Выбери любимый жанр

Знакомство по объявлению - Хупер Кей - Страница 29


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

29

— Он не производит впечатления одержимого мыслями о свободе.

— Я не говорю об одержимости, правильнее сказать «решимость», — возразила Пеппер.

— Не знаю, что тебе сказать, — развела руками Марша.

— Видишь ли, я начала упрекать себя. Какое право я имела забираться в его дом? Вторгаться в его жизнь, будто мне в ней место?

— А ты его любишь? — просто спросила Марша.

По ее тону можно было понять, что она не сомневается в ответе подруги.

Пеппер долго рассматривала свои пальцы, наконец она перевела взгляд на подругу.

— Я его люблю, и мне было бы нестерпимо сознавать, что, полюбив меня, он чего-то лишился. Я хочу, наоборот, что-то добавить в его жизнь, а не отбирать у него нечто ценное. И если это означает, что я буду вынуждена покинуть его, оставляя о себе приятное воспоминание и сознание его триумфа, что ж, значит, так тому и быть, — закончила Пеппер почти неслышно.

— А ты сказала ему, что любишь его? — продолжала допытываться Марша, тоже переходя на шепот.

— Нет, — улыбнулась Пеппер. — Я не хочу обременять его тем, что ему не нужно.

Марша пристально посмотрела на Пеппер и едко заметила:

— Если тебе интересно мое мнение, должна признаться, что ты проявляешь излишнее благородство. Почему ты так уверена, что ты его обременишь?

— Он знает, каковы мои представления о любви. Он знает: если я полюблю, то буду рассчитывать на постоянство. Если я признаюсь ему в любви, то стану для него обузой. Такой уж он человек.

— А тебе не приходило в голову, что его отношение к этой самой «свободе» может изменяться как раз в тот момент, когда мы с тобой здесь разговариваем? — задумчиво спросила Марша. — А может быть, он думал, что не хочет постоянных связей просто потому, что не встретил подходящей женщины?

— Приходило, — призналась Пеппер, решительно положив нож.

До нее наконец дошло, как опасно резать в то время, как мысли работают в совершенно ином направлении.

— Я постоянно об этом думаю, — продолжала она.

Услышав себя будто со стороны, она ощутила боль, прозвучавшую в этих словах, и прониклась благодарностью к Марше, заставившей ее выговориться. Именно этого ей недоставало.

— Разве ты не понимаешь, я хочу, чтобы это было именно так? Разве ты не понимаешь, что, лежа по ночам, я терзаюсь вопросом: смогу ли я оставить его, когда настанет пора? Черт возьми, Марша, я хочу опутать его своей любовью. Сколько раз я глотала слова признания, готовые сорваться с моего языка! Когда он рядом, мне трудно дышать, а когда его нет, я совсем задыхаюсь.

Она неуверенно рассмеялась — смех служил ей талисманом, всегда помогая отгонять слезы.

— Когда я смотрю на вас с Кевином и на других, я думаю: «Господи, неужели я это все устроила?» Неужели это я в своей непомерной гордыне бросила их в этот ад? Потому что знала, что так будет лучше?

— Пеппер, — попыталась остановить ее Марша.

Но Пеппер не дала себя перебить.

— И теперь случилось это. Тор. Я влюбляюсь впервые в жизни и развертываю кампанию против собственных высокомерия и самоуверенности. А если я выиграю битву, а ему действительно дорога свобода, значит, он окажется в клетке! В клетке!

Пеппер почувствовала, как боль сводит ей ладони. Оказывается, она вцепилась в край разделочного стола с такой силой, как если бы это была веревка, кинутая утопающему.

Сделав над собой усилие, она заговорила более сдержанно, почти равнодушно:

— Ты когда-нибудь ходила в зоопарки посмотреть на кошачьих? Они ходят. Они непрестанно, бесконечно меряют шагами свои клетки. Разве мы имеем право лишать их свободы? Животных нельзя сажать в клетку, даже если им дается иллюзия свободы. Людей тоже нельзя сажать в клетку, даже если ее прутья — не из железа, а из обязательств.

— Мы все — в клетках, — спокойно возразила Марша. — Клетки — это наша работа. Образ жизни, люди, которые нас любят и которых мы любим. Все имеет границы, Пеппер, и нам приходится соблюдать эти границы. Ты знаешь это не хуже меня. И если бы у людей был выбор, большинство предпочло бы оставаться в своих клетках. Потому что, зная тот предел, за который нельзя зайти, человек чувствует себя спокойнее.

