Семейное проклятие - Хупер Кей - Страница 10

• Предыдущая
• 10/68
• Следующая

— Я Дэниел Килбурн, — сказал он просто.

Она с трудом проглотила неизвестно откуда подкативший комок к горлу и ухитрилась выговорить прерывающимся голосом:

— Лаура Сазерленд.

— Скажите мне, Лаура Сазерленд, это вы убили моего брата?

Дэниел ожидал, что она будет совсем другой. Красивой — да, Питер сказал, что она красивая, а Питер был знатоком в вопросах женской красоты. Она оказалась высокой, женственной, лицо действительно поражало красотой. Ее волосы, зачесанные назад и отливающие красным золотом, были заплетены в длинную косу, заброшенную на спину, а ее кожа была нежной и белой — типичная кожа рыжих женщин, как и ясные зеленые глаза.

Ее светлые слаксы и шелковая зеленая блузка сидели на ней с какой-то небрежной элегантностью, и, хотя ее голос слегка дрожал, когда она представлялась ему, ее плечи были решительно развернуты и подбородок поднят. «У нее определенно есть мужество, — решил Дэниел, — раз она не побоялась прийти к нам, зная, что мы можем думать о ней».

Но все-таки он ожидал… меньшего.

— Это вы убили моего брата? — повторил он, так как она продолжала молчать.

— Нет, — Лаура слегка покачала головой, не отводя глаз. — Нет, я не убивала его. Я его совсем не знала.

Дэниел медленно вошел в комнату, надеясь, что привычка к самоконтролю, выработанная годами, поможет ему сохранить непроницаемое выражение лица. Пройдя мимо нее к небольшому бару, расположенному между окнами, он предложил:

— Выпьете что-нибудь?

Лаура отрицательно покачала головой, и он налил себе немного виски. Дэниел не был любителем спиртного, но сейчас оно было ему просто необходимо.

Снова повернувшись к Лауре лицом, он подошел к ней и остановился на расстоянии вытянутой руки. Дэниел отпил из своего бокала, наблюдая за девушкой, и сказал:

— Питер приходил к вам в субботу, так что вы знали его.

— В субботу я его видела впервые в жизни, — ответила она уже спокойно. — Но я его не знала. Он провел у меня в квартире не больше пятнадцати минут, а затем ушел. Это был единственный раз, когда я видела вашего брата.

— Вы ждете, что я поверю вам?

— Но ведь это правда.

— Конечно, раз вы это говорите, не так ли?..

Лаура тихо вздохнула, нервно теребя ручку своей сумочки.

— Вы знаете, что я купила зеркало на вашей субботней распродаже?

Дэниел кивнул.

— Да. И полиция просила меня подтвердить, что Питер отправился к вам из-за этого зеркала.

— Вы подтвердили это?

— Да.

— Значит, вы знали, что я посторонний для него человек?

Он слегка улыбнулся. Улыбка была холодной и равнодушной.

— Я знаю, что ситуация так выглядела.

— Но ведь именно так все и было. Он пришел ко мне, потому что хотел выкупить это зеркало. Вы знаете… Вы знаете — почему?

Дэниел внимательно рассматривал остатки жидкости в своем бокале, вращая его в руке, чтобы растопить кусочек льда.

— Нет.

Он лжет.

Лаура видела это. Она не понимала причину этой лжи, но знала, что это так. Лаура наблюдала, как он подносит бокал к губам, ее взгляд сосредоточился на его правой руке. Он носил большое золотое кольцо с резным зеленым камнем, — она решила, что это изумруд, — и было что-то неожиданно знакомое в том, как он держал бокал, обхватив его большим, указательным и средним пальцами.

Ей было очень трудно мыслить ясно. Лаура все еще была потрясена той физической притягательностью, которую она почувствовала. Она не относилась к женщинам, которые быстро реагировали на мужчин, напротив, она была предельно осторожна с ними, и теперь Лаура не могла справиться со своим состоянием. Он был совершенно чужим человеком, более того, он был человеком, который верил, что она могла быть убийцей его брата, почему же она не может отвести от него глаз и все ее чувства открыты ему навстречу. Да, она абсолютно беззащитна.

