Месть Нофрет. Смерть приходит в конце - Кристи Агата - Страница 18

• Предыдущая
• 18/45
• Следующая

Внезапно Ренисенб, очнувшись от своих мыслей, поняла, что Кайт, нахмурившись, смотрит на нее. Видно, Кайт что-то сказала и теперь ждет от нее ответа.

- Ренисенб тоже забыла, - повторила Кайт.

В Ренисенб невольно поднялось чувство протеста. Ни Кайт, ни Сатипи, ни кому-либо другому не дано право указывать ей, что она должна или не должна забыть. Она твердо и даже с некоторым вызовом встретила взгляд Кайт.

- Женщинам в семье, - продолжала Кайт, - следует держаться заодно.

Ренисенб обрела голос.

- Почему? - громко и дерзко спросила она.

- Потому что у них общие интересы.

Ренисенб покачала головой. Она думала: "Да, я женщина, но я еще и сама по себе. Я Ренисенб". А вслух произнесла:

- Не так все это просто.

- Ты ищешь неприятностей, Ренисенб?

- Нет. А кроме того, что ты имеешь в виду под "неприятностями"?

- Все, что говорилось в тот день в зале, должно быть забыто.

Ренисенб рассмеялась.

- До чего же ты глупая, Кайт. Ведь это слышали слуги, рабы, бабушка - все! Зачем делать вид, что ничего не произошло?

- Мы были раздражены, - тусклым голосом произнесла Сатипи. - Но и в мыслях не держали делать того, о чем кричали. - И с лихорадочной поспешностью добавила: - Хватит говорить об этом, Кайт. Если Ренисенб ищет неприятностей, дело ее.

- Я не ищу неприятностей, - возмутилась Ренисенб. - Но притворяться глупо.

- Нет, - возразила Кайт, - это как раз умно. Не забудь, что у тебя есть Тети.

- А что может с Тети случиться?

- Теперь, когда Нофрет умерла, ничего, - улыбнулась Кайт.

Это была безоблачная, довольная, умиротворенная улыбка, и снова все в Ренисенб восстало против.

Тем не менее к словам Кайт следовало прислушаться. Теперь, когда Нофрет нет в живых, все стало на свои места. Сатипи, Кайт, ей самой, детям - всем им ничто не угрожает, в семье царит мир и согласие, за будущее можно не беспокоиться. Чужая женщина, внесшая в их дом раздор и страх, исчезла навсегда.

Тогда почему при мысли о Нофрет у нее в душе все переворачивается? Откуда это необъяснимое чувство жалости к умершей, которую она не любила? Нофрет была злой, она умерла. Почему не забыть про нее? Откуда этот внезапный прилив сожаления, а то и больше, чем сожаления, скорей сочувствия, сопереживания ей?

Ренисенб в недоумении замотала головой. После того как все ушли в дом, она осталась сидеть у воды, стараясь привести свои мысли в порядок.

Солнце стояло совсем низко, когда Хори, пересекая двор, увидел ее, подошел и сел рядом.

- Уже поздно, Ренисенб. Солнце заходит. Тебе пора в дом.

Его уравновешенный тон, как всегда, подействовал на нее успокаивающе. Повернувшись к нему, она спросила:

- Должны ли женщины в семье держаться заодно?

- Кто это тебе сказал, Ренисенб?

- Кайт. Они с Сатипи… - Ренисенб замолчала.

- А ты… Ты хочешь мыслить самостоятельно?

- Мыслить? Я не умею мыслить, Хори! У меня в голове все перепуталось. Я перестала понимать людей. Все оказались вовсе не такими, какими я их считала. Сатипи, по моему мнению, всегда была храброй, решительной, властной. А теперь она покорная, неуверенная, даже робкая. Какая же она на самом деле? За один день человек не может так измениться.

- За один день? Нет, не может.

- А кроткая, мирная, бессловесная Кайт вдруг принялась нас всех учить! Даже Себек, по-моему, теперь ее боится. Яхмос, и тот сделался другим - он отдает распоряжения и требует, чтобы его слушались!

- И все это сбивает тебя с толку, Ренисенб?

- Да. Потому что я не понимаю. Порой мне приходит в голову, что даже Хенет может оказаться на самом деле совсем не той, какой я привыкла ее считать.

И Ренисенб засмеялась - таким вздором ей представились ее собственные слова. Но Хори даже не улыбнулся. Его лицо было серьезно.