— Но разве справедливо сажать кого-то в свою клетку, ограничивая своими границами? — Пеппер посмотрела на подругу испытующим взглядом. — Вот это беспокоит меня более всего. У Тора есть свои границы, вправе ли я навязывать ему свои?

Марша ответила ей таким же долгим пристальным взглядом, а потом заметила:

— Помнишь песенку: «Я хозяин своей судьбы, я капитан своей души»? Как мне кажется, эти слова как нельзя лучше подошли бы Тору. Он из тех, кто всегда сам принимает решения. И если он согласится признать твои границы своими, то сделает это по своей воле — и не по какой иной причине.

Пеппер глубоко вздохнула.

— Может быть, это эгоистично, но я хочу, чтобы он принял мои границы.

— Ты не эгоистична. Ты просто полюбила.

— И боюсь проиграть, — улыбка Пеппер стала неуверенной. — Смешно, я не боялась этого столько лет. Но мне не доводилось вести подобную игру. На этот раз слишком много поставлено на кон.

Марша мягко улыбнулась:

— Прислушивайся к своим инстинктам, подруга. Я его видела лишь мимоходом, но уверена, что ты будешь невероятно счастлива со своим Тором. Стоит только сделать шаг.

В тот день больше не говорили о деятельности Пеппер в роли свахи, и у Тора не было возможности узнать о ней что-либо новое. Но внезапный приступ ревности открыл ему больше, чем рассказ Кевина.

В этот момент Тор понял: его перестало волновать, что и кто была Пеппер, какова была ее прошлая жизнь. Это было неважно. Важно было, что она сумела засесть к нему под кожу — как заноза, как колючка, как вирус. Его увлечение перешло в другое измерение.

Гости уехали сразу после ужина, наотрез отказавшись переночевать. Они как будто пообещали матери Марши заехать к ней. А Кевин впадал в священный ужас при мысли о том, что мог бы подвести свою тещу.

После их отъезда Пеппер присела у кофейного столика, рассеянно сдавая карты для покера с применением превосходно отработанного шулерского приема. Тор расхаживал по комнате, не находя себе места. Напряжение росло с каждой минутой. Пеппер так разнервничалась, что сдала себе десятку совершенно некстати. Тихо пробормотав какое-то проклятие, она перемешала колоду.

— Это не игра, не правда ли? — вдруг сказал Тор. Он стоял у окна, вглядываясь в сумерки. — Это никогда и не было игрой.

Пеппер бросила карты, раскрывшиеся веером, рубашками вверх. Она смотрела ему в спину. Правдивый голосок в глубине ее сознания весь день твердил ей, что буфер, а этим буфером на этот раз были ее друзья, мог лишь отсрочить неизбежное.

Она спокойно ответила:

— Для меня — нет. Для меня это никогда не было игрой. Может быть, некоторые приемы и напоминали игру. Но я была серьезна с самого начала.

— Но почему я? — спросил Тор, все еще не оборачиваясь.

— Лучше спроси меня, сколько ангелов могут одновременно танцевать на кончике иглы, — парировала Пеппер. — Даже на этот вопрос я найду более вразумительный ответ.

Он повернулся, прислонился к раме и пристально посмотрел на Пеппер. Она с удивлением заметила, что его лицо совершенно спокойно, а глаза как-то особенно задумчивы.

Словно его мысли витали где-то далеко, он спросил:

— Так откуда у тебя этот шрам?

Пеппер даже не стала уклоняться от ответа. Не стала прибегать к игровым приемам:

— Я несла кейс, полный драгоценных камней, а один человек пытался его у меня отобрать.

8

Слова Пеппер явно произвели впечатление на Тора. Он улыбнулся.

— Ясно. Ты что, ограбила музей?

Пеппер тоже улыбнулась:

— Не совсем так. Время от времени я работаю курьером — вожу ценности в кейсе, пристегнутом цепью к руке. Я не нуждаюсь в деньгах, а занимаюсь этим просто… хм… ради интереса. Обычно я перевожу нечто мелкое, но ценное, то, что владелец не желает доверять никаким средствам пересылки. Коллекции марок, старинные монеты, украшения.

29
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело