описала вам безысходную картину будущего. Это было бы неслыханной жестокостью. Наверное, она думала, что, зная заранее об ожидающей вас судьбе, вы сумеете каким-то образом избежать беды, потому и сказала вам.

– Каким-то образом? И каким же именно?

– Хотела бы я знать. Иногда избежать какого-то события бывает совсем нетрудно: достаточно свернуть на ближайшем светофоре направо, а не налево. – Кэсси вздохнула. – Мне очень жаль… Хотела бы я сообщить вам нечто более существенное, но даже если бы я обладала даром моей тетушки, мне все равно пришлось бы как-то истолковать увиденное. Любая ситуация может разрешиться самым неожиданным образом.

– Ровно то же самое сказала мне ваша тетя.

• Предыдущая
• 27/76
• Следующая