- Ты раньше мало задумывалась о других людях, верно, Ренисенб? Потому что, если бы задумывалась, ты бы поняла… - Он помолчал, а затем продолжал: - Ты замечала, что во всех гробницах всегда есть ложная дверь?

- Да, конечно. - Ренисенб не сводила с него глаз.

- Вот так и люди. Они создают о себе ложное представление, чтобы обмануть окружающих. Если человек сознает собственную слабость, неумелость и беспомощность, он прикрывается таким внушительным заслоном самонадеянности, хвастовства и мнимой твердости, что спустя время сам начинает верить в свои силы. Считает себя, а за ним и все считают его человеком значительным и волевым. Но как за поддельной дверью гробницы, за этим заслоном, Ренисенб, ничего нет… Поэтому только когда обстоятельства жизни вынуждают его, он обнаруживает свою истинную сущность. Покорность и кротость Кайт принесли ей все, чего она хотела: мужа и детей. Ей жилось легче, если все считали ее недалекой. Но когда ей стала угрожать действительная опасность, проявился ее настоящий характер. Она не изменилась, Ренисенб. Сила и жестокость всегда были в ней.

- Но мне это не нравится, Хори, - по-детски пожаловалась Ренисенб. - Мне страшно. Все стали совсем не такими, какими я привыкла их видеть. Почему же я осталась прежней?

- Разве? - улыбнулся ей Хори. - Тогда почему ты часами сидишь здесь, нахмурив лоб, думаешь, терзаешься сомнениями? Разве прежняя Ренисенб, та, что уехала с Хеем, так поступала?

- Нет. Ей не было нужды… - Ренисенб умолкла.

- Вот видишь, ты сама ответила на свой вопрос! Нужда - вот что заставляет человека меняться. Ты перестала быть той счастливой, бездумной девочкой, которая принимала все происходящее на веру и мыслила так же, как все остальные на женской половине дома. Ты Ренисенб, которая хочет жить своим умом, которая размышляет о том, что представляют собой другие люди…

- Я все время думаю о Нофрет и удивляюсь, - медленно произнесла Ренисенб.

- Что же тебя удивляет?

- Почему я никак не могу забыть про нее… Она была плохой, жестокой, старалась обидеть нас, и она умерла. Почему я не могу на этом успокоиться?

- А ты и вправду не можешь?

- Не могу. Стараюсь, но… - Ренисенб умолкла и растерянно провела рукой по лицу. - Порой мне кажется, что я хорошо знаю Нофрет, Хори.

- Знаешь? Что ты хочешь этим сказать?

- Не могу объяснить. Но время от времени мне представляется, будто она где-то рядом, мне кажется, что я - это она, что я понимаю, какие чувства она испытывала. Она была очень несчастна. Хори, теперь я это знаю. Ей и хотелось причинить всем нам зло только потому, что она была так несчастна.

- Ты не можешь этого знать, Ренисенб.

- Знать я, конечно, не могу, но я это чувствую. Страдание, горечь, черную ненависть - все это я однажды прочла на ее лице и не поняла! Она, наверное, кого-то любила, но потом что-то произошло… Быть может, он умер… или уехал, что и сделало ее такой… Породило желание причинять другим боль, ранить. Говори, что хочешь, но я чувствую, что все было именно так. Когда она стала наложницей старика, моего отца, и приехала сюда, а мы ее невзлюбили, она решила сделать и нас такими же несчастными, какой была сама… Да, именно так все это было!

Хори с любопытством смотрел на нее.

- Как уверенно ты рассуждаешь, Ренисенб. А ведь ты едва знала Нофрет.

- Но я чувствую, что это правда, Хори. Я ощущаю себя ею, Нофрет.

- Понятно.

Наступило молчание. Уже совсем стемнело.

- Тебе кажется, что смерть Нофрет не была несчастным случаем? - тихо спросил Хори. - По-твоему, ее сбросили со скалы?

Ренисенб всю передернуло, когда она услышала собственную мысль из уст Хори.

- Нет, нет, не говори так!

- По-моему, Ренисенб, раз эта мысль не выходит у тебя из головы, может, лучше произнести ее вслух? Ты ведь думаешь так, правда?

- Я?.. Да!

Хори помолчал.

- И ты считаешь, что это сделал Себек? - спросил он.

- А кто же еще? Помнишь, как он расправился со змеей? И помнишь, что он сказал в тот день, в день ее смерти, перед тем, как бежал из главного зала?

- Да, я помню, что он сказал. Но не всегда поступки совершают те, у кого длиннее язык.

• Предыдущая
• 18/45
• Следующая