Пылающие души - Хэган Патриция - Страница 20
- Предыдущая
- 20/95
- Следующая
Джулия с матерью вернулись каждая в свою каюту. Едва закрыв дверь, Джулия бросилась на постель, содрогаясь от досады и страха — не только за себя, но и за Дерека. Несмотря на помолвку с другим мужчиной, она не могла утверждать, что равнодушна к Дереку. Их близость и страсть окутывали ее точно теплым плащом, и когда он исчез, Джулия задрожала от леденящего предчувствия.
Внезапно вспомнив о трагедии, разыгравшейся в каюте совсем недавно, она приподнялась и повернула голову, задыхаясь от ужаса.
Она сразу увидела, что трупы исчезли, а кровавые пятна на полу остались. Неужели ей придется провести несколько часов, глядя на них? Ее передернуло.
День клонился к вечеру. В желудке у Джулии урчало от голода, однако чтобы приглушить его, ей было достаточно бросить мимолетный взгляд на темнеющие багровые пятна. Она уже подумывала перейти в каюту матери, но отказалась от этой мысли, должно быть, миссис Маршалл спала, и Джулии не хотелось тревожить ее.
При мысли о Дереке ее сердце обливалось кровью. Что, если его уже повесили? Спросить о нем было не у кого.
Выглянув в иллюминатор, Джулия обнаружила, что над океаном сгущаются сумерки. Возможно, в темноте ей удастся ускользнуть из каюты незамеченной и выяснить, что происходит на палубе. Но что будет с ней, если ее поймают? Оставалось лишь надеяться на обещание капитана Гатри, что Джулии и ее матери не причинят вреда.
Когда небо наконец затянула мгла, Джулия пришла к выводу, что слиться с тенью на палубе ей поможет темная одежда. Сейчас на ней было надето бледно-лимонное платье. Поразмыслив, она переоделась в темно-зеленый муслин, закрывающий руки и шею.
Она уже заканчивала переодеваться, как голос с северным акцентом за дверью каюты заставил ее вздрогнуть:
— Капитан приглашает вас поужинать вместе с ним.
— Передайте капитану мою благодарность за приглашение, — с преувеличенной учтивостью отозвалась Джулия, — но я не голодна.
— Как вам угодно, — бесстрастно произнес голос. Прижавшись ухом к двери, Джулия услышала, как тот же голос повторил приглашение, подойдя к каюте ее матери, и она приняла его. Вот и хорошо. Она на время отвлечет капитана. Если же мать осталась бы в каюте и обнаружила, что Джулия исчезла, она подняла бы тревогу. А если заранее рассказать матери о задуманном, она наверняка попробует отговорить ее, утверждая, что это слишком опасно.
Дождавшись, когда мать уйдет в столовую, Джулия уже приготовилась выскользнуть за дверь, но тут в каюту постучали — робко, почти виновато. Досадуя на неожиданную помеху, она выпалила:
— Повторяю, я не голодна!
— Это я, мисс Маршалл. Доктор Дженкинс. Меня прислали вымыть пол.
В изумлении Джулия распахнула дверь и увидела стоящего в коридоре врача со шваброй и ведром. Он шагнул внутрь, а Джулия, убедившись, что в коридоре больше никого нет, тщательно заперла дверь и с нетерпением повернулась к врачу:
— Расскажите мне, что происходит. Я изнываю от неизвестности. Где капитан Арнхардт? Сколько матросов погибло?
Дженкинс с печальным видом окунул швабру в ведро и принялся оттирать кровавые пятна.
— Офицер Джастис и четверо матросов погибли. У нас нет ни единого шанса на спасение. Среди матросов ходят слухи, что в случившемся во многом виноват Харки.
Джулия недоверчиво уставилась на него:
— Харки? Интересно знать почему? Он ведь был в кандалах…
— Да, но среди матросов у него есть несколько приятелей, отъявленных негодяев, — с сардонической усмешкой добавил врач. — Они надеялись, что нам повстречается корабль янки — Харки пообещал им попытать удачу, если янки возьмут нас на абордаж. Жаль, что его не успели повесить. Сторонники Харки устроили саботаж. Как я уже сказал, — пробормотал он, грустно качая головой, — у нас нет ни единого шанса.
Он рассказал о том, как капитан Арнхардт сделал вид, будто хочет сдаться, понимая, что «Ариану» не выстоять против натиска корабля янки. Но когда янки поднялись на борт, он приказал матросам открыть огонь.