Дэниел не был столь же красив, как Питер, но его резкие черты производили очень сильное впечатление, и по сравнению с ним младший брат казался лишь взрослым мальчиком. Сильное, тренированное тело Дэниела двигалось с грацией дикого животного, с той легкостью, которую дает абсолютный естественный контроль, владение каждой мышцей, каждым мускулом. Лаура решила, что Дэниел похож на большого тигра, который неслышно крадется по темным опасным джунглям, и этот образ был таким живым, что ей почудился запах опасности.

«Господи, да я же схожу с ума!»

Пытаясь отделаться от навязчивого образа и вернуться к цели своего визита, Лаура спокойно сказала:

— Вы не знаете, почему Питер хотел выкупить у меня зеркало, но вы знаете, что он именно для этого поехал ко мне в субботу?

— Как я и сказал полиции.

Его светлые глаза не отрывались от ее лица, взгляд был настойчивым, почти гипнотическим.

Дэниел продолжал машинально помешивать лед в стакане, и изумруд на его пальце отбрасывал зеленые лучи.

Глядя на его сильные руки с длинными пальцами, Лаура задумалась, какими могли бы быть его объятья: нежными или страстными? Вспыхнувший в ней огонь пробудил в ее воображении чувственные видения.

— И вы не знаете, почему это зеркало имело такое значение для Питера? — Лаура услышала свой следующий вопрос как бы со стороны.

— Я уже говорил вам об этом. — Голос Дэниела остался бесстрастным, лицо — непроницаемым.

Что бы она ни чувствовала, это ему, как казалось Лауре, было совершенно безразлично. Дэниел явно не замечал ее особого волнения. Лаура попыталась сделать глубокий вдох, так, чтобы этого не заметил ее собеседник.

— Но Питер сказал, что зеркало — особая фамильная ценность. Это правда?

— Насколько я знаю, мисс Сазерленд, это зеркало — всего-навсего одна из тех ненужных вещиц, которыми никто не пользуется, сложенных на чердаке неизвестно кем и неизвестно когда.

У него был легкий намек на южный акцент, естественный для человека, который подолгу жил в чужих краях и много путешествовал.

— А кто-нибудь другой в семье мог знать о нем больше?

— Вряд ли.

Теперь он говорил отрывисто. На переносице появилась тоненькая, едва заметная морщинка, выдававшая напряжение. Лауре показалось, что он хотел добавить: «И сейчас не самое удачное время, чтобы задавать им такие вопросы».

Лауре вдруг пришло в голову, что Дэниел ведет себя весьма необычно для человека, который два дня назад похоронил брата. Может быть, они не любили друг друга? Или Дэниел настолько хорошо владеет собой, что не выдает своих чувств? Во всяком случае, он определенно производит впечатление сильного человека: резкое мужественное лицо, холодные светлые глаза. И хотя он не сказал ей в лицо, что не собирается верить тому, что ее отношения с Питером были совершенно невинными, а знакомство — недавним, непохоже, чтобы он сердился или его волновал тот факт, что перед ним возможный убийца его брата.

Но все-таки не заметно, чтобы он подчинялся домашнему трауру. Может быть, именно поэтому он и согласился встретиться и поговорить с ней? Чтобы не беспокоить других членов семьи, более близких Питеру?

Лаура медленно проговорила:

— Значит, вы считаете, что это зеркало не может представлять никакой ценности для других членов семьи?

— Не думаю, чтобы кто-нибудь еще захотел выкупить его у вас.

Ответ показался ей уклончивым. Он слегка пожал плечами, и ее внимание снова переключилось на его сильное тело, а воображение заставило забыть о цели разговора. Сколько энергии он излучал! И все-таки он не вызывает чувства страха, подумала Лаура.

Заметив наконец, что в комнате давно царит молчание, она торопливо сказала:

— Тогда вы, наверное, не будете возражать, если я попытаюсь выяснить, почему Питер хотел получить назад это зеркало.

Дэниел поднял бровь:

— Возражать? Нет. Но как вы собираетесь это выяснить?

— Это зеркало очень старинное. У него есть своя история. Я поручу узнать о нем все, что можно.

— Но зачем?

Лаура поколебалась перед тем, как ответить:

• Предыдущая
• 10/68
• Следующая