— …К сожалению, численный перевес был на стороне янки. Они налетели на нас как воронье — только Богу известно, сколько их на корабле! Странно, что они не перерезали всех нас.
— Что же с нами будет?! — в страхе воскликнула Джулия. — Как поступают янки с захваченными судами?
В голосе Дженкинса засквозило отчаяние:
— Мисс, эти янки не имеют никакого отношения к флоту северян. Это экипаж капера. Они просто выдают себя за служащих действующей армии.
— Капер? Что это такое? — Джулия удивленно заморгала, услышав незнакомое слово.
Продолжая усердно оттирать кровь, глубоко въевшуюся в доски пола, Дженкинс объяснил:
— Капер — частный боевой корабль, вооруженный за счет его владельца. Но я что-то сомневаюсь, что он принадлежит Гатри. Так или иначе, правительство северян поручило ему захватывать в открытом море корабли и грузы — принадлежащие не только врагам, но и странам, не участвующим в войне. Захваченный груз считается контрабандным, и команда капера распоряжается им по своему усмотрению.
— Значит, они ничем не лучше пиратов! — возмутилась Джулия.
Дженкинс согласно кивнул:
— Капер отличается от пиратского судна лишь тем, что на стороне первого закон. Ему поручено делать то, чем он занимается, а у пиратов нет на это никаких прав. — Дженкинс вновь окунул швабру в ведро и принялся тереть пол, тяжело вздыхая. — Политика нейтральных стран признавать законность действий каперов и считать их боевыми кораблями продиктована интересами гуманизма. Это делается для того, чтобы предотвратить пиратство. Если бы каперы не получали признания нейтральных стран, они становились бы пиратскими судами и вместо того чтобы брать в плен команды захваченных кораблей, убивали бы их, конфисковывали груз и топили суда. Однако, — продолжал он, — получив официальное признание, каперы попадают под надзор правительства, дающего им поручения, а также под надзор правительств всех нейтральных стран. Поэтому их команда обязана отчитываться за свои действия.
Дженкинс объяснил Джулии, что иметь в своем подчинении каперские суда весьма выгодно для правительства — ведь их вооружение не стоит ему ни гроша, поскольку каперы принадлежат частным владельцам.
— И вместе с тем каперы являются источником дохода, поскольку их капитаны обязаны отдавать часть захваченных грузов своему правительству в обмен на разрешение заниматься подобным промыслом.
— Значит, они и вправду ничем не лучше пиратов, только защищены законом!
— Вот именно. Можете не сомневаться: ваш хлопок продадут, и часть полученной прибыли поступит в казну правительства северян.
— А что будет с вами и остальными? — допытывалась Джулия, чувствуя, как вновь дыхание перехватило от страха.
Некоторое время Дженкинс ожесточенно скреб пол.
— Вероятно, мы разделим участь своих товарищей по несчастью. С нами поступят как с преступниками — проведут в кандалах по улицам какого-нибудь северного города, на виду у толпы зевак, а затем бросят в Могилу — так прозвали нью-йоркскую тюрьму. — Его слегка передернуло. — Я слышал, что камеры в ней невероятно грязны и кишат паразитами, а узников подвергают невыносимым унижениям и сажают вместе с отпетыми убийцами.
— А Харки?! — в ярости воскликнула Джулия — Как же он Должно быть, янки считают его героем!
Дженкинс фыркнул:
— Разумеется!
Джулия хлопнула себя по лбу ладонью.
— Это я во всем виновата! Если бы не я, Дерек давно приказал бы повесить его и с нами ничего бы не случилось. По крайней мере, у нас был бы шанс на спасение. И надо же мне было посочувствовать этому подонку!
В бешенстве она вскочила, пнула стул, ушибла палец и вскрикнула от боли. Пока она ковыляла к койке и усаживалась, Дженкинс с любопытством наблюдал за ней, а затем пробормотал:
— Знаете, капитана, Гарриса и Уотсона держат в карцере закованными в кандалы. Всем остальным матросам дали понять, что если мы хотя бы попытаемся освободить их, нас перестреляют всех до единого. Ручаюсь, капитан от бешенства грызет цепи. Будь он на свободе, он нашел бы способ отвоевать корабль — я точно знаю. Капитан Арнхардт — настоящий боец, — гордо продолжал врач. — Мне довелось повидать, каков он в схватке, и клянусь вам, чтобы совладать с ним, понадобится не меньше полудюжины человек. Он силен как бык. Он вовсе не похож на других капитанов, которые день-деньской сидят за столом с пером в руках.
- Предыдущая
- 20/95
- Следующая
